Аджи Диас - Лесоморье. Последний лампид Страница 10

Пока Ван Тролль была занята своими делами, шипя сервомоторами такси помчало дальше.

– Дитя. Все в порядке? – спросил отец Симоний, подойдя ближе.

Ван Тролль ответила лишь спустя несколько минут. И ответом ее было сдавленное «Жить буду».

– Поторопимся.

– С чего вдруг такая спешка? – спросила Ван Тролль. – Когда я пришла, вы придавались общению с вашим дорогим богом.

– После молитвы, я как раз собирался отправиться в Инсектариум. Я уже слышал о том, что устроили мои прихожане.

Инсектариум возвышался над ближайшими домами, грозно выделяясь ржавыми опорами своего купола. Гигантский колпак из стекла и металла – целый закрытый мир, в котором жили представители нескольких насекомообразных рас, имел в народе не самую хорошую репутацию. Для полукровок и людей, то что творилось под куполом могло быть, как минимум отвратительным, а максимум, настолько ужасающим, что могло свести с ума. Ранее уже случались прецеденты.

– Вы не верите в богов? – спросил на ходу отец Симоний.

– Нет.

– Хм. Большинство принимают религию как сущую истину, в которой нет места для сомнений и вопросов. – сказал священник задумчиво. – Просто верь и все. Но есть и те, для кого религия, является больше философией, можно сказать инструкцией под названием «как жить в этом безумном мире». Те поучительные истории, в которых проявляется мудрость пророков или богов, является лишь метафорой. Нельзя верить во все, что написано в книгах и принимать это буквально. Все религии состоят из метафор, смысл которых показать, что «надо относится к другим хорошо и тогда другие будут относится к тебе также». Все просто.

– Странно слышать такие вещи от священника. – призналась Ван Тролль. – Значит религия ни причем? Это люди глупые и все неправильно поняли?

– Религию слишком часто использовали, как инструмент управления целыми народами. – ответил отец Симоний. – Ты забываешь, что священные книги когда-то были написаны людьми. Винить в чем-то религию занятие бессмысленное. Все исходит от самих людей.

Ван Тролль задумалась. Раньше она представляла священнослужителей как съехавших с катушек фанатиков. Но, вот он, отец Симоний, вполне адекватный и здравомыслящий человек, объективно рассуждающий о своей работе.

Ах, если бы и собравшиеся перед входом Инсектариума были такими же здравомыслящими. Толпа бесновала. Вооруженные дубинками, факелами и кое-каким огнестрельным оружием, они кричали о возмездии и божьей каре.

– Стойте! – закричал отец Симоний подходя к ним. – На кого вы похожи?

Толпа притихла.

– Молчите? Я скажу вам! Вы стали похожи на тех дикарей, что живут за стеной Реквиема. Опомнитесь люди! Бессмысленное кровопролитие ни к чему не приведет!

– Мы пришли за местью! – крикнул кто-то и все поддержали его.

– Какая месть? Кому собрались мстить? – спросил священник растерянно.

– Эти адские уродцы убили наших дочерей! – прозвучал женский голос из толпы, а за ней волна одобрения в виде криков.

– Кто вам такое сказал госпожа Таст?! – не выдержал отец Симоний, которого видимо тупость его прихожан возмутила до крайней степени. – С чего вы это взяли?! Вообще причем тут жуки?!

– А кто же еще? – спросила старушка, все еще скрывавшаяся в толпе. – Только им и нужны человеческие органы!

– Да! Точно!

– Отца Симония подкупили жуки! – закричала госпожа Таст. – Он с ними заодно! Схватить предателя!

– Схватить предателя! – повторили несколько мужчин, а спустя мгновение, то же самое уже говорили остальные.

Ван Тролль даже не успела понять, что произошло. Десятки мужчин и женщин тут же окружили ее и отца Симония.

– Вы нас предали!

– Сколько вам заплатили?!

– Вы с ними заодно!

– Мы разочарованы в вас!

Ван Тролль достала пистолет и даже успела выстрелить. Пуля улетела куда-то в небо. Окруживших их людей было слишком много. Камень отправленный в полет неизвестно кем, точно попал в голову священника. Алая кровь брызнула на лицо Ван Тролль. Последнее что она успела разглядеть, пока к ее лицу не прижали какую-то пахучую тряпку, было лицо улыбающейся госпожи Таст.

Я была права, подумала Лета Ван Тролль, теряя сознание.

Больница имени святого Геймана, возможно, являлось самым чистым после мэрий зданием во всем городе. Чистые коридоры, серо-зеленые стены без трещин, конструкты-медики и врачи в белых халатах. И почти никакой ржавчины.

Лампид подошел к комиссару, стоявшему у одной из кроватей палаты интенсивного лечения.

– А, явился? – спросил Форстан, бросив короткий взгляд на саквояж в руках сыщика.

