Александра Христова - Тьма древнего леса Страница 24

– С-с-спасибо… – ошарашенно пробормотал Раалэс, машинально сдувая с глаз выбившиеся из прически пряди.

– Не за что, – хмыкнул жрец, опускаясь в кресло. Он ведь действительно ничего не делал… Пока что.

Арициан угощал заметно расслабившегося и с комфортом устроившегося в большом кресле парня собственноручно испеченным вчера утром печеньем, заботливо подливая ему в кружку отвар сонных трав, способный усыпить даже устойчивую к чарам нежить. Сам эльф мог выпить хоть несколько литров этого напитка без того, чтобы почувствовать даже малейшую сонливость. Но парень уже после второй кружки начал клевать носом и отчаянно тереть глаза в тщетных попытках перебороть сон.

«Спи, спи, засыпай», – тихонько мурлыкала Тень при виде упорно не поддающегося сну Раалэса, тем не менее не рискуя снова проявить себя без разрешения – недавний урок был достаточно жестким, чтобы его хватило надолго.

Наконец сонные травы сделали свое дело: из расслабленных рук выскользнула кружка, а сам парень, душераздирающе зевнув, погрузился в короткий (Арициан специально рассчитал порцию отвара так, чтобы парень спал примерно два сеада), но глубокий сон.

В тот же момент жрец встал и, скользнув к замотавшемуся в крылья, словно в кокон, измененному, положил руки ему на виски.

«Смотри», – раздался на краю сознания знакомый шепот, и Арициан вздрогнул от неожиданности. Да кто же этот парень такой, что из-за него Эилиан уже дважды проявлял себя сегодня?! Впрочем, если вспомнить узор благословения, то становится понятна такая опека со стороны бога. Вот только причина подобного внимания так и осталась тайной темных вод.

«Приглядись внимательнее, – продолжал тем временем бог, и жрецу только оставалось послушаться совета и вглядеться в щиты разума безмятежно спящего парня. – У него нет следов атаки на разум. Юноша сам снял свои блоки…»

Арициан пригляделся, пытаясь не повредить наложенную на разум защиту, и вздрогнул. Действительно, блоки разрушались не снаружи, а изнутри. Раалэс сам себя сводил с ума – медленно, но неуклонно.

«Но почему так?!..» – мысленно застонал эльф. Одно дело – накладывать заплату на пострадавший в результате влияния извне блок, и совсем иное – уговаривать сам разум поставить щиты. А если учесть, что это разум измененного, то Арициан рисковал быстрее сам стать сумасшедшим, чем восстановить блоки парню.

«Потому что это я виноват, – тихо вздохнул Эилиан, и эльф аж поперхнулся от такой откровенности. Что?! Владыка признает свою вину?! – Юноша в свое время получил очень серьезную травму тела и разума и уже начал проваливаться, а я его вытолкнул, не заботясь о защите. Видимо, это стало для него серьезным потрясением, и он начал разрушать блоки, подсознательно стараясь уберечь себя таким образом от подступающего безумия изнанки».

«Ну да, а теперь Раалэс рискует не только сойти с ума в столичном та'але, но и разрушить его до основания», – забыв о субординации, нервно хмыкнул Арициан, тщетно пытаясь подцепить края разрушенного блока, выскальзывающие раз за разом. Остатки блоков буквально на глазах рассыпались в черную невесомую пыль, не давая даже малейшей возможности поставить заплату. Проклятье! Да как же это сделать?!

«Не так», – тихо прошелестела Тень. Очевидно, Эилиан решил, что уже достаточно пообщался сегодня со своим хамоватым жрецом. «Попробуй не восстанавливать, а поставить зацепы на разуме».

Тихо выругавшись – все-таки усталость дня давала о себе знать, заставляя забывать даже самые простые вещи, – Арициан принялся сооружать незаметные зацепы, которые сами заставят блоки парня восстановиться. Вот только что сделать толчком к началу их работы?

«Магию, бестолочь, – недовольно пробурчала Тень, обдав эльфа волной ледяной силы. Сущность изнанки мира явно была крайне недовольна подобной недогадливостью своего верного слуги и повелителя. – Закрепи зацепы на возможность применения сильных заклинаний».

Послушавшись своевременного совета, Арициан аккуратно наложил десяток тончайших зацепов, закрепив их на силе парня. Теперь стоит Раалэсу применить достаточно мощное заклинание, и блоки восстановятся… По крайней мере, Арициан на это надеялся. Такого непонятного и запутанного разума он еще не встречал, и оставалось только рассчитывать на то, что зацепы сработают как надо, а не уничтожат окончательно все щиты.

