Майкл Крайтон - Восходящее солнце Страница 10

Она взглянула сквозь стеклянные стены конференц-зала в атриум: «Это Джон Коннор?»

«Да.»

«Я думала, он в отставке. Что он здесь делает?»

«Помогает мне в этом деле.»

Фарли нахмурилась. «Знаешь, у японцев к нему смешанные чувства. И для этого есть основания. Потому что тот, кто любил Японию и впал в другую крайность, становится …»

«Коннор не …»

«Ишигуро жалуется на грубость.»

«Ишигуро пытался указывать нам, что делать», сказал я. «А у нас тут убитая девушка, и похоже об этом все забыли…» «Не надо, Пит», сказала она, «никто не пытался указывать вам, как делать вашу работу. Я хочу только сказать, что тебе стоит принять во внимание специальный ха…»

Она запнулась.

Она увидела тело.

«Элен», спросил я, «ты ее знаешь?»

«Нет.» Она отвернулась.

«Ты уверена?»

Я видел, что она испугалась.

Грэм спросил: «Вы видели ее раньше внизу?»

«Нет… может быть… наверное… Слушайте, приятели, мне пора возвращаться.»

«Элен, продолжай.»

«Я не знаю, кто она, Пит. Иначе сказала бы тебе, ты же знаешь. Просто будь с японцами посердечнее. Это все, что мэр сказал мне передать. Теперь мне пора идти.»

Она поспешила к лифтам. Я смотрел вслед, чувствуя беспокойство. Грэм подошел и встал рядом. «Великолепная задница», сказал он. «Но она больше тебе не ровня, приятель. Даже тебе.»

Я спросил: «Что ты имеешь в виду, говоря „даже“?»

«Все знают, что у тебя была связь с Фарли.»

«О чем ты говоришь?»

Грэм толкнул меня в плечо: «Давай, колись. Ты теперь развелся. Никто и не пернет.»

Я сказал: «Это неправда, Том.»

«Ты можешь делать, что хочешь. Видный парень, вроде тебя…»

«Говорю тебе, это неправда.»

«Окей, хорошо.» Он поднял руки. «Я ошибся.»

Я смотрел, как Фарли на другом конце атриума нырнула под ленту. Она нажала кнопку лифта и ждала его прихода, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

Я спросил: «Ты действительно думаешь, что она знает, кто эта девушка?»

«Да, чтоб я сдох», сказал Том. «Ты ведь знаешь, почему ее любит мэр. Потому что она стоит рядом и шепчет ему в ухо все имена. Людей, которых она не видела годами. Мужей, жен, детей, всех. Фарли точно знает, кто эта девушка.»

«Тогда почему она нам не сказала?»

«Твою мать», сказал Грэм. «Наверное, это важно для кого-то. Она вылетела пулей, правда? Говорю тебе, нам лучше бы побыстрее узнать, кто эта мертвая деваха. Дерьмово, если я окажусь последним в городе, кто ее узнает.» Коннор помахал нам через всю комнату.

«Чего он теперь хочет?», спросил Грэм. «Так размахался. Чего это у него в руке?»

«Похоже на сумочку», ответил я.

«Черил Линн Остин», прочитал Коннор. «Родилась в Мидленде, штат Техас, училась в Техасском государственном. Двадцать три года. Имеет квартиру в Вествуде, но здесь живет еще недостаточно долго, чтобы сменить техасские водительские права.»

Содержимое сумочки вывалили на стол. Мы двигали предметы авторучками. «Где вы нашли сумочку?», спросил я. Она была маленькая, темная, застежка кнопочкой с жемчужной вставкой. Сумочка в стиле сороковых годов. Дорогая.

«В кадке с пальмой рядом с конференц-залом.» Коннор расстегнул крошечное отделение. На стол выпала тугая пачка хрустящих стодолларовых бумажек. «Очень мило. О мисс Остин хорошо заботились.» Я спросил: «Ключи от машины есть?»