– Как голова мэра? – спросил в ответ Эр Бошманс.

– Жить будет.

– Его уже подлатали? – поинтересовался Эр Бошманс, указав на бинты, скрывавшие лицо профессора Гафальта.

Мужчина подключенный к какой-то большой, тихо гудящей машине мирно спал. Спали и остальные десять пациентов в своих кроватях, разделенных синими ширмами.

– Стабильно. – ответил комиссар Форстан. – Врачи говорят, что смогут восстановить его зрение и способность разговаривать с помощью имплантатов.

– С его деньгами, Гафальт и лицо себе подправит. Что-нибудь нашли в его доме?

– Ничего. Все записи и книги исчезли. Остался лишь пепел в камине. Конструкт исчез, так же, как и помощник Гафальта.

– Помощник? – переспросил лампид.

– Да. Молодой студент. – ответил Форстан. – Гафальт пускал к себе только его и Галу Ал Леви. Настоящий затворник.

– Когда пытаешься вернуть мертвецов с того света лишние свидетели не нужны.

– Либо кто-то хотел скрыть всю информацию об исследованиях профессора. – предположил Форстан. – Либо он сам сжег свои бумаги.

– Сам отрезал себе язык, исполосовал лицо и вырвал глаза? – уточнил Эр Бошманс.

– Раны на его руках указывают на это. – данная тема комиссару Форстану явно не нравилась. Уложенные назад усики начали нервно подрагивать. – Он покалечил себя, а потом съел все остатки. В зубах Гафальта и под ногтями остались мелкие кусочки кожи и языка. Следов взлома нет. Следов борьбы нет. Все указывает на то, что наш чудик сошел с ума.

– Сомневаюсь. – признался Эр Бошманс и положив на пол саквояж, достал мнемограф.

– Что это?.. Ты с ума сошел?! – зашипел Форстан и тут же закрыл ширму, чтобы их никто не увидел. – Ты же знаешь, что эта штука вне закона!

– Знаю-знаю. – Эр Бошманс уже откручивал свою лампочку. – Поэтому надо поторопиться. Осторожно горячая. – лампочка оказалась на кровати у ног спящего профессора. Вместо нее, на плечах лампида был установлен небольшой проектор. Закрутив несколько болтов на патроне Эр Бошманс подсоединил длинный провод к своей «голове», а другой его конец воткнул в мнемограф. – Итак приступим.

Форстан боязливо озирался по сторонам и нет-нет выглядывал за ширму.

– Давай быстрее. – шипел он. – Если нас раскроют, я тебя арестую.

– И получишь медаль за поимку самого страшного преступника Реквиема. – прошептал Эр Бошманс и надел на голову Гафальта мнемограф. – Та-а-а-к. Посмотрим, что в вашей голове профессор.

Проектор затрещал, включился и выбросил целый каскад различных образов на ширму за которой храпел другой пациент. Мальчик, женщина, большой дом, Лесоморье, корабль, белка, Реквием, вершина маяка Хаса.

– Это не этично. – прошептал Форстан. – Ты вторгаешься в личную жизнь другого человека. Эр Бошманс, ты хоть знаешь сколько законов ты сейчас нарушаешь?

– Не волнуйся, я нарушал почти их все. Не мешай.

– Давай быстрее.

Образы сменяли друг друга. Эр Бошманс копался в памяти профессора в поисках нужной ему информаций. Городские трущобы, хулиганы, дубинки. Мужчина в сером костюме.

– Не может быть… – прошептал Эр Бошманс, узнав человека на проекции.

– Что? Что не так?

– Ничего. Продолжаем.

Госпожа Таст. Школа. Класс. Гала Ал Леви еще ребенок. Черноволосый долговязый паренек. Изображения вновь замельтешили незаметной для глаза скоростью. Женщины, мужчины, кладбища, изрытые могилы, лаборатория, свежие трупы и сам профессор Гафальт.

– Стоп.

То, что видели Эр Бошманс и Форстан когда-то видел сам Гафальт, мир его глазами, его прошлое. И тут бац перед ними появляется сам профессор.

– Двойник? – предположил жук.

– Сомневаюсь.

Эр Бошманс стал «мотать» медленнее. Второй Гафальт рассказывал что-то, показывал дом, какие-то чертежи. По выражению его лица казалось, что он очень воодушевлен.

– А почему нет звука? – спросил комиссар. – Было бы очень полезно услышать, о чем они разговаривают.

– Мнемограф собран вручную, видимо в нем чего-то не хватает. – ответил лампид.

Гафальт на проекции протянул вперед ключ. Ключ от его дома. Потом изображение моргнуло несколько раз. Снова кладбище, свежее тело, огромная машина, молнии.

– У него получилось! – скрипнул жвалами Форстан.