Алексей Жарков - Избранные. Морская и романтическая фантастика Страница 10

– Троих слуг!? Это ты про кого же… постой – ты про спасённых школьников?

Химинглэва печально кивнула.

– Да… три чистые детские души… трагическая гибель – это очень ценный для Эгира ресурс. Куда ценнее самоубийц-утопленников или пиратов. У тех – другой профиль.

– Да ты охренела! – Романа как ледяной водой окатило, смывая остатки неги, – я спас детей! Вы чёртовы водяные…

– Не забывайся, морячок, – ручейковый голосок девушки-богини зарокотал между скалистых стенок полновесной горной рекой, – помни с кем говоришь!

Спокойная доселе водная гладь, вдруг вздыбилась буруном и ударила его в лицо, заставив долго отплёвываться и откашливаться.

– Ты же понимаешь, – жемчужный голосок вновь звучал безмятежно, – что людям твоей профессии следует быть крайне осторожным и аккуратным в общении с морскими сущностями? И что это тело, – чертовка провела рукой по своей груди, – может принять и другую, менее приятную, но гораздо более опасную форму?

– Не сердись, – богиня вновь на расстоянии вытянутой руки от него и нежно ведет по его щеке пальчиком, – те дети… были бы счастливы у нас… долгая интересная жизнь, новые способности, новый чарующий мир… а потом, – вздохнула она – этим занимается отец, у меня несколько другая, как вы люди говорите, – компетенция.

Последнее слово девушка, словно дразнясь, дурашливо произнесла по слогам.

Роман потёр покрасневшие от морской воды глаза.

– Мадам, вы, кажется, говорили, что наше время подходит к концу? Не соблаговолите ли проводить меня? Продлевать я не собираюсь.

Химинглэва расхохоталась, – ну каков наглец, а!?

– Не переживай, сейчас уйдёшь, но я сказала тебе ещё не всё, – голос её стал твёрдым, сухим и деловым.

– Ты разозлил Эгира и привлёк к себе его внимание. Внимание недоброе, как понимаешь. Ты принёс убыток и тебе предстоит его компенсировать. У тебя есть выбор – первое – ты идёшь на службу Эгиру сам – моряки всегда им ценились, второе – к нам идёт близкий тебе человек, третье – одна разовая, но очень важная миссия, которая может быть зачтена тебе как возврат долга.

– Благодарю покорно, – иронично улыбнулся моряк, – а ещё варианты есть?

– Ты не принимаешь меня всерьёз, – печально вздохнула хозяйка грота, – а зря. Ты не выбрал – выберут за тебя, и очень скоро ты в этом убедишься. Когда захочешь поговорить – помни про вторую таблетку. Правда, попадёшь ты не ко мне, увы… очень жаль, ты мне понравился, хи-хи. Иди, морячок, – девушка резко и неожиданно зачерпнув воды брызнула ему в лицо.

…

– Мистер! Мистер!

Роман открыл глаза и обнаружил над собой встревоженную горничную со стаканом в руке, только что окатившую его водой.

– С вами всё хорошо!? Я пришла убраться и вы не отвечали и не реагировали на прикосновения! Я уже хотела вызывать медиков!

– Всё нормально…

Он с трудом приподнялся на кровати и, мутным взглядом провёл по комнате. Не обнаружив ничего необычного, перевёл взгляд на себя. Стакана ни в руке, ни на кровати не было. Васильковых «семейников» тоже.

…

Произошедшее оставило настолько гнетущее впечатление, что Роман, недолго думая, собрался и, плюнув на все амстердамские радости и красоты, покатил в аэропорт, заказав билет на ближайший рейс в Питер. В мыслях он старался даже не возвращаться к красочному «приходу», словно поставив ментальный блок. Только стремился отдалиться как можно дальше от произошедшего как в пространстве, так и во времени. И только прилетев домой, немного пришёл в себя. Расплачиваясь с таксистом, убирая в карман кошелёк, наткнулся на знакомый кругляш и долго стоял, разглядывая и крутя в пальцах таблетку, под накрапывающим летним ленинградским дождиком. Поискал глазами урну, задумался и нерешительно убрал таблетку во внутренний карман. «Не будем совершать необратимых поступков», – пробормотал себе под нос.

«А ведь я с ней прошёл две таможни» – резанула запоздалая мысль, – Надо же… и ничего. И собачки обнюхивали. Вот была бы хохма – попасться с наркотой на границе. Карьере – конец. Хотя, эта негритянка, Трикси, кажется – говорила что-то про натуральные компоненты и что это не наркотик в чистом виде, хм.»

…

Развалившись на диване, размякший и отошедший после душа, он взял в руки телефон и набрал номер родителей. Гудки шли неприятно долго, и ответивший голос Роман узнал не сразу – трубку почему-то поднял дядя Лёша – мамин брат.

