Вера Чиркова - Принцесса для младшего принца Страница 52

– Ваше высочество, – закричал кто-то из магов, – у меня есть зелье ночного зрения!

Кандирд, чудом разминувшийся с раскидистым деревом, проклял вслух собственную несообразительность, приостановился и повернул в королевском амулете один из камней. Ночь сразу стала сумерками, осветившись тем безжизненным серым светом, без теней и полутонов, какой даёт лишь магическое зрение. Принц на миг оглянулся. Бенгальд бежал не останавливаясь, стало быть, на нём второй из артефактов, а вот баронет торопливо глотал что-то из взятого у мага флакона. Догонит, мелькнула отстраненная мысль, и Канд помчался дальше с такой скоростью, с какой не бегал, наверное, никогда.

Всё-таки Апраксия правильно сделала, что умчалась вперёд, сообразил он, добежав до линии прибоя и рассмотрев мечущегося вдоль неё огромным светлым пятном медведя. Несколько дриад уже полулежали, прислонённые к борту перевёрнутой лодки, и переговаривались обессиленными голосами.

– Илли? – крикнул принц ещё издали, и ему ответил слабый голосок:

– Тут я. – Супруга помолчала и заботливо добавила: – И не беги ты так… дриады не тонут.

– Радость моя… – Он уже рухнул на колени, подхватил на руки худенькое тело в мокрой насквозь одежде, прижал к груди. – Всё цело?

– Не волнуйся… нас просто волной накрыло, – объяснять, что это была за волна, никто из них не намеревался, – а лежим потому, что сил нет. Придётся ночевать где-нибудь в городе… сейчас нам путь не открыть.

– Переночуем, не проблема, – отмахнулся он, – у мэра вон какой дворец, пусть радуется, что такие гости пожаловали.

– Особенно он порадуется, – ехидно ухмыльнулся Бенгальд, поднимая на руки сеньору Ленору, – когда увидит свой сад, по которому мы так дружно пробежались.

При виде совершенно целых, хотя и мокрых дриад к нему мигом вернулось хорошее настроение и природная язвительность. Судя по тому, что форт стоит на месте, путницам удалось отвести беду, а множество спасённых узников и разгромленное логово злодея – блестящий результат проведённой операции.

– Сад мы восстановим, – вздохнула Элинса, обвивая руками шею подхватившего её мужа, – хуже другое – не всех подлечить успели. Но к утру должны силу вернуть. Всё же море…

Она смолкла, рассмотрев, кого неторопливо везёт на спине оборотень, потянулась туда ощущениями и успокоенно погладила по плечу мужа, встревоженно глядящего в ту же сторону. «Лира пострадала не больше, чем другие, просто о чём-то разговаривает с магиней. Вернее, ждёт от кое-кого первого шага, заметив напряжённо застывшего баронета, поняла мать и ощутила, как просыпается в душе старое беспокойство. Жизнь дриады и любовь неразделимы: любовь к животным, людям, растениям и своему избраннику. И если это чувство оказывается обманным или предает, у дриад, как в неволе, тает их главная способность – созидания. Такая дриада не может ни лечить, ни выращивать растения, ни проводить водный путь. Лишь по отражениям, от зеркала к зеркалу, и только на обмен. И с каждым годом количество ведомых ею всё уменьшается. Потому-то они с Апраксией так испугались, когда начал ухаживать за Лирой тот наглый землянин с повадками шкодливого кота. Магиня сразу сказала, что у него и близко нет в душе никаких нежных чувств. Один интерес к деньгам.

– Можно я её понесу? – настороженно глянул на Апраксию Ингирд, шагнув к приблизившемуся медведю.

– Да уж сделай милость, – утомлённо отозвалась магиня, – а то я тоже едва стою на ногах.

Баронет бережно снял со спины оборотня ни слова не сказавшую Лиру и понёс в сторону дома, с каждым шагом всё чётче понимая, как нужна ему именно эта девушка. И что мечтал он как раз о ней, а не о вышивающей шарфы незнакомой сеньоре. И готов вытерпеть всё: и вот такие уходы, как сегодня, и общение с ослепительно красивыми эльфами, и слишком вольное обращение с этикетом. Лишь бы она простила его ошибку, дала возможность всё исправить…

– Ты меня простишь? – спросил Ингирд осторожно, гадая, имеет ли ещё право обращаться к ней как к другу, на «ты», или получит сейчас строгую отповедь?

– Утром подумаю. – Лира ответила так не из вредности, а потому что и в самом деле не было сил ни на что, хотелось лишь снять мокрые вещи, смыть соль и свалиться на какую-нибудь лежанку.

Но Ингирд сердцем разгадал главное: если бы она не думала о нём, то никогда не сказала бы про утро, не дала бы никакой надежды. И раз не всё ещё потеряно окончательно, он сумеет вернуть то, без чего его жизнь сразу оказалась пустой и пресной.

