Анастасия Сычёва - Доказательства вины Страница 2

Я бегло улыбнулась и, подхватив перевязь с оружием, быстрым шагом направилась к дворцу. Гофмейстерина, подобрав пышные юбки, бросила на Люция последний настороженный взгляд и поспешила следом за мной.

Лето закончилось всего несколько дней назад, но теплая пора еще не уступила место осенним холодам и дождям, хотя жара уже спала. В дворцовом парке сейчас было особенно хорошо: над головой синело небо, солнечный свет лился на темные хвойные деревья, траву и клумбы с поздними цветами, вода в фонтанах блестела и журчала по-летнему бодро, а воздух был прохладен и свеж. День выдался настолько удачный, что мы с Люцием решили провести тренировку не в зале для поединков во дворце, а вышли на улицу и углубились в парк, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, которое во дворце было неизбежным. Легкость, с которой гофмейстерина нас нашла, и отсутствие какого-либо удивления с ее стороны подтверждали, что наши тренировочные бои ни для кого не остались тайной.

Пожалуй, эти тренировки и предшествующий им приезд Люция были самыми лучшими событиями за те две недели, которые прошли после нашего возвращения из Валенсии. Судя по тому, что мой учитель появился во дворце в Бэллиморе буквально неделю спустя после того, как Адриан предложил ему должность моего телохранителя, раздумывал он недолго. Сразу после его прибытия моя вооруженная охрана испарилась как по мановению волшебной палочки, а Люций стал моей постоянной компанией, и его присутствие было мне намного приятнее, чем отряд маячивших перед глазами охранников. Возобновились и наши ежедневные тренировки, которые очень радовали меня. Адриан не был против моих занятий, но они приводили в замешательство весь двор. Мало того что государственный преступник, о котором несколько десятков лет никто ничего не слышал, неожиданно был помилован, так еще его приставили к королеве, и он очутился в непосредственной близости от короля, которого когда-то пытался убить… Откуда такое доверие?

Впрочем, сам Люций оставался совершенно равнодушен к шепоткам за спиной, он и в Дионе всегда был белой вороной, и возвращение на родину вряд ли его изменило. Но мне казалось, что здесь, в Вереантере, ему было приятнее находиться, чем среди людей в Валенсии, а мой собственный опыт показывал, что должно пройти какое-то время, чтобы окружающие к тебе привыкли и перестали воспринимать в штыки. Сам Люций продолжал видеть себя не только в роли моего охранника, но, главное – моего учителя, и в первое же утро после своего возвращения поймал меня, когда я шла из спальни в столовую, и строго осведомился, почему я забросила тренировки, а потом утащил в зал для поединков. Прислуге пришлось объявить, что с этого дня я завтракаю на полтора часа позже, Адриан посочувствовал, когда я ему вечером пожаловалась на гудящие и ноющие мышцы, а потом непринужденно заметил, что Люций все сделал правильно. Первые несколько дней превратились в пытку – за прошедшие три месяца я отвыкла от регулярных тренировок, которые к тому же стали намного жестче по сравнению с нашими поединками в академии с Кейном – но со временем стало уже полегче. Кстати, сегодняшнюю тренировку пришлось перенести на середину дня из-за утренней встречи делегации из Шартара, и весь день был расписан по минутам.

Мы с леди Амелл свернули с боковой дорожки на центральную аллею и зашагали к дворцу, причем я шла быстро, и невысокой вампирше приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отставать. Двое стражников у дверей склонили головы при моем появлении, и мы стремительно пролетели мимо них в холл.

– Ваше величество, завтра собирается благотворительный комитет герцогини Шеффер, где будут обсуждать, какие заведения в этом году нуждаются в пожертвованиях в первую очередь. Стоит ли предупредить герцогиню о вашем присутствии?

– Я не поеду, леди Амелл, – рассеянно отозвалась я, не считая нужным останавливаться и объяснять свое решение. О встрече благотворительного комитета, куда входили все самые знатные дамы Бэллимора и считавшегося своеобразным женским клубом, невероятно престижным, в который невозможно было попасть, не обладая громким титулом и солидным богатством, гофмейстерина заговаривала не в первый раз. Мне же было прекрасно известно, что «заседания» подобных комитетов длятся по нескольку часов и из них самое большее – полчаса уходит на решение финансовых вопросов, а остальное время аристократки обсуждают последние новости из жизни знати. Поэтому я воспользовалась разрешением Адриана не заниматься тем, что мне не нравится, и сразу заявила леди Амелл: «Дамы прекрасно проведут встречу и без меня». Но гофмейстерина не теряла надежды все же привлечь меня к придворной жизни и продолжала поднимать эту тему в разговоре.

