Алексей Жарков - Избранные. Боди-хоррор

Избранные

Боди-хоррор

Составитель Алексей Жарков

Иллюстратор Александр Павлов

Иллюстратор Лилиана Скрипко

Иллюстратор Юлия Романова

Введение Максим Деккер

© Александр Павлов, иллюстрации, 2017

© Лилиана Скрипко, иллюстрации, 2017

© Юлия Романова, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-2004-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тело моё – лихо моё

Предисловие к сборнику и фанатский путеводитель по боди-хоррору от Максима Деккера.

Боди-хоррор, био-хоррор, органик-хоррор. Приставка «боди» является транскрипцией английского «body», что в переводе значит «тело». Мутации, болезни, хирургические вмешательства – все это может произойти с каждым. С его собственным, родным телом, может произойти что-то странное и жуткое.

И самое неприятное – от этого кошмара невозможно убежать, он внутри и снаружи, он – это ты.

Направление боди-хоррора, которому до самостоятельного жанра всё еще далеко, не является изобретением последнего времени. Ошибочно полагать, что «телесные ужасы» зародились в мировом кинематографе 70—80-х годов. Например, в фильмах «певца мутаций» Дэвида Кроненберга, хотя его вклад неоценим. Боди-хоррор очень долго мутировал и эволюционировал, начиная с тех далёких пор, когда в чреве людского сознания зародилось такое понятие, как «образное осмысление действительности», то есть – искусство.

Достаточно вспомнить прием «метаморфоз», облюбованный в мифах и произведениях творцов давних цивилизаций. В ацтекских мифах Кецалькоатль и Тескатлипока расчленили богиню Тлатекутли и из ее останков создали деревья, траву, воду, горы.

В двадцатом веке первыми на тело человека обратили внимание Франц Кафка («Метаморфоза»), Мэри Шелли («Трансформация»), Говард Филлипс Лавкрафт («Герберт Уэллс: Реаниматор»). В равной степени в них показаны и чудеса, скажем, «необузданного онтогенеза», и метафоры, психологическая составляющая, розыск первопричины.

Безусловно, знаковым романом становящегося на ноги «боди-хоррора» можно назвать «Руки Орлака» Мориса Ренара, в котором безумный хирург пересаживают мужчине руки убийцы. Несложно догадаться, что пошло следом за этим нововведением. В своем произведение Ренар очень ловко сыграл на распространенном у людей страхе перед будущими хирургическими операциями, связанными с трансплантацией (тогда в1923 Еланский впервые выполнил пересадку кожи с учетом группы крови).

Что смотреть?

Однако, крепче всего эксплуатация боди-страхов надежно закрепилась в ранее упомянутом кинематографе. Например, Кроненберг в «Видеодроме» хорошо обыграл мотив возникновения онкологических недугов из-за телевизионного излучения. Шведский нейрофизиолог Олле Йоханнсон изучал это явление на протяжении 30 лет.

Еще идеальный пример эксплуатации в кинематографическом мире – «Будь как все». Так звучит девиз остросатирического «Общества», дебютного фильма Брайана Юзны, в котором он высмеял аспекты конформизма и обыграл идею «Занозы в социуме».

Не удивительно, что это направление очень хорошо чувствует себя именно в изобразительной фауне: кино, комиксы и графические романы, живопись. Ведь нет ничего лучше для натурализма, чем арсенал спецэффектов или кисточка, порхающая бабочкой в руках художника.

Но не стоит забывать, что боди-хоррор – это не одни лишь увечья, язвы, поэтапные танатоморфозы – процесс разложения, гной и плавящиеся лица. Это – инструмент, который в руках мастера способен нагнать страх или выверенное омерзение, которое не пойдет во вред форме и идее, а также философии происходящих с телом «деформаций». Это как в случае со сплаттерпанком, тоже относительно молодым субжанром – если нет «панка», протеста, противостояния, критического отношения, то все скатывается в унылую мясорубку – «сплаттер».

Давайте рассмотрим примеры хороших, почти идеальных по классификации предыдущего абзаца боди-хорроров. Про фильмы Кроненберга говорить уже не будем, его творчество достойно отдельных исследований. Ну вот, кинолента «Американская Мэри» сестёр Соска – здесь вам и чистый анатомический ужас, и история мести, и грубый психологизм Баркера, и гротеск Уотерса, и тематика боди-модификаций, и вытекающая проблема расширения «авторского искусства», которым по версии главной героини выступает нелегальная хирургия.

«Черноврачебные» элементы проникли в культовую «Кинопробу» Такаси Миике. Вообще, кинематограф Страны восходящего солнца, особенно из категории J-хоррор – отдельная песня. Ну конечно, с их фантазией, впитавшей ядерную атаку и страх лучевой болезни, грех не стать отмороженным (в хорошем смысле слова).

