Ульяна Каршева - Оберег для огненного мага Страница 57

Очнулся от оцепенения, Рэд бросился помогать им.

В конце концов, после небольшой суматохи на заднее сиденье посадили Ферди, с обеих сторон от него сели девушки, а Рэд уселся рядом с Кареем.

Едва машина тронулась с места, Алекса крикнула:

– Карей, к нам нельзя! Наш дом – это первое место, которое будут проверять!

– Но… – растерялся Карей.

– Давайте ко мне? – предложил Рэд.

– Нет, у тебя тоже сразу найдут. А после грозы будут искать и у Регины.

Они все как-то сразу растерялись. Алекса, которая тоже, как и Карей, сначала решила, что Ферди будет прятаться в комнате Карея, вдруг вспомнила больницу для магов. Если там спрятать Ферди, смогут ли его родители пробить магическую завесу больницы, которую специально огораживают от города в целях безопасности тамошних пациентов?

– Карей, есть одна палата в моем отделении, – жестко сказала она. – Только я должна буду предупредить моего куратора. Ферди, ты готов пару дней пожить в больнице для магов?

– Магическая защита! – сообразил Карей. – Ферди, ты как? Будешь одним из пациентов Алексы?

Из-под капюшона донесся глухой голос:

– Все что угодно, лишь бы не дома!

Алекса даже брови подняла. Ничего себе – настроение у Ферди! Или это оттого, что рядом с ним Регина?

– Так я звоню куратору?

– Звони, – решительно сказал Карей. – Ситуация настолько глупая, что, мне кажется, твой куратор будет согласен.

Алекса вынула мобильный, секунды смотрела на него, соображая, как вести разговор с Клеменсом, и позвонила.

– Господин Клеменс! У меня чрезвычайная ситуация! Я везу в больницу сгоревшего огневика! Его примут? Вы подъедете прямо сейчас?.. Нет, я не хочу, чтобы о нем кто-либо знал! Хотя бы несколько дней! Это очень важно! Смогу объяснить только потом!.. К приемному входу? Спасибо! Сейчас будем!

Объяснять не понадобилось.

У магазина Карей вместе со своими пассажирами бегом пересел в свою машину. Рэд пообещал сопровождать их на всякий случай до больницы. Пока выезжали с автостоянки, Ферди вдруг затрясся под своей курткой.

– Ты чего? – удивился Карей, взглянув в зеркало заднего вида. – Что с тобой?

Сдавленный смех перешел в настоящий хриплый хохот, и Регина встревоженно погладила Ферди по плечу, а потом прильнула к нему. Отсмеявшись, парень словно выплюнул:

– Какой идиотизм! Господи, какой идиотизм… Кому сказать – не поверят…

И замолчал намертво, тем более что никто не хотел спрашивать, о каком идиотизме он говорит… Целый час, пока мчались, пересекая весь пригород, потом часть города, Ферди молчал, только крепко держался за руку Регины. И весь час Алекса, приложив к коже на его плече ладонь, размышляла о том, что Тиарнаки, наверное, уже знают о происшествии и о том, что в нем виноват младший сын, потому что не могут определить местоположение своего старшего сына.

Они будто ворвались на автостоянку при больнице, а потом объехали главное здание и оказались у дверей приемного покоя. Предупрежденный Клеменс ждал здесь – и сразу пошел к ним. Первым из машины вылетел Карей, при виде которого куратор Алексы замедлил шаг, всматриваясь в него. Затем Карей открыл дверцу, чтобы помочь выйти Алексе, не убирающей с плеча Ферди ладони, и самому старшему брату, который наглухо закрылся капюшоном. На крыльце появился и директор больницы, чему нисколько не удивилась Алекса.

– Давайте побыстрей, – обеспокоенно сказал Клеменс, беря Ферди под другую руку и оттесняя Регину.

Та отстала на шаг, но не собиралась оставлять Ферди.

– Давно это у него? – подбежал и встревоженный директор. – О, я вас знаю, молодой человек. Вы Карей Тиарнак? Да? Этого больного вы привезли из корпуса? Но почему не было звонков оттуда? Когда же произошло самовозгорание?

– Три года назад, – процедил сквозь зубы Карей. – Три года назад.

Глава 23

Часа через три… Карей с Люком валялись на ковре в гостиной – оба хохотали, глядя и критически комментируя какой-то смешной мультик с планшета. Усадив куклу на поясницу Тиарнака-младшего и сама усевшись так, чтобы ножками упираться в его бок, Венди что-то тихонько, под нос себе, пела и раскачивала кукольные ручонки, кажется, представляя, что кукла дирижирует. Младшие сестры сидели рядом с лежащими «мальчишками» и пытались заглушить хихиканье: очень уж детский мультик, по их мнению, смотрели эти двое, но, прислушиваясь к обсуждению мультяшных событий, не выдерживали сами и хохотали в голос.

