Елена Малиновская - Найти кукловода Страница 37

– А где книга находится сейчас? – полюбопытствовала я.

Стефан задумчиво пожевал губами.

– Полагаю, там, куда ее доставили после окончания аукциона.

– У тебя дома? – уточнил Элмер, и в его лице неожиданно проявилось что-то очень хищное.

– Нет. – Стефан покачал головой. – В банковском хранилище.

– Ты хранишь всю свою коллекцию в банке? – недоверчиво переспросила я. – А как же твои слова про наслаждение чтением в тиши собственной библиотеки и про отсутствие свободного места у тебя дома?

– Какие-то книги я предпочитаю держать при себе. – Стефан пожал плечами. – Но естественно, далеко не всю свою коллекцию. Это мне кажется не совсем разумным. Дом может сгореть, могут влезть воры, да мало ли что? К тому же отец любит почитать на досуге. Поэтому что-то лежит здесь, что-то – у меня, а особенно редкие экземпляры – в банковском хранилище. Туда же отправляют все мои покупки с аукционов, чтобы позже я мог ознакомиться с приобретением и решить, перепродать ли книгу или оставить себе. – Стефан помолчал немного и вдруг добавил: – А знаете, Оливия все-таки спрашивала меня об этой книге. Прямо накануне того дня, когда сестра поссорилась с отцом из-за Патрисии и тот выгнал ее из дома. Сказала, что ей задали написать доклад про Ринуальда, и спросила, не могу ли я одолжить ей книгу, которой недавно хвастался. А я и ляпнул, что она может пойти со мной в банк, если действительно этого хочет, где и сделает необходимые выписки. По-моему, при этом присутствовала и Патрисия.

– И чем закончился разговор? – полюбопытствовала я, силясь понять, какую роль во всей этой истории играет книга.

– Ничем. – Стефан смущенно улыбнулся. – По-моему, Оливия несколько расстроилась от моих слов, но особой трагедии в этом не видела. Сказала, что в таком случае воспользуется другими источниками. Мол, не желает терять время на поездку. А вот Патрисия огорчилась сильнее. С досадой сказала, что в таком случае не понимает, зачем я так упорствовал на аукционе, если в итоге покупка оказалась мне настолько неважна. Помнится, я еще пошутил, что коллекционеры зачастую напоминают капризных и жадных детей, которые готовы кататься по полу, чтобы получить новую игрушку, но уже через пару минут забывают о своем приобретении. И тема оказалась замятой.

– По-моему, нам надо ознакомиться с этой книгой! – решительно заявил Элмер. – И чем скорее, тем лучше. Авось поймем, почему на ней свет клином сошелся.

– Думаешь, банки работают в субботний вечер? – с сомнением спросила я. Если честно, у меня не было ни малейшего желания на ночь глядя ехать куда-то по непогоде.

– Поверь, Доминика, для меня двери этого банка открыты всегда. – Стефан самодовольно ухмыльнулся. – Но если хочешь, можешь остаться дома. Полагаю, мы с Элмером справимся и без тебя.

– Ну уж нет! – гневно отмела я это предложение. Подумала немного и хитро добавила: – Как показывает опыт и найденный дневник, женский взгляд может оказаться намного внимательнее и полезнее, чем мужской.

– Да уж, и не возразишь, – пробурчал Элмер, невольно посмотрев на записную книжку Оливии, которую Стефан по-прежнему держал в руках.

Окна повозки заливало бесконечными потоками дождя. Я предоставила мужчинам честь расположиться спереди, сама заняла место за водителем, роль которого исполнял Элмер. Такой ракурс позволял мне незаметно наблюдать за Стефаном. Оранжевые отблески уличных фонарей, мимо которых мы проезжали, изредка выхватывали из мрака его сосредоточенное лицо, хмуро сдвинутые брови, четко очерчивали губы, и у меня захватывало дух каждый раз при воспоминаниях о том, какими мягкими и страстными они были.

Я тряхнула головой, отгоняя неподобающие мысли, и попыталась сосредоточиться на происходящем. Честно говоря, я не ожидала, что события примутся разворачиваться с такой пугающей быстротой. В этом деле оказалось слишком много секретов и подводных камней. Одно было непонятно – почему расследование так долго буксовало? Что скрывать, нерийский магический департамент на Хексе был своеобразной притчей во языцех. О высокой квалификации его служащих ходили настоящие легенды. Но нынешний опыт доказывал совсем иное. Стоит признать, убийцу Патрисии искали из рук вон плохо. Хотя бы комнату Оливии должны были обыскать надлежащим образом, аккуратно и не упуская из внимания ни единой мелочи, поскольку именно дочь Крагена являлась основной подозреваемой. Ан нет, и тут умудрились напортачить. Ни за что не поверю, что никто из дознавателей не догадался проверить гардероб. А между тем дневник лежал там практически на самом виду. Поневоле заподозришь саботаж. Словно кто-то очень не хотел, чтобы истина всплыла на поверхность, а потому вел расследование абы как. Но если все так и к убийству Патрисии действительно имеет отношение кто-нибудь из служащих магического департамента, тогда непонятно, почему дневник просто не выкрали. Неизвестный злоумышленник не был в курсе его существования и поэтому не усердствовал с обыском, не желая утруждать себя, так сказать, лишними телодвижениями? Логичное предположение. Но все же странно. По-моему, наоборот, истинный преступник должен был перевернуть все в комнате вверх дном, дабы убедиться, что Оливия не оставила никаких следов, способных вывести на него. Правда, это все равно не исключало того предположения, что дознаватель, ведущий дело, и убийца – разные люди, пусть и работающие в одном месте. Первого просто могли по-дружески попросить особо не усердствовать.

