Евгений Щепетнов - Вопросы практической магии Страница 3

Илар подозрительно вгляделся в пятно, протянул к нему руку и тут же отдернул – так, на всякий случай. Поискал глазами вокруг себя, нашел палку, чудом не сгоревшую в огне огненного чудовища, – черенок от лопаты. Взял его в руки, стараясь держать подальше от пачкающего сажей края, и медленно, осторожно погрузил черенок в розовое пятно, ожидая любой пакости, которую приготовило Провидение. Но… ничего не случилось. Палка легко нырнула в пятно до руки Илара, которую тот все-таки не решился сунуть в «дыру».

Выдернул черенок, осмотрел его – нет, все в порядке. Ни горячий, ни холодный – палка как палка. Ничего с деревяшкой не произошло.

Снова осмотрелся и не нашел ничего лучше, как взять в руки половинку пирога с ягодами, который дала ему Устама – «на дорожку». Она всегда старалась сунуть какой-нибудь пирожок или пышку в самое неожиданное место – в карман, в сумку, даже в пояс, и так ловко, что Илар мог поклясться – женщина могла бы зарабатывать себе на жизнь, очищая кошельки зевак на городском рынке, настолько ловки были руки и настолько тихо она подкрадывалась к «жертве». И это при ее габаритах – она была выше Илара на голову и шире его в плечах. Устама спокойно разгибала подкову и как перышком орудовала тяжеленным колуном, который Илар едва поднимал, не говоря уж о том, чтобы колоть им дрова. При всем при том она была довольно сообразительна, да еще и красива: мощные мышцы распределялись по телу так удачно, что Устама не выглядела громоздкой – просто крепкая красивая женщина, от которой екало сердце всех тех мужчин, что видели ее на улице. Кроме Илара, конечно, его сердце раз и навсегда захвачено любимой женой, волшебницей Анарой, дочерью Древнего Народа. Этот Древний Народ и сделал из глупенькой, страшной, косоглазой кухарки-рабыни могучую красавицу, теперь – любимую женщину Биргаза, императорского гвардейца, друга Илара. Некогда отец Анары, глава Древних, сказал: «Мы ненавидим уродство и любим все красивое!» Вот и сделал Устаму красоткой, не знающей пока, как пользоваться своей красотой. Если ты десятки лет живешь, зная, что урод или уродка, трудно привыкнуть к мысли, что сейчас ты завидный приз для любого человеческого существа противоположного пола. И не только противоположного…

Отломив кусочек пирога, Илар кинул его в пятно. Никакого эффекта – кусок исчез, как в воду канул. Еще кусок! Еще!

Не выдержал – откусил от пирога, прожевал, наслаждаясь вкусом свежих ягод, подумал пару секунд, решил – наука прежде всего! – и снова бросил кусочек в пятно.

Вдруг – кусок вынырнул обратно и заметался по комнате, будто обрел крылья! Илар вздрогнул, отшатнулся, вскочил с места, прижавшись к стене. Кусок пометался по комнате и с разгону приземлился, вернее, «пристолился» прямо перед Иларом, на столешнице, рядом с фонарем, и тогда Илар с удивлением увидел, что это не какой-то там кусок пирога, внезапно обретший крылья, а самый настоящий человек! Вернее, человечек, ростом с мизинец! Розовый, почти красный, он обладал всеми признаками человеческой расы: руки, ноги, глаза – все как у человека, даже… хмм… некоторые подробности строения тела, не оставлявшие сомнения в том, что это мужчина!

Вот только крылья – не такие, как у бабочки, нет – розовые, кожистые, похожие на птичьи или, скорее, на крылья летучей мыши. Он разводил их в стороны и во все глаза смотрел на Илара – эти глаза были большими, синими, будто их обмакнули в синюю краску, а рожа крылатого человечка была, казалось, довольной и даже ехидной. Запрыгав на месте, человечек вдруг что-то показал Илару, сложив фигуру из пальцев, а пока тот соображал, что же показал этот розовый кукленок, мгновенно нырнул в пятно, исчезнув, будто его никогда и не существовало.

Илар подождал минуты три, осторожно присел за стол и шумно выдохнул, чувствуя, как кровь бьется у него в висках. Что это было? Говорить, что человечек привиделся – проще всего и глупее всего.

Снова потрогал пятно – оно не уменьшалось и не увеличивалось. Мелькнула мысль: а если сунуть в него голову? Что будет? И тут же отбросил мыслишку с негодованием и стыдом: как такое могло придуматься?! А вдруг с ним что-нибудь случится? Оставить будущего ребенка без отца? Нет уж… Так что же все-таки делать?

Додумать не успел. Из пятна вдруг вылетели несколько фигурок – пять или шесть, потом еще пять, потом еще, еще! Через минуту комната наполнилась десятками крылатых существ, которые что-то бормотали, визжали, хихикали, пищали – это походило на безумный листопад. Или на северную метель, когда снежинки кружатся под порывами ветра, который не дает им упасть на землю! Несколько тварей вцепились в волосы Илару, повисли на ушах, а одна особо продвинутая дама повисла перед глазами, потом вдруг бросилась в лицо и засунула свою маленькую ручку прямо в ноздрю колдуну!

