Алексей Корепанов - Не поверят

Корепанов Алексей

Не поверят

КОРЕПАНОВ АЛЕКСЕЙ

Не поверят

Огромный шатер вознесся над уснувшей землей, и на черной ткани шатра сияли звезды - прекрасные светильники Божии, зажженные Господом на тверди небесной в четвертый день творения. Под звездным небесным шатром в лунном свете блестела гладь Иордана и виднелись на его берегу другие шатры - стан сынов Израилевых, что вырвались из плена египетского, сорок лет блуждали по пустыне и вот - дошли, наконец, до обещанной Господом земли хорошей и пространной, где течет молоко и мед. Там, за Иорданом, простирался Ханаан, земля обетованная, и над пальмовым оазисом возвышались мощные стены Иерихона, которым суждено было рухнуть под натиском сынов Израилевых.

Догорали костры возле шатров двенадцати колен Израилевых, иногда сонно блеяли овцы и порой нарушал тишину плач младенцев. А посреди стана, покрытая бараньими кожами, красными и синими, стояла скиния собрания, окруженная бронзовыми колоннами, - и покоился в ней ковчег завета из дерева ситтим, обложенный чистым золотом и внутри, и снаружи - трон Яхве в доме Яхве...

Сколько лет, сколько лет!.. Долгий путь из города Раамсеса, из земли Египетской, голод и неверие, мятежи и битвы... Но - дошли. Дошли, как и обещал когда-то Яхве, подавший голос Свой Моисею из пылающего, но не сгорающего тернового куста, там, в пустыне, у подножия горы Хорив...

Увы, не всем открыт путь в благословенную землю Ханаанскую. "А сыны ваши будут кочевать в пустыне сорок лет, и будут нести наказание за блудодейство ваше, доколе не погибнут все тела ваши в пустыне..."

Тяжело вздохнул Моисей, и вздох его разнесся по шатру, колыхнул слабое пламя светильника.

"Не войдете в землю, на которой Я клялся поселить вас, кроме Халева, сына Иефонниина, и Иисуса, сына Навина".

Вот он, Ханаан, - за Иорданом. Стоит только переправиться на ту сторону, овладеть Иерихоном.

Но - нет ему дороги за Иордан. Не нарушить волю Господа. Войдет туда Иисус, сын Навин, верный соратник и преемник, на которого он, Моисей, возложил руки свои и дал ему наставление, как говорил Господь...

Вот они вдвоем в шатре, сидят на коврах, напротив друг друга, лицом друг к другу - он, Моисей, - и Иисус, сын Навин, не дрогнувший, как Аарон, не предавший, как Корей, и Дафан, и Авирон, и Авиан... Храбрый воин, разбивший амаликитян. И Сигона, царя Аморрейского, и Ога, царя Васанского, и Валака, царя Моавитского, и пятерых царей Мадиамских... Преданный служитель Моисея, один из избранных его. Преемник.

Потому что ему, Моисею, нет пути за Иордан.

Последняя ночь. Последняя... Утром ему уходить, покидать равнины Моавитские - взойти на вершину горы Нево, окинуть последним взглядом просторы земли обетованной, благословенного Ханаана - и остаться там, на вершине. Навсегда.

Навсегда...

Потому что Господь запретил ему ступить на землю обетованную, где течет молоко и мед.

- На рассвете я уйду. А тебе - вести войско на штурм Иерихона. И двигаться дальше. - Голос Моисея звучит приглушенно, тонет в ворсе тяжелых ковров.

- Но, мой господин...

- Не господин я тебе. Я возложил на тебя руки свои. Это веление Господа.

Долгое молчание. И слабеет, трепещет огонь светильника. И вновь, вздохнув, говорит Моисей:

- Сто двадцать лет дал мне Господь прожить на земле. Где брат мой, Аарон? Где сестра моя, Мариам? Там, у Господа... Аарон ушел к Господу на горе Ор... А я уйду - на горе Нево...

- Мой господин...

- Не господин я тебе, сын Навин. Ибо сказано было мне Господом: "Возьми себе Иисуса, сына Навина, человека, в котором есть Дух, и возложи на него руку твою, и дай ему от славы твоей, чтобы слушало его все общество сынов Израилевых". Отныне ты поведешь мой народ в землю Ханаанскую. Господь Сам пойдет пред тобою и истребит народы сии, и ты овладеешь ими. А для меня эта ночь - последняя. На мне - все грехи сынов Израилевых...

Промолчал Иисус, сын Навин. Потуже запахнул широкие одежды, склонил голову. Провел рукой по седой бороде. Смирился.

- Будь тверд и мужествен, сын Навин, - тихо сказал Моисей, - ибо ты войдешь с народом сим в землю обетованную. Господь Сам будет с тобой, не отступит от тебя и не оставит тебя... Не бойся...

- Я не боюсь, мой... - Иисус поднял голову. Влажно блеснули глаза глубокие, темные, много повидавшие. - Но как же я без тебя?.. Как мы без тебя?..

- На то воля Господа. Мужайся, брат мой. Он не оставит тебя.

И вновь - тишина в шатре. Тиха прощальная ночь, тиха - и печальна...

Негромкий голос Моисея, усталый голос вождя, взвалившего на плечи свои ношу непомерную:

- Мы с тобой вместе от самого Раамсеса, столицы фараоновой, сын Навин. Столько лет, столько событий... И мы пережили все это. Но будут ли помнить о том те, кто придет после нас?

- Время стирает память, - глухо отозвался седой воин. - Ушла память о веках, что были прежде. И о нас тоже забудут когда-нибудь, мой...

- Нет! - как в молодости, яростно сверкнули из-под густых бровей глубоко посаженные глаза Моисея. Так сверкали они, когда пронзал он мечом жестокого надсмотрщика египтянина, когда спорил с упрямым фараоном, ожесточившим сердце свое. - Не забудут.

Великий старец вынул из сумы несколько свитков, аккуратно и бережно разложил их на ковре перед собой. Простер над ними руку, взглянул на Иисуса, сына Навина:

- Вот. Вот она, память. Здесь - наша история от сотворения мира. И история моей жизни. и кое-какие заметки о наших странствиях после исхода из земли Египетской, от упрямого Мернепта. Я писал, когда мог и как мог. Там не всё, далеко не всё... Я рассказывал тебе о своей жизни, брат мой... Ты помнишь? Ты хорошо помнишь?

- Да.

- А эти сорок лет, эти длинные сорок лет?

- Да...

Моисей осторожно провел пальцем по свитку. Расправил плечи.

- Нас не забудут, сын Навин. Поручаю тебе довести до конца то, что я начал. Описать наши странствия - вплоть до сего дня. И продолжить. Теперь уже о твоих делах, сын Навин, о покорении земли Ханаанской.

- Но я не...

- Это мой завет тебе, брат мой. Объединись с Финеесом, сыном Елеазара, - он знает толк в таких делах. Сделайте это. Прошу... Завещаю...

И вновь покорно склонил голову Иисус Навин.

Да, он сделает это. Они сделают это. Вечерами он будет говорить Финеесу, сыну первосвященника, и Финеес все запишет. Финеес молод, хоть и ходил уже на битву с пятью царями Мадиамскими, - Финеес все запишет. Память не уйдет, не сотрется. Все, повсюду, во всех землях будут знать историю сынов Израилевых, а он, Иисус Навин, своим мечом добавит к ней новые славные эпизоды.

- Я выполню твой завет. Клянусь Господом!

- Господь воздаст тебе за это, сын Навин.

И снова - тишина, как неподвижная вода в сосуде. И вновь разбивает ее голос Моисея: