Ульяна Каршева - Оберег для огненного мага Страница 38

Карей появился из-за высоких кустов и, наверное, от неожиданности замедлил шаг. Алексу-то он увидеть не ожидал.

Регина подняла глаза и ворчливо сказала:

– Плетется еще еле-еле.

Алекса промолчала. Она-то понимала парня. Мало ему забот с братом – так сейчас внезапно узреть двух девиц, которые рядышком сидеть ну никак не должны! А сидят…

Только что с тренировки, точнее, уже после душа. Короткие волосы влажные. Не замерз бы. Лицо хоть и настороженное, но не слишком напряжено, так как устал. Зато Алекса немедленно напряглась. Вот как начнет он сейчас злиться!..

Он подошел так, что до обеих оставалось шагов пять.

– И как это понимать?

Алекса едва не встала со скамьи, чувствуя себя виноватой. Но именно Регина пригодилась в ситуации, когда надо действовать решительно. Воздушница отодвинулась от Алексы и скомандовала:

– Садись, Карей! Разговор есть.

Алекса, закусив губу и потупившись, ожидала, что он будет возражать, но Карей спокойно уселся между девушками. Кажется, Регина оставила ему мало места, иначе бы почему бедро парня оказалось плотно прижатым к бедру Алексы?.. Девушка хотела было незаметно отодвинуться, но потеряла момент, когда движение выглядело бы естественным, а не враждебным, как будто она старается держаться от него подальше. Пришлось смириться и чувствовать сквозь ткань своих брюк тепло его ноги. Причем последнее ощутила сразу – он же с тренировки, еще не остыл.

– Рассказывайте, – обреченно велел Карей.

– Алекса, лучше ты, – предложила Регина.

– Ферди, – пожала плечами девушка. – Он хочет выздороветь, как всякий нормальный человек. И он не хочет выздоравливать, потому что боится того, что его ожидает, когда сможет покинуть свою комнату.

После недолгого молчания Карей, не глядя на обеих, спросил:

– Я правильно понял: ночь была из-за этого?

– Да.

– Зато теперь не поняла я, – напористо сказала Регина. – Что за ночь?

Карей обернулся к Алексе, поднял бровь. Та покачала головой:

– Это слишком деликатно. Я не могла рассказать об этом.

Парень помолчал и расслабленно прислонился к спинке скамьи, да еще приподнял руки и опустил их поверху той же спинки. Как будто обнял обеих девушек.

– Вы тут без меня уже наговорились обо всем. И чего вы хотите?

– Надо убедить Ферди, что теперь все будет по-другому. – Алекса теперь чувствовала, как от самого Карея мягко полыхает теплом. Она сидела словно рядом с раскаленной печью, в уютном отдалении. – Проблема в том, что есть сомнение.

– Но вы здесь – и, кажется, давно. Значит, что-то уже придумали. Что?

– Сначала надо узнать у Ферди, хочет ли он встретиться с Региной.

– Это легко. А зачем это нужно?

– Им надо поговорить о будущем. О тех вещах, о которых обычно умалчивают или не говорят напрямую. Но в ситуации Ферди это просто необходимо. Регина должна пообещать ему, что никогда не будет давить на него. Ну, когда он выздоровеет.

– Если он согласится на встречу.

– Да. Если он согласится.

– Это сложно. Родители постоянно гадают на него.

– Это сложно, если Регина захочет войти сама. Но если ты за руку проведешь ее в дом, они ничего не узнают.

Карей замер, а потом взглянул на Алексу.

– Откуда ты знаешь?

– От Маргот, – хмуро отозвалась Алекса. – Я сказала, что мне надо знать кое-что о вашей семье, чтобы вылечить Ферди. И она рассказала мне.

Тишина, которая наступила почти одновременно с темнотой вокруг: откуда-то появилась низкая дождевая туча, – давила так, что Алекса почувствовала, как тяжелеют плечи. Господи, вот ведь ввязалась в историю… Сиди теперь, смотри в эти серые глаза и свои не смей опускать, иначе и в самом деле сочтет виноватой.

Вмешалась Регина.

– Я хочу знать, о какой ночи вы говорите! Что за ночь была у Ферди?! – чуть не крикнула она, и лишь сейчас Алекса сообразила, откуда среди солнечного дня появилась темная туча над парком.

Карей невольно отвернулся от Алексы к воздушнице. Но опять промолчал. «Ты начала – ты и объясняй!» – так расценила его движение девушка.

– Регина, не злись. Ночь, о которой мы упомянули, – это личная тайна Ферди. Если вы сможете встретиться и если он поймет, что ты хочешь ему помочь, спроси его об этом сама. Он расскажет. Главное… Не думай, что эта ночь связана с женщиной. – И, чуть наклонившись, Алекса улыбнулась настороженной Регине.