– Беда, Ромка… приезжай…

…

– Ушёл с мостика вечером – всё нормально было, шутил, веселился. Пошёл в каюту. Утром нету его, удивились, не похоже на него. В обед -нету – в каюту звонят – не отвечает, пришли – нет его и след простыл, весь пароход перерыли – не нашли Развернулись обратно – по курсу пробежались, а толку… больше ста миль почти отмахали за это время… Эх, последний рейс Санька делал, в управление собирался садиться после него… Уже и место для него приготовили…

Дядя тяжело вздохнул. Роман молча смотрел на мать. Та, без кровинки в лице сидела на диване, сложив руки на коленях, и смотрела перед собой. На стенку, где за застеклённой дверцей, среди семейных фотографий и фарфоровых слоников лежала причудливо изогнутая перламутровая морская раковина.

…

Роман сидел на диване и смотрел на голубоватый кругляш таблетки на своей ладони. В другой руке массивный восьмигранный вискарьный стакан с водой. Пришлось уехать, как бы ни тяжело было оставлять мать, отговорившись срочными делами и оставив её на попечение сердобольной соседки. Впадать в транс на глазах у матери было бы уж чересчур.

– Чтоб вы сдохли, суки ластоногие!

Роман решительно закинул снадобье в рот и щедро отхлебнув из стакана упал спиной на кровать, раскинув руки.

…

Он на этот раз не хотел наслаждаться виртуально-галлюцинногенными эффектами, и крепко зажмурил глаза. А когда открыл их, никакой комнаты вокруг, разумеется, не было. Он лежал в шезлонге на галечном морском берегу. В десяти метрах от него берег обрывался и лениво накатывал прибой. Пляж, если его можно так было назвать, представлял собой полоску берега пару десятков метров протяжённостью и десяток метров в глубину скальной породы. С обоих сторон он был огорожен врезающимися в море скалистыми гребнями. Пляж был пуст, не считая Романа и лежащей в метре от него на таком же шезлонге девушки с ярко-морковными волосами в бикини и солнцезащитных очках.

Сознавая, как бессмысленно и не к месту это звучит, он вопросил:

– Это ты затащила сюда шезлонги?

Девушка заливисто рассмеялась, обнажив жемчужно-белые зубки.

– Туристы. Как вы их называете – дикари. У них тут тайное место, для влюблённых. Альков. И не лень же было тащить, да? А тут опасно – сильный прибой и скалистое дно… Кстати, меня зовут Блудухадда.

– Отец…. ваших рук дело?

– Ну, не моих именно, если тебя интересует, но да… тебя предупреждали, а ты не внял.

– Как вы это сделали?

– Неважно, это, как вы говорите – дело техники, совершенно ненужные тебе детали.

Чувствуя накатывающую волну бешенства, он спросил:

– Что с ним?

– Он… жив. Учитывая необычную ситуацию, мы решили подождать, пока ты снова навестишь нас, чтобы принять решение.

– Дай угадаю – вы можете его вернуть, если я соглашусь заменить его собой? – подтверждающий кивок, – или выполнить какую-то миссию? – снова кивок.

– Умный человечек, – рассмеялась морская обитательница, – приятно иметь с тобой дело.

– Что за миссия?

Блудухадда некоторое время молчала, легонько постукивая пальчиками по подлокотнику.

– Одна вещь попала не в те руки. Вещь была давно утеряна и считалась безвозвратно утраченной. А она может натворить много бед и неприятностей. Хотя и сильно повреждена. Нужно забрать её и вернуть законным владельцам. То есть – нам.

– Почему вы обращаетесь ко мне? Такие все из себя крутые-всемогущие?

– На суше наши возможности ограничены. Вот и приходится хвататься за любой вариант. Но ты не задирай нос – не получится у тебя – будем искать других. И найдём, будь уверен.

– Я не грабитель и не гангстер. У меня и оружия нет.

– Тем хуже для тебя. Жаль, что не обзавёлся столь полезными умениями и вещами, – девушка показывала, что и морским обитателям не чужд человеческий юмор, – если у тебя не получится, выручать тебя из заточения мы не будем. И не можем и не особенно захотим. А твой отец останется у нас.

– Что за вещь? Где и у кого она?

– Вещь…, – собеседница вновь надолго замолчала, – в разное время её называли по-разному. Например – Скипетром Морских Королей. Или – Жезлом Бури и Волн. А кто-то – Трезубцем Нептуна. Разные люди из разных народов, видя его, каждый в своё время давали ему свои имена. А когда-то он звался «Многофункциональным гравитационно-электромагнитным возмутителем». Инвентарный номер ИНТ-1302, департамент гидросферных исследований разбившегося космо-ковчега «Олимп» заведование младшего аква-командора Посейдона.