«Нет.»

«Значит она с кем-то приехала.»

«И, очевидно, намеревалась с кем-то уехать. Таксисты не меняют стодолларовых банкнот.»

Лежала также золотая пластиковая карточка Америкэн Экспресс. Губная помада и компакт-пудра. Пачка ментоловых сигарет «Милд Севен» – японская новинка. Карточка ночного клуба «Даймацу» в Токио. Четыре маленькие голубые таблетки, вероятно, те самые.

Пользуясь авторучкой, Коннор перевернул дорогую сумочку. На стол посыпались небольшие зеленые комочки. «Знаете, что это?» «Нет», ответил я. Грэм посмотрел через увеличительное стекло.

Коннор сказал: «Арахис, завернутый в васаби.» Васаби – это зеленый хрен, который подают в японских ресторанах. Я не слыхал об арахисе, завернутом в васаби.

«Я и не знал, что их продают вне Японии.»

Грэм проворчал: «А я их видел много раз. Так что ты теперь думаешь, Джон? Захочет Ишигуро добыть свидетелей, о которых ты просил?» «Слишком скоро я их не жду», ответил Коннор.

«Ты прав, мать-перемать», сказал Грэм. «Мы не увидим свидетелей до послезавтра, пока адвокаты в точности не объяснят им, что говорить.» Он шагнул от стола. «Ты же понимаешь, почему они тормозят нас. Эту девушку убил японец. Вот с чем мы имеем дело.»

«Возможно», сказал Коннор.

«Ну-ну, приятель. Более чем возможно. Это их здание. А девушка как раз того типа, на которых они клюют. Красивая американская розочка с длинными стеблями. Ты же знаешь, как эти коротышки хотят трахаться с волейболистками.»

Коннор пожал плечами: «Возможно.»

«Давай-давай», сказал Грэм. «Ты ведь знаешь, что эти парни на родине весь день жрут дерьмо. Давятся в метро, трудятся в громадных компаниях. Невозможно высказать, что они думают. Потом они приезжают сюда, далеко от родимой сдержанности, и вдруг оказывается, что они богаты и свободны. И могут делать все, что захотят. И кто-то из них немножко сбрендил. Скажи мне, что я не прав.»

Коннор долго смотрел на Грэма. Наконец он сказал: «Значит ты видишь это так, Том, что японец-киллер решил успокоить эту девушку на большом столе конференц-зала Накамото?»

«Точно.»

«Как символический акт?»

Грэм пожал плечами: «Бог мой, кто знает? Мы тут не толкуем о нормальности. Но я скажу тебе одну вещь. Я хочу заполучить долботряса, который это сделал, даже если это станет моим последним достижением.»

Лифт быстро опускался. Коннор прислонился к стеклу. «Есть много причин, чтобы не любить японцев», сказал он, «но Грэм о них даже не подозревает.» Он вздохнул. «Ты знаешь, что они говорят о нас?» «Что?»

«Говорят, что американцы слишком поспешно создают теории. Говорят, что мы тратим чересчур мало времени на созерцание мира и потому не знаем, каковы вещи на самом деле.»

«Это идея Дзен.»

«Нет», засмеялся он. «Это просто наблюдение. Спроси любого японца-продавца компьютеров, что он думает о своих американских коллегах, и он тебе скажет именно это. Все, кто в Японии имеют дела с американцами, думают так. И когда посмотришь на Грэма, то понимаешь, что они правы. У Грэма не истинного знания, нет опыта, полученного из первых рук. Он просто скопище предрассудков и фантазий прессы. Он ничего на знает о японцах и ему никогда не приходило в голову попытаться узнать.» Я сказал: «Так вы думаете, он не прав? Что девушку убил не японец?» «Я не утверждал этого, кохай», ответил Коннор. «Очень может быть, что Грэм прав. Но в данный момент…»