– Но все вереантерские королевы всегда занимались благотворительностью и входили во многие комитеты…

Высокий узел на голове вампирши, в который были собраны светло-рыжие волосы, укоризненно качнулся.

– Прямо все? – против воли мне стало любопытно. – И Исабела тоже?

У меня почему-то сложилось впечатление, что мать Адриана не любила подобные мероприятия, да и праздная жизнь придворных ее никогда не привлекала. Или я ошибалась?..

Леди Амелл несколько секунд молчала и с неохотой признала:

– Ее величество формально входила в благотворительный комитет, но никогда не присутствовала на его собраниях.

– Вот и отлично, – удовлетворенно улыбнулась я. – В таком случае герцогиня Шеффер может после своего заседания сообщить мне, на что они решили жертвовать деньги, и, если меня это устроит, я распоряжусь, чтобы казначей выдал комитету нужную сумму.

Сбоку послышался явственный тяжелый вздох, а потом леди Амелл вынужденно кивнула:

– Как вашему величеству будет угодно.

За это время мы дошли до королевского крыла, и там я отпустила гофмейстерину. Вампирша, тихо шелестя юбками, направилась к лестнице, а я, взглянув на ее удаляющуюся спину, в который раз удивилась, как мало эта дама была похожа на гофмейстерину. В моем представлении о старшей по званию даме двора, следившей за порядком и соблюдением правил, навсегда закрепился образ высокой костлявой женщины средних лет, искренне ненавидящей любые проявления живых чувств и малейшие отступления от протокола. Невысокая пухлая леди Амелл отличалась нетипичной для вампиров внешностью, противоречащей занимаемой ею должности. Впрочем, как это часто бывает, внешность оказалась обманчивой и двором эта миловидная вампирша заправляла вполне уверенно. Сейчас она очень активно пыталась втянуть в эту жизнь и меня, действуя убеждением и уговорами, но я держалась и уступать позиций не собиралась. Да и недолго осталось терпеть: буквально через неделю я должна была вернуться в академию, и потому дворцовая жизнь беспокоила меня мало.

Как выяснилось, в том, что я всячески избегала придворных, была и оборотная сторона: с самого нашего возвращения из Валенсии у меня появилась масса свободного времени, и я никак не могла придумать, чем мне его занять. Когда Арлион лишился своих сил, наша самая главная проблема пропала и можно было немного расслабиться. Все мероприятия, связанные с моим замужеством, на ближайшее время были завершены: балы с представлением состоялись, свадьба прошла, а коронацию было решено провести через несколько месяцев. Адриан днем всегда был занят, Оттилия и Кейн наслаждались обществом друг друга, остальные мои друзья вернулись в Госфорд, и я почти все время была одна. Оценив свое нынешнее положение и обдумав его со всех сторон, я отправилась к Адриану с просьбой отпустить меня учиться дальше в академию. В конце концов, Арлион больше не являлся угрозой, и можно было не опасаться, что кто-то из преподавателей захочет принести меня в жертву. Почему-то мужа совсем не удивили мои слова, и он хотя и неохотно, но поговорил с ректором Кирианом. Архимага удивило неожиданное стремление королевы к знаниям, но видимых причин для отказа не было, ведь я по-прежнему официально считалась студенткой академии. Однако он честно предупредил, что преподавателям уже известно, что я Этари, и потому могут возникнуть осложнения. Еще пару дней мы с Адрианом спорили – он отговаривал, я стояла на своем – но в итоге он согласился отпустить меня, однако только в компании Люция, который должен будет сопровождать меня в роли телохранителя. Этот вариант устроил всех, в том числе и Кириана. Так что, пусть и с небольшим опозданием, мое обучение на боевом факультете должно было продолжиться.

Отмокнув в течение пятнадцати минут в ванной, я магией высушила волосы, а затем Сюзанна с совершенно нечеловеческой скоростью помогла мне одеться в пышное платье со шнуровкой – хорошо хоть без шлейфа! – и занялась моими волосами. Наблюдая в зеркале за тем, как у меня на глазах спутанная копна кудрявых волос превращается в прическу, я только уважительно покачала головой. И кто только догадался, что мне нужна именно такая камеристка, способная привести меня в приличный вид менее чем за полчаса?