Елена Малиновская - Любовь без права выбора Страница 7

Мысленно я сняла с Гарольда халат, пытаясь оценить его фигуру. Худощав, жилист. Судя по тому, с какой легкостью он поднял меня на руки, недостатком силы не страдает.

– Что-то долго не действует снадобье, – в этот момент недовольно проговорил Гарольд, который вряд ли догадывался, какие мысли по его поводу в этот момент блуждают в моей голове.

– А что именно я должна сделать или почувствовать? – полюбопытствовала я. – Наброситься на вас с поцелуями и жаркими объятиями?

– Ну, было бы неплохо. – Гарольд важно кивнул. В свою очередь поинтересовался, не отводя от меня блестящих глаз: – А ты ничего странного не ощущаешь?

Я неопределенно пожала плечами. Да вроде бы нет. Правда, куда-то исчезли страх и растерянность. Напротив, меня сейчас начала даже забавлять эта ситуация, хотя умом я понимала, что веселого мало. Но то и дело я ловила себя на том, что начинаю улыбаться. Интересно, а что будет, если я действительно кинусь на шею некроманту, умоляя сделать меня своей верной наложницей?

Судя по всему, мое неожиданное веселье не прошло мимо внимания некроманта. Он озадаченно сдвинул брови и спросил:

– Почему ты улыбаешься? Я сделал или сказал что-то смешное?

– Пока нет, – честно призналась я. Подумала немного и почему-то ляпнула: – Просто я представила вас голым.

– И что в этом забавного? – напряженно переспросил Гарольд.

Судя по тому, как он выпрямился и мгновенно стал серьезным, ему явно не понравилось мое откровение.

– Да так. – Я не выдержала и негромко захихикала, добавив: – По-моему, все голые люди – смешные.

– Не сказал бы, – не согласился со мной некромант и кинул поистине плотоядный взгляд на мою грудь. Помолчал немного и вдруг предложил: – А давай попробуем еще раз! По-моему, снадобье начинает действовать.

Тут я не выдержала и захохотала в голос, откинувшись на подушки. Просто очень смешно прозвучала надежда в голосе Гарольда.

Некромант мгновенно насупился, встал и грозно скрестил на груди руки.

Наверное, мне надлежало испугаться и попросить прощения, но вместо этого я рассмеялась пуще прежнего. Ой, не могу! Словно строгий учитель, который собирается отчитать ученика, не выучившего урок.

– Про… простите, – наконец изнеможенно выдавила я, кулаком вытирая слезы. – Это, наверное, нервное.

– Скорее, один не очень хороший человек подсунул мне вместо возбуждающего средства эликсир смеха, – хмуро проговорил некромант. Взял со столика бокал, с подозрением принюхался и укоризненно покачал головой: – Эх, Веймар! Все-таки решил отомстить мне за ту шутку. Подумаешь, опоил твою даму сонным зельем, и она отрубилась в тот самый момент, когда у вас процесс был в самом разгаре.

Я опять прыснула со смеха, представив это зрелище. Наверное, неизвестному мне Веймару было очень обидно, когда его дама задремала в его страстных объятиях. А если она к тому же начала храпеть…

И я опять расхохоталась.

– Ну все, хватит! – рявкнул Гарольд, явно обидевшись на мой никак не унимающийся смех.

Я была бы и рада остановиться, но это оказалось выше моих сил. Поэтому я закрыла лицо ладонями, давясь и самым неприличным образом похрюкивая.

Понятия не имею, что в это время делал господин некромант. Наверное, просто стоял и смотрел на меня, укоризненно качая головой. Но, с другой стороны, сам виноват. Не надо было поить меня всякими загадочными зельями.

– Думаю, так будет лучше, – вдруг проговорил Гарольд и прищелкнул пальцами.

Смех, который так и бился в моей груди, сам собою затих. Я медленно отняла руки от лица и удивленно посмотрела на некроманта.

Тот довольно улыбался, а на кончиках его пальцев догорали искорки какого-то заклинания. Кстати, несколько огоньков плясали и на моей коже, видимо, это заклятье было призвано отрезвить меня и избавить от действия эликсира.

– Простите, – пробормотала я.

– Да ничего страшного. – Гарольд осторожно присел на кровать подле меня и с тяжким вздохом признался: – Сам сплоховал.

Я опять от смущения не знала, куда деваться. В голове перепуганной птицей билась лишь одна мысль: сейчас, все произойдет именно сейчас! Богиня-мать, что же он так медлит? Сделал бы свое дело – и отпустил меня восвояси!

– А что ты намерена делать после того, как расплатишься за мою помощь? – внезапно спросил Гарольд.

– Вернусь с Дирком к себе. – Я пожала плечами, удивленная, что надлежит объяснять столь очевидные вещи.

– Февраль – самый морозный и вьюжный месяц в Хельоне, – задумчиво проговорил Гарольд, ни к кому, в сущности, не обращаясь. Кинул быстрый взгляд на окно.