Илар громко чихнул, да так, что агрессоршу снесло к стене и она едва избежала удара о грубую каменную кладку, истово замахав полупрозрачными розовыми крыльями, как пчела. Разъяренная, она показала Илару кулак, потом повернулась и, выставив в его сторону круглый задик, подскочила и… издала тихий, но вполне узнаваемый звук.

Колдун рассердился, попытался схватить безобразницу, но она мгновенно увернулась, метнувшись в сторону с такой скоростью, что глаз едва уследил за движением.

Краем глаза Илар увидел, как остатки пирога поднялись в воздух и начали перемещаться к пятну, его несли четверо особей, при этом радостно бормоча и напевая что-то вроде победного марша. На них тут же набросилась вся остальная братия, и вокруг пирога началось настоящее сражение – существа хватали друг друга, оттаскивали в сторону, вопили, как скопище москитов, получилось что-то вроде вихря из розовых тел, и это все было похоже на вихрь еще и тем, что поднялся ветер, возникший от движения десятков, а то и сотен маленьких крыльев, и начал играть страницами Асмунга, подняв в воздух пыль и гарь, притаившиеся по углам подвала.

Из пятна выскакивали все новые и новые полчища тварей, и скоро они грозили забить комнату так, что в ней нельзя будет дышать…

Поняв это, Илар прихватил Асмунг и быстро выскочил в коридор, заперев дверь как мог – припер ее тем же самым черенком от лопаты. Сам не заметил, как тот оказался в его руке, когда выбегал из «лаборатории».

Две или три особи вылетели следом за ним и тут же унеслись вверх, вдоль лестницы, к открытому зеву подвала. Куда они делись потом – Илар не видел. Нужно посоветоваться с Леганой и решить, что же им делать! Вернее, ему.

Даже при первом рассмотрении проблема казалась очень серьезной: КУДА он открыл окно? Если в преисподнюю, то вот эти мелкие твари вполне могут оказаться демонами, а от демонов не жди ничего хорошего, это известно любому человеку, даже не колдуну!

Немного постояв и прислушавшись к тому, что происходит за дверью, Илар медленно побрел по лестнице, поднимаясь все выше и выше. Ступени давно не протирали – Илар запрещал Устаме спускаться в подвал, а она строго выполняла все, что ей говорил хозяин. Не потому, что она на самом деле была его рабыней – он давно уже отпустил кухарку и выписал вольную, просто Устама почему-то очень сильно его уважала и бросалась выполнять любую просьбу Илара так, будто это была не просьба, а приказ, отданный главнокомандующим своему солдату.

Его такое положение вещей устраивало, хотя и смущало – все-таки женщина была старше его на… он не знал, на сколько. И она не знала. Когда Илар купил Устаму, на вид ей было от тридцати до сорока пяти лет – определить точнее было нельзя: уродливое лицо, косые глаза, тяжелая, как у ломовой лошади, фигура. Теперь же она выглядела лет на двадцать пять – двадцать семь и была в расцвете женской зрелости и красоты, хотя и немного «специфичной».

Наверху, как и обычно, вкусно пахло пирогами, острой пряной похлебкой, мылом и чем-то душистым – видимо, травами, которыми Анара норовила перекладывать не только постельное белье, но и посуду, одежду, коврики и все, куда можно засунуть пучок травы. Супруга объясняла свои действия тем, что травы изгоняют болезни. Так это было или нет, Илар сказать не мог, но и в самом деле в их доме уже давно никто не болел. Да и вообще – не верить Анаре не было никаких оснований, уж кто-кто, а она в травах разбирается так, что даже семисотлетняя Легана, выросшая в джунглях, знающая сотни лечебных трав, удивлялась познаниям девушки, которой от роду всего семнадцать лет. Вернее, женщины, так как язык не поворачивался называть девушкой ту, у которой животик раздулся, как спелый арбуз. До родов оставалось не больше месяца…

Легана разбирала корзинку с овощами, сидя за столом в кухне, и, когда Илар плюхнулся на скамью напротив, тяжело дыша и тиская в руке Асмунг, посмотрела на своего хозяина-друга-ученика и, укоризненно покачав головой, назидательно сказала:

– Ты всего лишь поднялся по лестнице и уже так запыхался! И это в твоем возрасте?! Тебе и двадцати-то нет, а ты задыхаешься, будто пробежал через всю столицу и перелез через стену по веревке! Нет, надо тебе заняться упражнениями, я давно уже говорила! Мужчине – и не только мужчине – нужно уметь защитить себя, если на него или на его семью кто-то нападет! Думаешь, что всегда сможешь прикрыться магией? А если заклинания закончатся? Если не сможешь воспользоваться каким-нибудь заклинанием? Что, на далире поиграешь врагу?