Сощуренные глаза воздушницы успокоились, хоть и не сразу. Но зато на лице снова появилось недоумение. Некоторое время девушка молчала, раздумывая, а потом не сдержала напора собственного любопытства:

– Алекса, мне казалось, тебе не так уж много лет. Сколько, если не секрет?

Удивленный Карей тоже обернулся к девушке.

– Мне двадцать второй, – пожала плечами Алекса. И сама удивилась: – А почему ты меня об этом спросила?

– Ты разговариваешь… как… – Регина нервно поежилась. – Ну, как…

– Как очень взрослый человек, – договорил Карей.

– Я знаю, что у Карея есть брат. Регина, есть ли у тебя сестры и братья?

– Нет. Я одна в семье.

– У меня две младшие сестры и братишка. Есть и старшая сестра, которая недавно развелась и вернулась жить в родительский дом. И не одна, а с маленькой дочкой. – Алекса улыбнулась. – Родители занимаются ландшафтным дизайном и часто уезжают в командировки на несколько дней. Я привыкла вести весь дом. У всех, кто в нем живет, свои характеры и привычки. Чтобы заставить младших что-то делать по дому и учиться, приходится быстро взрослеть.

В парке посветлело от выглянувшего солнца, и постепенно начало возвращаться тепло. Правда, Алекса и так чувствовала жар – от кисти Карея, свободно свисавшей со спинки скамьи и пальцами слегка касавшейся ее плеча, чего парень, кажется, не замечал… Регина нетерпеливо спросила:

– Ну? Карей, твое слово? Поможешь?

Парень сидел спокойно, и задумчивый его взгляд блуждал несфокусированно ни на чем. После вопроса воздушницы он, не глядя на девушек, медленно сказал:

– Мне немного обидно.

– Что? – поразилась воздушница.

Алекса тоже изумилась. Карей-то почему обиделся? Они же стремятся помочь его брату! Он же любит Ферди! Так в чем же дело?

– Объясняю, – неторопливо сказал Карей, все еще не глядя ни на одну из девушек. – Ты, Регина, наверняка получишь Ферди. Ферди получит тебя и возможность жить нормальной жизнью. Алекса получает подтверждение для профессии, которой пока в реестре магических специализаций вообще нет. Ни та, ни другая не рискуете ничем. Я рискую больше всех. Матери только дай повод – и она навсегда ушлет меня в провинцию. Там у нас есть дом, в котором живут престарелые дядя с тетей со стороны отца. Это очень большой риск, – подчеркнул он, – провести Регину в дом так, чтобы никто не заметил.

– Говори сразу, чего хочешь! – воззвала к нему Регина.

– Я хочу, чтобы до исцеления Ферди со мной была Алекса. Как… подруга.

Плечо сразу начало жечь от прикосновения его пальцев. Девушка чувствовала их, словно парень ими специально уперся в ее кожу, примяв ткань блузки. И жарко стало до пота, выступившего на лбу. Алекса порадовалась возможности поднять руку смахнуть выступившие капельки и чуть отодвинуться от пальцев Карея.

– Секунду, – с недоумением сказала Регина. – Так это Алексу я должна была оградить, как ты тогда выразился? То есть вы были вместе, а потом – что? Поссорились?

Карей резко встал – и стремительно сделал несколько шагов от скамейки. Девушки охнули, тоже вскочив: пламя взвилось вокруг него такое сильное, что они успели услышать гудение, прежде чем парень подавил выброс огня.

– Ладно, – сказал он не оборачиваясь. – Я сглупил. Поэтому Алекса может делать что хочет. Приставать и настаивать не буду. – Он неохотно повернулся к ним. – Когда вы собираетесь сделать то, что задумали? Когда я должен буду проводить Регину к Ферди?

Девушки переглянулись. Регина встревоженная, а Алекса – в огромном смятении. Она даже думать не могла – так напугал ее Карей за пару секунд. Наконец она поняла, что молчание затягивается, что именно она должна разрядить напряженность.

– Карей, – тихонько позвала она. – Я буду с тобой. Если не возражаешь, из исследовательских интересов.

Парень поднял глаза, и почему-то Алекса вспомнила, как он бил Рэда, сидя на нем.

– Не надо, – сказал он. – В подачках не нуждаюсь.

– Ребята, давайте я уйду, а вы поговорите? – предложила Регина. – А то вы меня до слез доведете, а я ведь плакать буду на весь город.

– Все нормально, – сказала Алекса, уже сама еле удерживаясь от слез. – Мы ведь уже обо всем договорились? Осталось только детали продумать. Так давайте продумаем, а потом я пойду домой.

– Не поняла, – уже сердито сказала воздушница. – Как это – пойдешь?