Николай Басов - Экспансия (сборник) Страница 10

Вот последнее Ростика заинтересовало, поэтому впервые за все время плена он стал спрашивать, то есть подал голос самопроизвольно, а не отвечая на вопросы.

— Меня зовут Рост, — сказал он пилоту, поглядывая на него из правого пилотского кресла. — Мне хочется спросить тебя…

Пилот поежился, бросил на Роста неопределенный взгляд и вдруг вполне добродушно отозвался:

— Спрашивай.

— Почему нам приходится ловить эту рыбу, когда имеются викрамы?

— Очень просто, — отозвался пилот. — Когда они находят приличный косяк, они тут же пытаются поесть как следует, даже с запасом… А потом теряют активность. — После паузы добавил: — Кроме того, командиры считают неправильным, если рыболюди сообразят, что сумеют самостоятельно прокормиться в море. Какой тогда для них останется интерес в службе на Валламахиси?

Ответ был не только дельный, но и откровенный. Рост облегченно улыбнулся. И это, как ни странно, растопило лед. Пилот кивнул, словно подтверждал что-то, и произнес вот что:

— Меня зовут Джар, я главный по залову рыбы на кораблике, с которого мы взлетели.

Он так и сказал — «залову», словно это было что-то особенное. А может, и в самом деле. Ведь вылавливание рыбы для перенаселенного плавающего города, постоянно нуждающегося в продуктах питания, да еще в сообществе пурпурных, с их жесткой иерархией, должно было выражаться именно в таких вот формах самоидентификации.

— А про меня, наверное, тебе уже рассказали, откуда я и чем раньше занимался, — сказал Рост и посмотрел на пилота.

Джар, немного удивленный, не сводил с Роста внимательного взгляда. Он хотел понять, что творится в душе этого странного, обросшего волосами по всему лицу чужака, который, похоже, не понимал, что сдает самый главный для себя тест — окажется ли полезен для их города, достаточно ли гибок и умен, чтобы встроиться в существующую структуру?

А Рост со смешком, от которого отвык за время рабства на гидропонных и грибных фермах, понял, что Джар сейчас на его стороне, что пурпурному захотелось, чтобы Ростик этот тест сдал. И наилучшим образом. Из-за этого Рост вдруг обрел уверенность, что не просто сдаст, но благодаря такому к себе любопытству, едва ли не дружескому интересу, сумеет все сделать куда лучше, чем от него ожидалось.

И тогда на него стал потихоньку, незаметно, но все ощутимей, накатывать один из сильнейших, какие он только помнил, приступов предвиденья. Еще не всезнание, которое без тренировки и ментальной сосредоточенности было невозможно… Но уже предвиденье.

А пока он стал думать, сколько в том, что он так старался, так мучительно иногда пытался прорвать завесу неопределенностей, было от желания удивить своих боловских друзей, слегка выпендриться перед ними, заслужить какое-то особенное их участие, и сколько просто от природы. Сейчас, когда он даже забыл, каково это — видеть будущее, он мог думать о своих друзьях, оставшихся в Людомире, и о себе, прежнем, почти спокойно. Он снова улыбнулся и негромко оповестил Джара:

— Все будет хорошо, Джар, вот увидишь.

Они поднялись над сейнером, бороздившим довольно глубокие, зеленоватые волны океана, а потом Рост чуть не вскрикнул — так сильно на него подействовал привычный диск света под антигравом от отражающегося в воде солнца, стоящего над головой, в зените. И еще он почти сразу понял, что сейнер идет немного не в том направлении, что нужно. Он даже положил руки на рычаги управления.

— Не трогай, — напряженным голосом отозвался пилот.

Рост пожал плечами и поудобнее устроился в тесном кресле. Потом проговорил:

— Не знаю, где тут восток и запад… — Сообразив, что последние слова произнес не совсем правильно, почти по-человечески, коротко добавил: — Лучше направляйся вон туда.

Показал рукой. Джар нахмурился:

— Мы подходим к площадям, занятым плавающими водорослями. Значительных косяков тут не бывает.

— Тебе водоросли нужны или рыба?

Джар хмыкнул, как иногда хмыкал Антон, и изменил курс. Теперь они пошли над водой на довольно значительной высоте, метров триста. Для того чтобы лететь чуть быстрее, этот эшелон был в самый раз, но на нем Ростик плохо разбирал, что тут творилось с рыбой, поэтому он попросил снизиться метров до пятидесяти. Понятие «метра» у Джара не оказалось, но он послушно приспустился, пока Рост не попросил его выровнять лодку.

Они летели не очень долго, чуть больше получаса, отдалившись от сейнера километров на сорок, и в направлении почти параллельном курсу Валламахиси, когда Рост уверенно оповестил:

— Здесь.

— Что здесь? — не понял Джар.

— Здесь находится самый большой из ближайших косяков.

— Тут не может быть рыбы, — мотнул головой пурпурный. — И никогда не было, потому что…

— Он прямо под нами, — терпеливо, как ребенку, пояснил Ростик.

Джар насупился, потом что-то прокричал на языке своего племени, сбросил скорость и совсем опустился к воде. Сзади послышалась возня, какие-то негромкие команды, и в воду полетела небольшая кошелка на длинном тросике. Они пролетели всего-то километра полтора, как вдруг сзади послышался какой-то негодующий, даже возмущенный вопль. Джар дрогнул:

— Доставай!

— Не могу, — отозвались сзади, — она переполнилась.

— Так что же мне… до корабля ее волочь? — взорвался Джар. — Доставай, говорю.

— Я уж и горловину затягиваю, а она… не затягивается, переполнена же!

Джар плавно развернулся и пошел вбок. Потом опомнился, повернулся к Росту:

— Где кончается твой косяк?

— Вон там, — Рост опять махнул рукой, указывая направление, едва ли не противоположное тому, куда летел Джар. — Только до него километра три, он большой очень, я же предупредил.

Джар почти застонал, снова развернулся, потом осторожно, чтобы не лишиться кошелки, вывел машину с привязанным сзади хвостом, полным рыбы, из косяка. Снова спросил, уже осторожно:

— А теперь?

— Тут рыбы меньше, можно, наверное, и вытащить вашу снасть.

Пурпурные так и сделали. Затянули горловину, как-то подняли из глубины и поволокли по воде, вспенивая волны. Антиграв шел тяжело, словно волок за собой целый сейнер, не меньше.

— Ты как почувствовал рыбу-то? — спросил Джар с сильным акцентом, как говорил, должно быть, с приятелями, почти… простонародно, как подумалось Ростику.

— Почувствовал.

— А раньше сказать не мог? — вдруг разозлился Джар. Это было так… по-человечески, что Ростик рассмеялся. — Ну, чего смеешься?

— Я не знал конструкцию вашей сетки, думал, вы забрасываете снасти с двух антигравов, может, даже с трех.