Сонные травы подействовали даже сильнее, чем предполагалось – эльфу пришлось вытряхивать парня из кресла, прежде чем тот соизволил открыть светло-голубые, мутные со сна глаза, тут же округлившиеся до размеров золотой монеты, когда Раалэс наконец сообразил, где он.

– Вставай, – мотнул головой Арициан. – Провожу тебя до твоей комнаты.

Шли долго – Раалэс, как оказалось, в упор не видел связи с собственным фамилиаром, хотя для эльфа она казалась толстенным канатом, аж гудящим от количества циркулирующей по нему энергии. Под влиянием внезапного приступа жалости жрец предложил парню дать несколько уроков, на что измененный с радостью согласился. Вот и хорошо – не придется опасаться за целостность родного Леса, если необычного члена рода Аторре окончательно сорвет с дерева где-нибудь посреди та'ала. А заодно можно будет спровоцировать парня на применение достаточно сильной магии, чтобы самому увидеть и проконтролировать, как сработают зацепы. Все ли правильно сделано? Все ли подействует?

Доведя парня до дверей его комнаты, Арициан развернулся и направился в библиотеку – необходимо было дождаться пробуждения князя, чтобы обсудить с ним все тонкости предстоящего званого вечера. Все равно сон сегодня накрылся крылом харрахи.

Эилиан довольно кивнул. Вот так. Теперь его ошибка исправлена верным жрецом. И чужак не превратится в тень безумца, как мог.

А пока можно поспать. Слишком много ушло сил, слишком дорого ему это далось… Спать! Быть может, во сне он увидит солнце…

Девять дней спустя Арициан с князем в задумчивости стояли посреди кабинета. На полу между ними лежал бессознательный Тесеон ларэ Кешшеро – главный заговорщик, собравшийся выступать против княгини, один из захваченных во время бала во дворце. Тонкая ловчая сеть ярко-золотого цвета на разуме леиша говорила о том, что этим эльфом управляли, и довольно давно. Причем при помощи магии Крови. И жрец был абсолютно уверен, что подобная сеть обнаружится и на разумах других заговорщиков.

Арициан лично отслеживал все немногочисленные проявления запрещенной магии на эльфийских землях и мог поклясться собственной Тенью, что за последние семьсот лет не было ни одной попытки использовать подобное на эл'феа[13]. А это значит… Война?

Иначе как попытку развязать в эльфийском княжестве бунт, чтобы его ослабить, жрец не мог это воспринять. Судя по тихому скрипу зубов, Альвариэн тоже решил, что подобные магические эксперименты на разуме своих подданных ведут к крупномасштабной войне.

Вернее, к бойне. Последняя война эльфов с сильфами закончилась едва ли не полным уничтожением последних. И только то, что новый эмир Ррэссариина поспешил заключить мирный договор, а эмир Фаррэлэ последовал примеру своего более мудрого царственного собрата, спасло расу крылатых магов от истребления. С тех пор с эл'феа старались не связываться, тем более что жители Леса на обоих материках сами не стремились захватить новые земли. Зачем, если Лес все равно не примет их и не станет разрастаться?

Представителям иных рас, знакомым лишь со странствующими по миру подростками и молодежью, могло показаться, что эльфы – легкомысленные и наивные, хоть и агрессивные существа. Опасное заблуждение. Крайне опасное. Да, эльфы действительно не очень уютно чувствуют себя в чужих землях, из них выходят не самые лучшие и дисциплинированные подданные, да и полеты, что ни говори, не их стихия. Но в Лесу, где каждая травинка, каждая веточка по просьбе любого из эл'феа способна нанести врагу серьезнейшие ранения, все преимущества нападающих оборачиваются против них же. А веками – да что там, тысячелетиями! – оттачивающие свои воинские и магические умения стражи и патриархи военных родов вообще способны без особых потерь со своей стороны уничтожить практически кого угодно.

Так какому венценосному дураку настолько захотелось уменьшить количество своих подданных, что он не побоялся воспользоваться магией Крови и послать в Лес своего разведчика?

Князю тоже было очень интересно, кто именно вознамерился убить его любимую супругу и единственного сына, а потому пленного эльфа спасло только то, что он был без сознания с того момента, как жрец попытался проникнуть в его сознание. Иначе Анавариану ара Аторре уже пришлось бы вспоминать свои навыки палача. Хотя если на заговорщике ловчая сеть, то он мог просто не осознавать своих поступков… Но это надо было еще проверить!