Дмитрий Казаков - Солнце цвета льда Страница 43

На дорогу выбрались к самому закату, когда солнце ушло из виду, и меж стволами начала сгущаться тьма. На дальнем берегу обнаружился костер, рядом с ним – Арнвид, Рёгнвальд и остальные, в ноздри ворвался одуряющий запах жареного мяса.

– Ничего себе! – прохрипел Ивар, пытаясь отыскать удравшее куда-то дыхание. – Неплохо устроились!

С него лил пот, остальные тоже дышали с хрипом, даже Шао Ху выглядел слегка утомленным.

– Я начертил сторожевые руны, – сообщил эриль, понявший возмущение конунга по-своему. – Ни одна собака… в смысле враждебная собака не подойдет незамеченной, так что переночуем спокойно.

– Ночевка отменяется, – сказал Ивар. – Поедим, и в путь, мы тут разворошили осиное гнездо.

Рёгнвальд досадливо крякнул, но спорить не стал, мясо сожрали в один миг, забрались в седла и двинулись через погрузившийся во мрак лес. Поплыли мимо колонны стволов, зашуршала под копытами листва, потянуло из глубин чащи сырыми, колдовскими запахами.

Нефритовая Жаба шагал уверенно, колокольчики на посохе негромко звякали.

Коням приходилось хуже, они ступали осторожно, порой долго выискивали, куда поставить ногу. То один, то другой викинг, сраженный сном, ронял голову на грудь, начинал клониться к гриве, затем вскидывался, принимался истошно озираться, рука падала на меч.

Взошла луна, серебристый свет превратил очертания нависающих сверху листьев в подобие черной вышивки на шелке. С севера надвинулся тяжелый ухающий звук, будто бежал некто огромный в хлопающих сапогах, затем над головами забили громадные крылья, пахнуло смрадом, на юг пронеслась громадная тень.

Ближе к утру сам Ивар задремал и едва не свалился с коня.

Вскоре осознал, что на востоке светлеет, и что различает очертания едущих впереди спутников.

– Пожалуй, можно остановиться, – даос оглянулся. – Поспать до восхода…

– Давай, – согласился Ивар.

Проследил, чтобы все расседлали коней, ведь тем тоже нужно отдохнуть. Дружинники попадали наземь, не все даже подложили под голову мешки, по лесу поплыл густой храп.

– Ты тоже ложись, – сказал конунгу Арнвид. – Я посторожу.

– Лучше послушай, что с нами было… – и Ивар рассказал о том, что произошло в храме.

– Явление из колодца? Хозяин Чистого Неба? – эриль поскреб лысину. – Что бы это значило?

– Вот и мы не знаем, – негромко сказал Нефритовая Жаба.

Они с Шао Ху сидели рядышком, один лысый, другой лохматый, подобно стогу сена, один в драном ало-золотом облачении, второй в аккуратном оранжевом, но при этом похожие, как братья.

– Можно вопросить руны, – предложил Арнвид.

– И обратиться к «Чжоусским переменам», – добавил хэшан.

– А я потревожу одного из небесных наставников, – сказал даос, – давно этого не делал, но тут особый случай.

Первым за дело взялся эриль – расстелил на земле чистый платок, со стуком посыпались на него костяшки, выточенные из моржового клыка. Почти все упали гладкой стороной вверх, осталось только две – прямая вертикальная черта, и палочка с загибом сверху.

Иса и Лагуз, Лед и Поток, вода замерзшая и вода обычная.

– Вода… много-много воды, – Арнвид ожесточенно дернул себя за бороду. – Если спрашивать про направление, то все понятно – запад, точнее – северо-запад, но в остальном неясно… Не возвращаться же нам в Йотунхейм?

Шао Ху принялся бросать три круглых монетки с квадратными отверстиями в центре и рисовать на земле линии. Когда начертил шесть штук, одну под другой, погрузился в размышления, и так надолго, что Ивар даже решил, что хэшан попросту заснул.

Но тот вздрогнул и сказал:

– Начальное Затруднение… Лошадь и повозка по отдельности… Через десять лет родит… Благоприятно путешествие… А если разбить на две, то Кань и Чжэнь, Вода и Гром, дракон и опять же движения на запад… Нелегко нам придется, и не люди встанут на нашем пути, а существа, подобные дракону.

– Эх, я попробую… – Нефритовая Жаба закряхтел, вытащил из мешочка на поясе две красных лепешки размером с ноготь и проглотил их.

Глаза его засветились, словно у кота, сам даос не подскочил даже, а подлетел, и принялся вращаться, время от времени, точно спохватываясь, трогая землю то одной ногой, то другой. Очень нежно и мягко зазвенели колокольчики на его посохе, замелькали алые и золотые полосы на халате.

Продолжалось это долго – в лесу светлело, начинали петь птицы, а Нефритовая Жаба все крутился и крутился.