Глава 29

– Я хочу, чтобы ты взяла у меня одну вещь. – Стоявший у окна мужчина перестал изучать звёзды и повернулся к вышедшей из купальни подруге.

– Какую именно? – На ходу расчёсывая короткие, до лопаток, волосы, Апраксия прошла к низкой лежанке и утомлённо опустилась на подушки.

– Вот эту. – Он в три шага пересёк комнату и сел рядом, протягивая на ладони потемневший от времени костяной браслет.

– Зарон… – Апи растерялась лишь на мгновение, потом поджала губы и уставилась на напарника строгим взглядом, – но в таком случае я должна задать тебе несколько вопросов…

– Зачем? – Оборотень смотрел чуть насмешливо. – Чего такого ты ещё обо мне не знаешь?

– Но я не про тебя… – попыталась пояснить она, и Зарон ухмыльнулся ещё шире.

– А я про тебя тем более всё знаю. Бери и не смотри так… а все остальные вопросы решим потом… нам некуда торопиться.

– Но ты же знаешь, что маги… – предприняла Апраксия последнюю попытку сохранить свою свободу.

Вернее, видимость свободы, душой она уже успела за несколько дней прикипеть к этому оборотню, потому и потребовала, чтобы титул дали ему: магам неплохо живётся и без титулов.

– Апи, мне нет никакого дела до магов и их правил. Я хочу, чтобы ты взяла мой браслет, – медленно и чётко повторил он, – сейчас и сама.

– Ну, хорошо. – Женщина хмуро вздохнула и сдалась, впервые в жизни принимая решение, не обдумав предварительно все детали и тонкости последствий своего поступка и не разложив их по воображаемым полочкам в строгом порядке. – Давай.

Почему-то жила в душе магини уверенность, что никогда после Апраксия не пожалеет о сделанном шаге. Не станет клясть себя за то, что так быстро и безоговорочно уступает сейчас его внезапному требованию. Да и не могла не признаться самой себе, что лелеяла в душе затаённую надежду на нечто подобное. Только не ожидала, что он примет это решение так скоро. Хотя могла бы предвидеть, учитывая решительность, с какой он предложил себя в первый же час знакомства.

Апраксия бережно взяла из его руки традиционный браслет оборотней, надела на запястье и протянула руку Зарону, чтобы застегнул и сказал положенную клятву. И обомлела, рассмотрев, что он держит на ладони второй.

– А этот я надену себе, – обыденным голосом сообщил Зарон, немедленно исполняя свою «угрозу». Затем без промедления цапнул нервно вздрогнувшее запястье магини и защёлкнул на нём браслет. – Беру тебя матерью моих детей.

– О пресветлые духи, – ахнула Апраксия, только теперь сообразив, что он женится на ней по закону оборотней, – Зарон!

– Сто двадцать лет, как Зарон, – лукаво ухмыльнулся он, держа перед ней на весу свою руку, – застегивай!

– Но ты говорил, что тебе не больше семидесяти! – возмущённо припомнила магиня, уже взявшись пальчиками за застёжку, однако ещё не сделав последнего движения.

– Я поднимал себе цену, – беззаботно признался оборотень, насмешливо изучая её лицо, – мне хорошо известно, что чистокровные женщины любят молодых мужчин.

– Жулик, – прикусила губу Апраксия, пытаясь не рассмеяться, – по человеческим меркам он выглядел не более чем на тридцать, – ну, хорошо… Беру тебя отцом своих детей.

И она защёлкнула застёжку.

– Я планирую не меньше четырёх, – мгновенно сграбастав её в объятия, объявил Зарон деловито, – но, если ты захочешь больше, я не против.

– Сколько?! – ошеломлённо выдохнула Апраксия. – Да ты с ума сошёл…

– Ничуть. Замок у нас есть, угодья тоже… а всё остальное они и сами себе заработают… думаю, к весеню первенца как раз угадаем, – отбрасывая рубашку, пробормотал оборотень.

И больше не дал ей сказать ни слова.

– Брысь! – Кандирд сбросил надоедливо мяукающего над ухом котёнка с подушки, оглянулся на Илли и обнаружил, что жена уже не сопит уютно у него под боком, а зевая, сидит в подушках. – Это я тебя разбудил?

– Нет, он, – засмеялась Илли, рассмотрела кровожадность во взгляде мужа, озиравшегося явно в поисках предмета, каким можно швырнуть в назойливое животное, и торопливо добавила: – Но он не сам. Его отправили нас будить… И я отлично выспалась и отдохнула.

– Кто отправил? – недовольно буркнул принц, уже догадываясь, кому такое под силу, и мечтая о том замечательном дне, когда будут пойманы все колдуны, отпразднованы все юбилеи и они окажутся в своём дворце.

Он прикажет никому не разговаривать и не ходить до обеда и выгнать из дворца всех кошек. Ну, или хотя бы со второго этажа.