Из-за задвинутых плотных гардин я не видела, что творилось на улице, но то и дело слышала печальный тонкий свист ветра. Видимо, метель набирала силу.

Я подумала, как сейчас, должно быть, холодно в нашей лачуге, и невольно передернула плечами. Гарольд прав. Февраль только начался, как его пережить, когда нет ни дров, ни еды? А ведь Дирку надо хорошо питаться, чтобы набраться сил после столь тяжелой болезни. Можно сказать, он уже побывал на грани миров и лишь чудом не ушел от меня к престолу богов.

– Твоему брату нужно мясо, фрукты, – вкрадчиво продолжил Гарольд, словно обладал умением заглядывать в мои мысли. – Глянешь на него – ужаснешься. Одни кожа да кости. Да и тебе досталось.

– Что вы от меня хотите? – пожалуй, даже слишком резко перебила его я. – Господин Гарольд, я и без того прекрасно понимаю, как непросто нам с братом придется. Да, февраль только начался, но я сделаю все от меня зависящее, чтобы мы с братом пережили зиму!

– Сделаешь все от тебя зависящее? – переспросил Гарольд с какой-то странной усмешкой и провел тыльной стороной ладони по моей щеке, убирая растрепавшиеся волосы назад.

Я почувствовала, как мои щеки вновь начинают полыхать от смущения. Как-то разом я вспомнила, что на мне нет одежды и, вообще-то, я нахожусь в этой комнате с весьма определенной целью.

– Если честно, мне не по себе от мысли, что тебе придется вернуться в ту жуткую халупу, – вкрадчиво продолжил некромант. – Я ведь был там, когда забирал твоего брата. Жильем это можно назвать с большой натяжкой. Даже у собак конура бывает теплее и просторнее.

И опять я промолчала. Просто не знала, что можно сказать в ответ. Да, все так. Дочь графа живет как последняя нищенка. Иногда я думаю, что, возможно, мои родители были правы и смерть представлялась им наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Но потом я вспоминаю, что должна была, по их задумке, собственными руками убить брата, и начинаю стыдиться собственного малодушия.

Гарольд смотрел на меня, внимательно и почти не мигая, и я поняла, что он ждет от меня какой-нибудь реакции на его слова. Но что я могла сказать? Или он рассчитывает, что я бухнусь перед ним на колени, умоляя не выгонять нас с братом на мороз, как нашкодивших щенков?

– Стоило ли мне спасать тебя и Дирка, если через неделю твой брат подхватит воспаление легких, а ты отправишься в лес за валежником и замерзнешь насмерть? – чуть слышно спросил Гарольд и вновь провел ладонью по моей щеке. Затем опустил руку и словно невзначай очертил полукружие левой груди, тронул подушечкой большого пальца сосок.

– И что вы предлагаете? – хрипло поинтересовалась я, стараясь не обращать внимания на то, что делал сейчас некромант, который уже вычерчивал замысловатые знаки на моем животе.

– Сделку. – Гарольд нагнулся так близко ко мне, что почти прикоснулся своими губами к моим. Но это не было поцелуем. Нас все еще разделяло расстояние, пусть мизерное, но все же. И он продолжил: – До лета ты и твой брат будете жить у меня. Заодно понаблюдаю за ним, огненная лихорадка опасна тем, что порой наносит повторный удар через месяц-другой. Но тогда болезнь развивается настолько стремительно, что речь идет даже не о днях и часах, а о минутах. Поэтому будет лучше, если Дирк останется под моим присмотром. Естественно, куска хлеба я для него не пожалею. Как, впрочем, и для тебя.

– А взамен? – спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Взамен моя постель станет и твоей тоже. – Гарольд насмешливо хмыкнул. – Однако учти: мне не нравится заниматься любовью с особой, которая настолько успешно играет роль ледяной мраморной статуи. Словно бревно имеешь, прости за грубость. И уж тем более я не собираюсь брать тебя силой.

Мои уши запылали от того, с какой легкостью некромант говорил о столь интимных и сокровенных вещах. Бревно имеешь… Ну и выраженьице! И не скажешь даже, что передо мной дворянин.

– Поэтому, моя дорогая, прошу тебя выказывать чуть больше эмоций, когда я тебя обнимаю и целую, – продолжил Гарольд и легонько провел ладонью по моей обнаженной спине – от лопаток до поясницы, где целомудренно остановился. Затем добавил: – А если ты к тому же захочешь проявить инициативу – то я не буду против. Более того, обещаю, что моя благодарность не будет знать границ.

Я прикусила нижнюю губу. Ну что же, условия договора ясны и понятны. Стало быть, господину некроманту не нравится, когда ему демонстрируют холодность и равнодушие. Ему нужна хотя бы видимость ответных чувств от меня. А взамен он обещает кров, пропитание и защиту не только мне, но и Дирку.