– И сколько еще? – не выдержал, наконец, Арнвид.

– Дорога к небесным наставникам далека, – отозвался Шао Ху.

В один миг фигура даоса стала прозрачной, он расплылся, превратился в облачко тумана, и тут же, тяжело отдуваясь, рухнул наземь.

– Ничего… не смог… – прохрипел Нефритовая Жаба, и из уголка рта его побежала струйка крови. – Словно крышка сверху… бьешься об нее, и никак не пройти… невозможно…

Вынул из мешочка пучок засохшей травы, принялся торопливо жевать, словно коза, роняя на одежду пушистые метелочки и семена. Тот из коней, что стоял ближе всех, заинтересованно пошевелил ноздрями, даже сделал шаг к даосу, но тот глянул грозно, и скакун сделал вид, что он вообще не при чем.

– Ну что, пора будить? – спросил Ивар, глядя на восток, туда, где между стволами струилось розовое свечение.

– Давай, – Арнвид зевнул. – И поедем, пока не особенно жарко.

Дружинники вставали с трудом, двигались поначалу, не открывая глаз, а когда поднимали веки, на конунга смотрели как медведь на охотника. Шевелились вяло, жевали и то с трудом, а на лошадей забирались с неохотой, поминая удобные лавки драккара, где сколько не сиди, задницы не намозолишь.

Когда выехали, солнце висело уже высоко, грело все сильнее.

Лес понемногу становился суше и реже, болота исчезали, а из‑за края земли на западе выдвигались горы – хребты в несколько рядов, могучие, грозные, с блистающими белыми вершинами.

– Это нам туда? – спросил Нерейд, поеживаясь. – Брр, намерзнемся…

Около полудня проехали большую деревню, причем Ивар сначала хотел свернуть в сторону – вдруг и тут есть поклонники Чистого Неба? Но хэшан и даос его уговорили, сказали, что в селении местные напасть не рискнут, побоятся разгневать духов предков.

Погавкали собаки, вытаращили глаза крестьянские дети, и деревня осталась позади.

Погоня, если она и шла по следу разорителей храма Рассветных Лотосов, отставала сильно, а сам хозяин Чистого Неба то ли не мог пока ничем повредить путникам, то ли готовил какую каверзу.

Арнвид, судя по виду, именно так и думал – ехал мрачный, как ворон, зыркал по сторонам. Шао Ху выглядел спокойным, Нефритовая Жаба топал впереди, по-прежнему ничуть не уступая коням, и лишь по тому, что колокольчики звенели громче обычного, можно было понять, что даос тревожится.

Ивар, хотя всю ночь не спал, чувствовал себя бодро, только в уставших глазах появилась резь.

Когда впереди, на расположившемся в стороне от дороги холме, мелькнуло цветное пятнышко, конунг поначалу решил, что оно мерещится. Но моргнул, и видение не пропало, а Нерейд нахмурился, приложил ладонь ко лбу – выходит, тоже что-то заметил.

– Это что, дом? – спросил Болтун. – Откуда он здесь?

– Не дом, а настоящая усадьба, – сказал Шао Ху. – Мы еще в пределах Поднебесной, и тут вполне может жить местный князь или вышедший в отставку чиновник…

Пятно приблизилось, превратилось в окруженное оградой большое строение с красной черепичной крышей. Распахнулись ворота, и по ведущей от них дорожке к тракту поспешили трое мужчин в одинаковых желто-рыжих халатах.

– Славный мир и благоденствие вам! – закричал один еще издали. – Не проезжайте мимо, добродетельные путники!

– Это чего, в гости зовут? – оживился Нерейд.

– Похоже на то, – сказал Ивар, придерживая коня.

– Рады приветствовать вас в блаженной Сычуани! – воскликнул передний из троицы в рыжих халатах, отвешивая поклон. – Госпожа наша, благородная Нюй-гун, зовет вас насладиться ее гостеприимством! Омовение, прекрасное вино, обильная пища и учтивая беседа ожидают уставших путников!

– А не боится твоя госпожа жить в такой глуши? – спросил Ивар.

Чем-то не нравилась ему это троица – больно уж шныряли глазами, хищно скалили мелкие зубы, хотя оружия на виду не держали, да и на разбойников не походили. Арнвид недовольно сопел, таращился почему-то в землю, Шао Ху и Нефритовая Жаба выглядели озадаченными.

Предводитель рыжехалатников рассмеялся:

– Нет, не боится! Ибо могущество ее велико, а слуги – отважны и владеют разным оружием. Прошу вас, поезжайте к нам, куда лучше ночевать в тепле и удобстве, чем на холодных камнях.

Небо понемногу темнело, на нем проступали крапинки звезд, из мира, что днем был раскаленным, как внутренности печи горшечника, стремительно уходило тепло, а ветер нес с гор их ледяное дыхание.