Юлия Остапенко - Ненависть Страница 6

Господа притихли, обдумывая услышанное, потом гигант взбодрился.

– А где живет эта девка? – требовательно спросил он, похоже, составляя план.

– В стороне от деревни, шагов пятьсот к горам. Маляр тот нелюдимый был, ну и она такая же, и дровосек ее…

– А когда он дрова-то свои рубить уходит? – продолжал гигант, и двое его друзей заухмылялись, поняв направление его мыслей.

Трактирщик хотел ответить, но тут створчатые двери распахнулась, в трактир вошел молодой мужчина в простой крестьянской одежде и серой куртке с длинным капюшоном, выдающей в нем дровосека.

– Эй, Дэмьен, привет! – слабо прокричал кто-то из дальнего угла и тут же умолк, встретив холодный взгляд того, к кому обращался.

– Легок на помине,– процедил Винс, немного удивленный тем, что сожитель Клирис посетил его заведение, – он был не из тех, кто шляется по трактирам, да и Клирис больно не любила, когда пьют,– это он еще по ее мужу помнил.

– Чего? Этот?!– переспросил гигант и вульгарно расхохотался.

Дэмьен, не отреагировав на смех и имея все основания полагать, что речь не о нем, сел за единственный свободный столик в самом углу и махнул служанке.

– Вот этот, говоришь, наемником был? Этот дрова колет? Да в нем силы, как в цыпленке жареном!

– Это издалека,– дипломатично предположил Винс.

– Чего ты меня дуришь, гнида? Ты только глянь на него!

Все присутствующие дружно уставились на Дэмьена, у которого уже не осталось иллюзий относительно предмета разговора знатных господ. Он, однако, продолжал делать вид, что ничего не слышит и не замечает, коротко попросил служанку принести ему вина, получил просимое и углубился в экзистенциальные размышления.

– Росточку три локтя! – заявил гигант, и Винс подумал, что в сравнении с этим громогласным господином Дэмьен и вправду кажется низкорослым, как, впрочем, и все присутствующие.– А хилый какой, мать моя! Чем он там дрова рубит, скажи на милость?

Все продолжали рассматривать Дэмьена, глядя на него новыми глазами и соглашаясь. По залу прошел смешок, раздались негромкие комментарии. Дэмьен спокойно пил, откинувшись на спинку стула.

– Интересно, а в штанах у него все… это… соразмерно, а? – продолжал измываться громила.

Ответом на этот выпад был взрыв смеха господ, к которым присоединилось большинство посетителей и слуг, в том числе служанка, накануне ночью ублажавшая шутника и знавшая, что данный комментарий был о наболевшем. Дэмьен ни у кого не вызывал особой симпатии: слишком замкнут и нелюдим, ни выпить с ним, ни баб обсудить. Обычно на него просто не обращали внимания, кроме случаев, когда речь заходила о его незаконной жене или их промысле, а иногда и смеялись за глаза, пряча за смехом страх, вызванный непонятностью пришлого дровосека, тем, насколько не вписывался он в окружающий мир. И теперь каждый был рад поддержать шутку знатных господ и поддеть Дэмьена. Да и опасности не было – во-первых, кто посмеет господ осадить, а во-вторых, дровосек этот человек все же тихий и смирный. А прошлое его – на то и прошлое, верно ведь?

– Эй, ты! – повысив голос, крикнул гигант, обращаясь к Дэмьену. Тот повернул голову в его сторону и задержал взгляд. На миг гигант осекся, встретив в этом взгляде что-то такое, чего совсем не ожидал встретить, потом оправился и насмешливо сказал: – Поди сюда.

Взгляд Дэмьена стал вопросительным.

– Поди сюда, сволочь, кому сказано! – раздраженно крикнул господин, и Винс, опасаясь проявлений благородного гнева, развернулся к Дэмьену, нетерпеливо махнул ему:

– Не слышишь, что ли, олух, господа зовут!

На несколько секунд установилась относительная тишина. Дэмьен медлил, это вызывало ропот в зале и растущее недовольство дворян. Наконец, когда гигант уже готов был издать вопль, способный обрушить балки, Дэмьен поднялся и, держа кружку с вином в руке, неторопливо подошел к столу, за которым сидели дворяне.

– Как звать? – отрывисто спросил гигант, буравя его злобно-презрительным взглядом.

– Дэмьен,– спокойно ответил тот и мгновенно получил ощутимый тычок в пояс от трактирщика.

– Дэмьен, сударь,– прошипел тот ему на ухо.

– Дровосек?

– Да.

– Чего ж хилый такой? – повторил гигант, и присутствующие сдавленно захихикали.– А детей у тебя сколько?

– Нет у него детей,– вставил кто-то из полумрака.

– Нет?! Ну-у! – прогремел господин и захохотал, хлопнув ладонями по объемистому животу.– Ну и дохляк ты, в самом-то деле, верно я говорю!