Техно-трилогия «Тэцуо» Синьи Цукамото, артхаус Шодзин Фукуи, и убойные психоделические пародии Нобору Игучи и Ешихиро Нишимуру, в попкорн-лентах которых каждый кадр пропитан если не кровью, то осклизлыми тентаклями и пращами-пуповинами. Последние, наряду с тамошним аниме, вроде «Акиры» и «Города чудищ» конкретно повлияли на итальянских кинематографистов клана де Санти, основателей пресловутого Necrostorm, но дела у тех, мягко говоря, не самые лучшие. Таланта – ноль, свежих идей – ноль, но спецэффектов и реквизитов из жидкого латекса – хоть свою фабрику открывай.

Что же касается манги, японских комиксов, то тут однозначно можно порекомендовать «Узумаки» Джунжи Ито, который по большей части также ссылается к вирду и метафизике, «Паразита» Хитоси Ивааки (это вообще классика), безумного «Личи Хикари Клуб» и комедийную «ФранкенФран». Из более популярных – «Страна Чудес Смертников», где герои умеют контролировать свою кровь, и «Токийский гуль», где из местных вампиров вырастают и шипы, и когти, и даже «венерины мухоловки», которые не прочь подкрепится человечиной.

Если говорить о культе «боди» в графике, то невозможно не упомянуть мастистого Ричарда Бернса. И если его трилогия «LastLook» широко известна узкому кругу, то «Черная дыра» прочно закрепилась своими доброкачественными метастазами в мясе поп-культуре. Экстремально сочный и в то же время аллегоричный, графический роман Бернса является своего рода «произведением взросления», где бок о бок идут шокирующая составляющая и подростковые вопросы, вроде игры гормонов, первых мыслях о сексе, отрочестве, и т.д., и т. п.

Невооруженным глазом видно, что идеям о телесных кошмарах хорошо живется в кинематографических и графических слоях кожи человеческой деятельности. Про игры со всякими Resident Evil, The Thing (по Карпентеру, который умело привил к теме космохоррор) и Dead Space вообще можно не заикаться.

Как обстоят дела с литературой?

Тут все немного скуднее, что не может не вызывать досадный вздох.

В разные времена к школе изменений тела, как и социально-философских, так и биологически-эскулапских, обращались Эдгар По, Грэм Мастертон, Лавкрафт, Шелли, Хендерсон, Муди. Подтверждением тому является антология короткой прозы «The Mammoth Book of Body Horror», которая вышла в 2011 году под редакцией супругов Пола Кейна и Мари О’Риган. Критики встретили книгу не особо тепло, но, несмотря на различные споры, книга справилась с целью – собрать лучшие образцы короткой жанровой прозы, в период с 1831 по 2011 года.

Из данного разряда можно смело выделить отдельные произведения Клайва Баркера из цикла «Книги крови».

С романами дела обстоят немного лучше.

Не будем брать в учет того же Баркера, Шелли и Кинга, про них все знают. И Кафку тоже. Начнем с Джеффа Вандермеера, пионера «нью-вирда». В 2015 году свет увидел его роман «Аннигиляция», который повествует о вылазке группы ученых в загадочный район Х. Телесные элементы здесь условны, по большей степени акцент делается на сюрреализм и «странную» фантастику. В том же году «вирдовый» напарник по цеху, Чайна Мьевиль, издал сборник «Три момента взрыва», где среди 28 историй затесались и дивные метаморфозы.

Еще в далеком 1987 году в цикле «Ксеногенез» афроамериканская фантастка Октавия Батлер написала роман «Рассвет», ловко балансирующий на грани чистого НФ, апокалиптики, драмы и космохоррора. Боди-хоррор здесь в наличии, но не блещет натуралистическими изысками.

Вы сильно боитесь пауков? Если да, то лучше не читайте «Эта книга полна пауков: Серьезно, Чувак, Не трогай ее» – второе произведение Дэвида Вонга из пресловутой серии «В финале Джон умрет». И действительно, пауки в этой книге удивительные, то и дело хотят пролезть в черепные коробки homosapiens. И это ни в коем случае не метафора.

К боди-хоррору обращались и американские мастера сплаттерпанка и экстремального хоррора. В романе «Скользкий» Эдвард Ли расскажет милую историю про поездку Норы на остров, в недрах которого своего кровавого часа выжидали мутированные трихонозы. Рэт Джеймс Уайт и Моника Дж. О’Рурк в своей адской дилогии «Отравляющий Эрос» кровью, спермой, наркотиками и грязью псевдосуществования нарисовали свою концепцию Ада (Данте не раз перевернулся в гробу), и в этом кошмарном трипе также нашлось место тошнотворным изменениям и уродствам.