Доун Томпсон - Властелин воды Страница 10

– Вот видите, mittkostbart, – сказал он невозмутимо и отстранил ее, словно только что не был возбужден и не возбудил ее. – Я же говорил, что все обойдется.

– Он ушел? – спросила она, мужественно выдерживая взгляд этих невероятных глаз. И едва не ахнула. Они были с серебряными прожилками!

Он кивнул.

– Все закончилось, миледи.

– Он вернется, я знаю! – воскликнула она. – Когда не найдет меня…

– Тс-с-с… Даже если и так, я пошлю его искать вас дальше. – Он нахмурился. – Вы дрожите.

Проведя руками по ее плечам, Клаус взял ее руки в свои и поднес к губам. Он наградил ее медленным, нежным поцелуем, чувственным и глубоким. Бэкке следовало его оттолкнуть, но она не сделала этого – просто не смогла. Его теплое дыхание растопило тело, она не чувствовала ног. Казалось, прошла вечность, прежде чем он отстранился и заглянул ей в глаза. Мог ли он читать мысли? Да! Наверняка мог. Он снова нахмурился, а она не знала, куда девать глаза.

– Я зашел слишком далеко. Простите меня, – сказал он, отпуская ее руки. – Я постоянно забываю о царящей здесь… строгости нравов. Совсем не так, как у меня… на родине. Я смутил вас. Подобное объятие в моей стране не исполнено того смысла, который приписываете ему вы, англичане. Там, откуда я приехал, вы бы уже называли меня Клаусом – и никто не счел бы это фамильярностью, особенно после того как я спас вам жизнь.

– О, я не могу!

– Быть может, вы согласитесь хотя бы мысленно…

– Мысленно, милорд?

– Да. Всякий раз, думая обо мне… не могли бы вы мысленно произносить мое имя?

Такая просьба показалась ей странной, однако она кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Почему у нее возникло ощущение, что она согласилась на нечто постыдное?

– В некоторых культурах спасение жизни означает, что спаситель получает власть над спасенным, несет ответственность за его безопасность и благополучие до конца своих дней. Разве не спокойнее от мысли, что вас есть кому оберегать – есть свой собственный хранитель души и тела на все времена?

– Мне это кажется немного… обременительным, – призналась Бэкка. – Ведь я буквально только что избавилась от одного такого «хранителя».

– О нет, mittkostbart, я не предлагаю себя в качестве…

– Конечно же, нет, милорд, – сказала она. Она не хотела, чтобы у него сложилось превратное мнение. – Это было бы неуместно, разве не так?

Он искренне рассмеялся.

– Не стоит спрашивать у меня о подобных вещах, – сказал он. – Мой ответ может вас шокировать. Но давайте прекратим этот разговор. Я не хотел вас обидеть. Все это сказано лишь для того, чтобы отвлечь вас от неприятных мыслей. Я понимаю… как вам сложно в этой ситуации, поэтому всеми силами стараюсь вас поддержать. Но, похоже, моя непринужденная беседа возымела прямо противоположный эффект. Не берите в голову. Давайте спишем это на радость оттого, что удалось так легко отделаться от вашего отца. Поразительно, как вы… не похожи. Если бы не пламя волос и не глаза, которые сейчас могут быть зелеными, а через секунду уже карими, мне было бы весьма затруднительно найти сходство между вами.

– У нас есть еще одна общая черта, милорд, – сказала она. – Это упорство. И так было всегда.

– Тогда, пожалуй, я составлю вам в этом компанию. Хотя после встречи с вашим отцом я бы с удовольствием исключил его из наших рядов. Именно благодаря упорству вы выбрались из кареты, миледи, и упорство поможет нам вместе преодолеть все испытания.

Бэкка весь день провела у постели Мод. Припухлость почти исчезла, но синяк остался. В основном девушка спала. Как-то она все же очнулась и узнала Бэкку, но снова провалилась в глубокий сон, стоило Анне-Лизе дать ей одну из своих настоек. Бэкка больше не видела Клауса – он не спускался ни к обеду, ни к ужину. Он исчез после их встречи на пороге гостиной, и остаток дня она провела в одиночестве.