Чета Коллумов сбежала в свою комнату от греха подальше, уже предполагая, что их примерно ожидает в недалеком будущем. Правда, Алекса знала, что в нужный момент все равно оба спустятся, чтобы поддержать и ее и Карея.

Эмбер ушла на свидание, не выдержав напряжения в доме.

Алекса… Она дико завидовала Люку и младшим сестрам, а еще больше – Венди, которая, наверное, сразу приняла Карея как большого добродушного медведя, с которым можно делать что хочешь, а он будет послушно подчиняться. Она уже успела использовать парня не только как подставку под свою куклу, но и как личную подушку, вздремнув разок на ковре.

Но девушка держала себя в руках, хотя очень хотелось растянуться вместе со всеми на ковре и смеяться над глупым мультиком. Сидела она рядом, на диване, и продолжала плести очередной браслет для «своих» огневиков.

И вспоминала.

Только когда вся компания оказалась во второй палате отделения, Клеменс и директор больницы увидели лицо нового пациента. Алекса лично подтвердила для Ферди, что здесь, в закрытой палате без света, он может ничего не опасаться, и парень с большой неохотой снял капюшон. Его лицо увидели лишь потому, что мужчины были сильными магами и просмотреть ауру для них не составило труда. Знаменитого Ферди, сожженное лицо которого превратилось в маску, просто не узнали. Карею пришлось-таки в подробностях объяснять, кто этот огневик и почему его лицо в таком состоянии.

Поскольку в палату набилась вся компания, то всем же пятерым пришлось испытать настоящий шок: директор понял все детали дела и очень осторожно сказал, что в больнице для магов давным-давно разработана методика постепенного выведения огневиков из состояния потери самоконтроля. Да, появление Алексы с ее магической способностью быстро приводить пострадавших в порядок – это огромнейший дар судьбы для пострадавших. Но, будь Ферди раньше помещен в их больницу, за эти-то три года он бы перестал нуждаться в абсолютной тьме для нормальной жизни. Лечение тянулось бы долго, но дало бы положительный результат.

Каково было состояние всех присутствующих после слов директора, стало ясным, когда за закрытыми ставнями больничных окон загрохотала новая гроза, а пол под ногами затрясся от непрерывного грома. Полностью осознав, что три года были потеряны, в сущности, впустую, Ферди, присевший на больничной койке, обреченно понурился. Взбешенная от всех этих новостей Регина решительно села рядом и крепко обняла парня. Поняв, что сейчас начнет самым откровенным образом реветь, Алекса ткнулась в плечо Карея. Его ладонь на ее плече только и успокоила.

Глаза Алексы и сейчас наполнялись слезами, едва она вспоминала слова директора больницы… Ферди, благодаря помощи Алексы, по состоянию здоровья был теперь на уровне огневиков из соседней палаты. И если он не будет расходовать свои личные силы самоконтроля на ярком свету, то может жить в полутьме. Переговорив и с ним, и с тремя другими пациентами, Клеменс предложил Тиарнаку-старшему перебраться в общую палату.

Как ни странно, но Ферди, придя в себя после ошеломительного известия, немедленно согласился. Что стало причиной: просто ли желание порвать со слишком долгим одиночеством, с зацикливанием на своем плачевном положении или внезапно проснувшаяся строптивость, – неизвестно, но парень сразу пошел знакомиться с товарищами по несчастью.

И кажется, для Ферди это стало началом терапии. Правда, на всякий случай ему предложили помнить о том, что, будет на то причина или желание, он всегда может перебраться во вторую палату, учитывая его вынужденно долгую привычку к одиночеству. Но, судя по тому, как он обрадовался при виде шахматной доски, вряд ли он будет часто уходить в пустую палату – с облегчением подумала Алекса.

В общую палату для него перетащили кровать, а потом Регина попросила составить для Ферди список нужных вещей, за которыми сейчас же побежала. В общем, из больницы возвращались втроем.

…Алекса снова шмыгнула носом и часто-часто заморгала, стараясь удержать слезы и не распускаться при младших. Снова подумалось о трех годах добровольно-принудительного заключения Ферди… Если она так и будет сидеть на диване и вспоминать только грустное, она точно разнюнится. Отложив моток проволоки, девушка поспешила присесть на пол, а потом улечься, опершись на локти, рядом с Люком, оказавшимся между нею и Кареем. Карей взглянул на Алексу поверх головы мальчишки и улыбнулся ей. Сразу стало легче.