Слишком много домыслов и ни одного факта. Я печально вздохнула, признав, что пока блуждаю в потемках. Можно гадать о произошедшем сколько угодно, выдвигать самые невероятные версии убийства, но все это пустая работа.

Решив так, я принялась думать об Элмере. Почему-то личность моего нанимателя начинала меня тревожить все больше и больше. Я могла бы поклясться огнем, что он рассказал мне далеко не все. И, сдается, многое из того, что он предпочел оставить при себе, имело непосредственное отношение к убийству. Итак, разложим по полочкам, что именно меня настораживает в этом обаятельном блондине. Во-первых, дом, который якобы принадлежал Патрисии. Можно, конечно, предположить, что Элмер убрал с глаз долой все вещи, которые так или иначе напоминали ему о матери, а следовательно, и о горькой утрате. Но как насчет семейных фотографий? Ни за что не поверю, что у одинокой женщины, живущей вдали от единственного и горячо любимого сына, не было ни единого его снимка. И обычно такие вещи предпочитают хранить именно в гостиной, чтобы иметь возможность похвастаться перед гостями, какого красавца хозяйка вырастила совершенно самостоятельно.

Дальше. Из головы никак не шло определение, которое Стефан дал Элмеру. «Обаятельный лжец». Увы, я была абсолютно с ним согласна. Элмер действительно талантливый, красноречивый и привлекательный обманщик, который точно знает, какие слова сказать, чтобы заслужить доверие. Силу его таланта я сполна ощутила на себе в Зарге, когда поверила, будто передо мной находится несчастный домашний мальчик, по недоразумению перешедший дорогу не тем людям, а потому доживающий последние часы. Другой вопрос – когда и чем именно Элмер умудрился так насолить Стефану. Ведь если верить словам моего нанимателя, он встречался с избранником своей матери чрезвычайно редко, а Стефана так вообще видел всего пару раз. Неужели их жизненные пути пересеклись вне семьи? Вообще, логичное предположение. Понять бы еще, что может связывать служащего магического департамента и богатого бездельника, все свободное время тратящего на путешествия, развлечения и поиск редких книг. Лично мне в голову приходила лишь одна идея: контрабанда ценностей. Но будь так, со Стефаном никто не стал бы церемониться. Скорее он бы уже отбывал суровое, но справедливое наказание на иридиевых рудниках. И никакие деньги отца не сумели бы ему помочь.

В этот момент я почувствовала на себе взгляд Стефана. Тот посмотрел на меня через зеркало заднего вида и улыбнулся. Как и следовало ожидать, мои губы тут же разошлись в ответной улыбке. Правда, практически сразу я сурово сдвинула брови, разозлившись на себя за проявление слабости. Если говорить откровенно, все, о чем я думала раньше, – лишь мимолетные сложности перед ликом главной, самой серьезной проблемы, разрешить которую надлежало в кратчайшие сроки. Да что там, не будет преувеличением сказать, что я ненавидела и презирала себя за то, что вообще допустила ее возникновение. Естественно, речь о моем влечении к Стефану. Совершенно невероятное чувство, равного которому по силе я еще не испытывала в своей жизни. Любое его действие, любой жест или слово, обращенное ко мне, заставляли мое сердце биться во много раз чаще, а суставы словно превращались в горячий кисель. Какая там выдержка, какой здравый смысл! Наверное, со стороны я становилась похожей на слюнявого щенка, захлебывающегося от радости всякий раз, когда хозяин потреплет за ушком. И с этим надлежало что-либо сделать, причем исправить ситуацию надо было немедленно, пока все не зашло слишком далеко! Беда была еще и в том, что я прекрасно осознавала: мы со Стефаном не пара. Зачем богачу, проводящему дни в праздности и поиске наслаждений, девица с преступного Хекса, зубами и ногтями выгрызающая себе право на жизнь? Наши круги общения различны, я не обучена манерам, благо что хоть в носу не ковыряюсь и не сморкаюсь прилюдно. Конечно, новизна ощущений манит. Наверняка на фоне воспитанных особ Озерного Края, умеющих с изяществом ходить на высоких каблуках и с легкостью рассуждающих о сложных политических интригах четырех королевств и удивительных загадках истории, я кажусь диковинной жар-птицей. Меднокожая, медноволосая, с глазами, отливающими багрово-алым. Но когда пыл первой страсти схлынет (а он рано или поздно схлынет), мы останемся на исходных позициях. Но боюсь, что при этом я обнаружу неприятную прибавку ко множеству своих обычных бед – разбитое вдребезги сердце. Сиротам свойственно привязываться к людям, которые проявили к ним хоть толику участия. И, что скрывать очевидное, под моей напускной суровостью и отстраненностью скрывается маленькая перепуганная девочка, вдруг понявшая, что прежняя благополучная и сытая жизнь навсегда закончилась, и готовая вцепиться с объятиями в любого, кто соизволит забрать ее от чужих равнодушных людей домой.