С наступлением сумерек пришла Ула, задернула шторы и собралась было готовить Бэкку ко сну, но та наотрез отказалась. У нее были другие планы на вечер, а чтобы их осуществить, нужно было оставаться одетой. Бэкка объяснила свое нежелание ложиться спать книгой, взятой накануне в библиотеке внизу. Девушка сказала, что разденется сама, как только устанет читать, и отпустила служанку. Но стоило только Уле выйти, как она отложила книгу в сторону, потушила свечи и подошла к окну.

Раздвинув шторы, чтобы виден был освещенный луной лес, она уставилась на серебристую тропу и водопад, ниспадающий со скал в реку. Оставалось ждать. Пройдет ли он по этой тропинке снова? Если да, то она тайком отправится следом и узнает, что за обряд он там совершает.

Спустя некоторое время Бэкка устала стоять, придвинула к окну кресло и устроилась в нем. Ее тут же начало клонить в сон, и чтобы не заснуть, приходилось ежеминутно вскакивать с места. Только около полуночи ночное бдение было вознаграждено. Как и прошлой ночью, Клаус появился на тропинке – его ноги были окутаны мглой, а вокруг роились огоньки. Стараясь не терять ни секунды, она схватила пелерину, так как ночи были сырыми и прохладными, и вышла в холл. Там было пусто. Бэкка на цыпочках спустилась по лестнице и покинула дом незамеченной.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в обстановке, ведь она никогда раньше не бывала в этих местах. Ориентируясь на звук водопада и держась на безопасном расстоянии, девушка пробиралась по тропинке, стараясь не выпускать Клауса из виду. Его тело в свете луны казалось облитым серебром. Свечение подчеркивало его широкие плечи, узкую талию и плавный изгиб спины, делая акцент на упругих ягодицах и бедрах, словно увитых канатами мышц. Излучая свет, он ступал по устланной туманом земле.

На фоне первозданной природы он походил на небожителя. Сердце Бэкки учащенно забилось, по телу пробежала горячая волна, отчего она едва не упала на скользкий мох. Девушка наблюдала за чем-то сокровенным, не предназначенным для чужих глаз. Увиденное казалось почти сакральным, словно сама природа склонилась перед ним в благоговейном трепете. В лесу стояла мертвая тишина. Все застыло. И вдруг под ногами у нее хрустнула веточка.

Бэкка боялась пошелохнуться, глядя, как Клаус остановился и повернулся на звук, представ перед ней во всей неприкрытой красе. Она чуть не ахнула, сраженная увиденным. Он был великолепен! Она затаила дыхание и, казалось, не дышала, пока он не развернулся и не продолжил путь. Нельзя было допустить, чтобы ее застали в этом колдовском месте с ним. Только не после того, что произошло между ними ранее! Осторожно ступая, она постаралась идти медленнее.

Плоские, заросшие мхом камни образовали естественный спуск к водопаду. Клаус, не раздумывая, шагнул вниз, а Бэкка все не могла решиться. Если она пойдет за ним, то окажется как на ладони, а за туманом впереди не видно ничего, кроме редких скользких валунов. Она уже отошла от дома на приличное расстояние и если упадет или заблудится, то как найдет дорогу назад? Напряженно вглядываясь, она пыталась понять, что же находится впереди, там, где водопад впадает в реку. Сквозь завесу из пены и брызг проглядывало что-то темное. Именно туда и направлялся Клаус. Карета. Это была карета. Но стоило Бэкке моргнуть, как видение исчезло. Клаус тоже исчез, а вместе с ним и сонм призрачных огоньков. Может, это были те самые блуждающие огоньки из детских сказок? Невозможно! Она же никогда не верила в сверхъестественные силы! Значит, ей все это привиделось? Тоже нет. Еще секунду назад граф был здесь, а теперь исчез. Так легко и просто. Мгла тоже испарилась, открыв тропинку. Недолго думая, девушка принялась пробираться по поросшим мхом валунам вниз к реке, где еще совсем недавно виднелась разбитая карета.