Виталий Каплан - Один в поле воин Страница 3

– Слушай, а это ничего, что мы про всё это на улице треплемся? – забеспокоился Саня. – Лиска бы за такое по шеям надавала. Она говорит, о наших делах – только там, где нет лишних ушей.

– Да пургу она гонит, Лиска, – хихикнул Ванька. – Ну вот смотри, тут миллион людей, и у всех свои дела. Кому мы нужны, кто нас слушает? А если кто услышит, подумает, что играем, или про фильмы… А кроме того…

– Что кроме того?

– Кроме того, у меня на подвеске всегда полезная волшебка висит. Так, на всякий пожарный. Короче, если кто внимание на меня обратит, я сразу почувствую, кто и откуда. И какое внимание – просто любопытство, или со злобой, или по делу. Так что не стремайся, сейчас мы на фиг никому не сдались.

– На подвеске – это как? – не понял Саня.

– Вы что, не проходили ещё этого с Димкой? – удивился мелкий. – Хотя да, ты ж меньше месяца учишься… Короче, подвеска – это когда ты какое-нибудь слабенькое волшебство включаешь и держишь активным, сколько надо. Оно напрямую от твоей волшебной силы запитывается, в режиме автомата, и можно про него не думать.

– А! – сообразил Саня. – Это же как в «С.Т.А.Л.К.Е.Р. е»! Повесил на пояс артефакт, и тебя не берёт радиация, или раны быстро заживают, или пули отклоняются…

– Ну типа того, – кивнул Ванька. – Я, правда, в такие старые игрушки не играю, у меня «Майнкрафт» стоит, он гораздо круче. Но по сути да, примерно так. Только на подвеску обычно слабые волшебки вешают, которые мало силы сосут. А если настоящую невидимость подвесишь, или ускорение реакций, то быстро разрядишься в ноль. Понимаешь, одно дело диодный фонарик, а другое – кондиционер или стиралка. И то, и то от электричества, но мощность разная. Наверное, поэтому Дима тебе и не говорил пока… сперва научись делать волшебки в ручном режиме.

– Волшебки? – переспросил Саня.

– Ну, это у нас иногда так называют, – пояснил Ванька. – Какие-то штуки, которые волшебством делаешь. Не чудесами же их называть, правда?

Саня кивнул. Название и впрямь было хорошее.

– А завесу невидимости тоже можно на подвеску взять? – уточнил он.

– Да без проблем! – кивнул Ванька. – Она не особо много жрёт. Но только прежде чем подвески делать, надо научиться определять, сколько в тебе силы осталось. Если меньше сорока процентов, лучше вообще не волшебничать, тогда домой и спать… а лучше что-нибудь сладкое. Я вот думаю, Карлсон тоже волшебником был… иначе как объяснить такую любовь к вкусняшкам. Не случайно он конфеты на благотворительные цели собирал…

– Слушай, хватит трещать! – опомнился Саня. – Уже половина одиннадцатого, а нам ещё этого Костика искать… Ехать-то далеко?

– Ну так… – пожал плечами Ванька. – На Бауманскую, а там пешком. Это, конечно, если он дома сейчас. А если нет, найдём по пеленгу.

– По чему? – вновь не понял Саня.

– По пеленгу, – Ванька посмотрел на него как на первоклассника-двоечника. – Всё элементарно. Есть такая волшебка – берешь какую-то штуку, которую человек держал в руках… лучше всего, если любимая штука… ну там у детей игрушки, у взрослых тоже что-то типа того… ну и определяешь направление и расстояние.

– Ага! – сообразил Саня. – Это как маячок! У Димы такой настроен на одного пацанчика, которого он от злобного отчима спасает. Ему этот маячок ещё Данила повесил и передал Диме по наследству.

– Ну, пеленг – примерно так же, но не совсем, – уточнил Ванька. – Общее только то, что определяешь расстояние и направление. Маячок спецом на человека навешивают и потом силой подпитывают, чтобы не разрядился, а для пеленга сам человек не нужен, только предмет.

– А у нас есть предмет? – удивился Саня.

– Вот! – Ванька вынул из кармана авторучку, по виду явно дорогую. – Это он Аньке на Новый Год подарил.

– Ну и как мы поймём, что пеленг на Костика, а не на Аньку? – осенило вдруг Саню. – Она же тоже касалась!

– Не проблема, – успокоил Ванька. – Надо просто представлять того человека, какого ищешь. И плевать, кто ещё эту вещь трогал, на них не сработает.

– Ладно, поехали уже, – решил Саня. – Мой папа говорит: соловья баснями не кормят.

– Ага, его червяками кормят, – предположил Ванька. – Или гусеницами там, жучками. Ладно, поехали.

Они вышли на Бауманской, и Ванька сразу потянул Саню влево, за кафе «Му-му», за здание школы – туда, где дома были старыми и обшарпанными.

– Это мы к Костику домой? – уточнил Саня, удивляясь случившейся с Ванькой перемене. Если до метро он был смешливый и дурашливый и в вагоне тоже болтал всякую чушь, то сейчас вёл себя как охотничий пёс, взявший след волка. Или даже медведя.