Зал взорвался хохотом, облегченно глядя, как Дэмьен покорно стоит перед господами, выслушивая их оскорбления и не пытаясь перечить. Многие помнили, как он приезжал сюда пять или шесть лет назад, мрачный черный всадник с двуручником за спиной, как дрожал перед ним Винс, как лепетали слуги. И было очень приятно наблюдать за унижением того, кто, хоть и не стал одним из них, теперь имел такой же статус и мог быть унижен знатью, раз уж у крестьян, несмотря ни на что, не хватало духу унизить его самим, отомстив за страх, который он заставил их когда-то испытать.

– Говорят, Клирис у знахарки зелье специальное покупает, оттого и не беременеет,– вставил кто-то, когда смех улегся.

– Я могу ее понять,– фыркнул безусый господин, гораздо более низкий и щуплый, чем Дэмьен.– Кто ж от такого сопляка детей захочет?

Шутку оценили по достоинству. Дэмьен переждал новый взрыв хохота и, невозмутимо поднеся кружку ко рту, медленно отпил. В следующий миг кружка была выбита из его руки мощным кулаком великана. Глиняные осколки разлетелись по полу, вино выплеснулось на лицо и сорочку Дэмьена. Смех тут же оборвался.

– Не смей пить, смерд, когда с тобой господа говорят,– прорычал гигант, отряхивая вино с руки.

Народ притих, ожидая реакции дровосека. Винс озабоченно посмотрел на осколки, подсчитывая убыток и лихорадочно размышляя, как бы предотвратить драку, во время которой, как показывал его многолетний опыт, часто ломается мебель.

Дэмьен медленно поднял руку и отер губы. Через секунду тяжелая ладонь обрушилась на его лицо.

– Утрешься, когда я скажу, гнида!

От удара Дэмьена шатнуло, он с трудом устоял на ногах, медленно выпрямился. На его щеке алел след от ладони дворянина. В трактире больше никто не смеялся. Стояла мертвая тишина.

– Вот что, смерд,– чуть спокойнее сказал гигант,– не серди меня больше и отвечай на вопросы, глядя в землю, ясно?

– Да,– прозвенел в тишине голос Дэмьена.

– Да, милорд, гнида!

– Да, милорд.

– Как он может? – пробормотал кто-то из темноты.

– Что? – Гигант развернулся в сторону говорившего.– А? Мне что-то послышалось?..

Никто ему не ответил, но те, кто помнил черного всадника, как они тогда называли странного любовника маляровой вдовы, мысленно повторили слова, только что оброненные безымянным смельчаком. Они-то смерды, да, но он не из них, хоть и среди них, и как он может выносить это?

Гигант выдержал паузу, потом снова повернулся к Дэмьену, игнорируя сгустившееся в воздухе напряжение.

– Ты с девкой живешь, да? – требовательно спросил он.

– Она не девка.

– Не жена – значит, девка! Почему не женишься?

– У меня есть на то свои причины.

– Во как! Свои причины! И какие?

– Это не ваше дело.

– Что-о?! – взревел господин, хватаясь за меч. Народ заволновался. Конечно, Дэмьена не любили, но никому не хотелось видеть, как его разрубят пополам… а потом сообщать Клирис, которую тоже не любили, что она снова стала вдовой.

– Это не ваше дело, милорд,– с ледяной вежливостью повторил Дэмьен.

Дворяне переглянулись. Гигант с трудом перевел дыхание, снова обратил налившиеся кровью глаза на дровосека, говорившего с ним так, как с ним не говорили даже его друзья, справедливо опасаясь вспышки ярости. Потом клокочущим от злости голосом проговорил:

– Сейчас ты пойдешь и приведешь свою девку сюда. Она отправится со мной наверх. И если я останусь доволен ею, может быть, я не зарублю тебя. Пшел, живо!

– Нет.

Рука гиганта, все еще сжимающая рукоять меча, задрожала. Его спутники переглянулись, опасаясь драки. Конечно, невелика беда, если их вспыльчивый друг зарубит еще одного холопа, но нежелательно делать это сейчас. Говорят, Оракул не любит, когда люди марают себя кровью перед аудиенцией. А от него ведь ничего не скроешь.

– У тебя есть пять секунд, чтобы выйти отсюда, и четверть часа, чтобы вернуться с твоей девкой,– прохрипел гигант.– Раз…

– Успокойтесь, милорд,– сказал Дэмьен.– Вы прекрасно понимаете, что даже холопу тяжело вынести такое оскорбление. И ни один уважающий себя мужчина никогда не отдаст свою женщину, чем бы ему ни угрожали. Так что, пожалуйста, успокойтесь. С вашей комплекцией так и до удара недалеко.

Гигант молча выслушал его, несказанно удивив этим всех присутствующих, и довольно долго молчал, глядя в спокойные синие глаза дровосека. Потом медленно разлепил толстые губы, и по его подбородку быстро побежала тонкая струйка пены. В следующий миг он выхватил меч из ножен и с ревом обрушил его на голову Дэмьена.