– Погоди, – свистящим шёпотом отозвался Ванька. – Не мешай… тут другое… потом объясню. Не отставай.

И устремился вглубь квартала.

Ничего не оставалось, как идти за ним. И даже не идти, а чуть ли не бежать. Что происходит, он не понимал, но чувствовал, как разливается внутри тревога. Будто звенит какой-то звоночек. То ли натянулись до предела струны нервов, то ли под обычным сердцем бешено пульсирует необычное: белый шарик.

Минут через пять обнаружилась и цель. Типовой такой дворик, детская площадка, турник, песочница, и даже голубятня – правда, пустая. Народу почти никого, если не считать народом компанию пожилых дядек с пивными бутылками. Дядьки устроились на дальней скамейке, под высокими кустами белой сирени, и негромко что-то обсуждали. Модно одетая девушка выгуливала на длинном поводке подстриженного фокстерьера. А ещё – мальчишка лет примерно восьми. Он сидел на бортике песочницы и тихонько всхлипывал, уткнувшись лицом в ладони. И всем – пивным дядькам, фокстерьеру и его хозяйке, было на него наплевать. Или не замечали, будто включена завеса невидимости.

Саня даже на всякий случай разбудил волшебство и посмотрел внимательно. Нет, никакая не завеса, цвета не поблёкли. Сразу вспомнилась ревущая в три ручья Катька Дроздова, на которую не обращали ни малейшего внимания прохожие. Дима потом объяснил, что это хитрая штучка – избирательная завеса. Никто Катьку не замечал – кроме Сани, ради которого и устроили весь спектакль.

Но тут, похоже, никакого театра, тут всерьёз.

– Тебя как звать? – решительно поинтересовался Ванька, усаживаясь рядом с мальчишкой. Тот вздрогнул, поднял голову.

– А тебе зачем? – голос его оказался хриплым. Наверное, так ревел, что горло чуть не сорвал, и сейчас уже сил на громкий плач не осталось.

– Да просто так! – безмятежным тоном ответил Ванька. – Меня вот Иваном зовут, а его – Александром. А у тебя что, совсем имени нет?

– Есть! – обиженно отозвался мальчишка. – Я Денис.

– Если Денис, тогда чего ревёшь? – Ванькиной улыбке позавидовал бы цирковой клоун. – Лёшки ревут, Серёжки ревут, Федьки и Петьки, Мишки и Гришки… а Денисы – нет. Денисы – не крысы, они не ревут, а весело живут!

Всё это он выдал на одном дыхании, прямо как детскую считалочку. Мальчишка уставился на него, открыв рот.

– Ну так что у тебя случилось? – уже другим голосом, сухим и деловым, начал выяснять Ванька.

– Ключ… – горько сообщил уже не ревущий Дениска. – Там остался. И кастрюля тоже… и будет пожар!

– А можно подробнее? – усевшись по другую сторону, спросил Саня.

И выяснилась печальная правда. Родителям Дениски после завтрака кто-то позвонил, и они срочно усвистали по каким-то загадочным делам, а перед уходом велели через полчаса выключить газ под кастрюлей с картошкой, и только после этого идти гулять. Даже таймер на плите выставили, чтобы растяпа-сын не забыл. Но всё пошло по наихудшему сценарию. Дениска усвистал во двор, напрочь забыв и о кастрюле, и о ключе. Замок на двери сам захлопывается, и если ты без ключа – жди, когда вернутся мама с папой. А пока они вернутся, вода может вся выкипеть, кастрюля расплавится – и начнётся пожар. Сгорит весь дом, и в этом будет виноват не кто иной, как этот курносый Дениска с растрёпанными волосами и следами зелёной масляной краски на коленках. И тогда всех посадят в тюрьму. Родителей во взрослую, его – в детскую.

– Ты знаешь, что такое МЧС? – выслушав сбивчивый Денискин монолог, спросил Ванька, и тут же, не дожидаясь ответа, продолжил: – Это Министерство Чрезвычайных Ситуаций. Когда случается чрезвычайная ситуация, сотрудники МЧС спешат на помощь. Вот у тебя чрезвычайная ситуация, да? Ну вот мы и приехали.

– Но вы же не взрослые! – недоверчиво протянул Дениска.

– Ага, – согласился Ванька. – Но сейчас у МЧС трудные времена, бюджетных денег не хватает, и поэтому кучу взрослых дядек поувольняли и наняли на работу пацанов. Платят половину зарплаты, потому что мы дети. Представляешь, какая выгода? Ладно, хватит размазывать слёзы по соплям. Пошли спасать твой дом!

Денискин дом оказался длинной белой девятиэтажкой поодаль. На фоне старинных двухэтажных домиков (один даже деревянный!) он выглядел словно кусок цивилизации в дикой природе. Ну или как в каком-то фантастическом кино (Саня пытался и не мог вспомнить названия), где в одном и том же городе смешались разные времена – и бородатые бояре с длинными пищалями, и дореволюционные городовые, и братки из девяностых годов, и главный герой, капитан милиции Долгопятов, который со всеми умел найти общий язык…