Юрий Никитин - Человек, изменивший мир (сборник 1973) Страница 10

Стадо пронеслось мимо, миновало круг выжженной почвы и с хрустом вломилось в сочные зеленые заросли тропического леса. Через минуту утих и грохот, словно возле корабля никогда не появлялось существа крупнее воробья.

Упавший сидел в пепле и яростно чесался. Две пары сильных рук подхватили его и поставили на землю.

— Женька!

Ян сдавил его в стальных объятиях.

— В корабль, в корабль, — заторопился Макивчук. — И чтобы ноги не было на этой чертовой планете! А там за чайком расскажешь, что и как.

Женька поднялся за капитаном по трапу, прошел в кают-компанию, устало повалился на диван, но тут же пересел на край и принялся чесать спину об угол.

— В жизни больше не сяду в вездеход, — сказал он решительно. — Хватит, на всю жизнь накатался. И сейчас еще голова кругом идет. Я ведь сначала пошел за ними пешком, а когда нечаянно попал в самую середину стада, влез на первого попавшегося, чтобы не быть раздавленным. Кстати, со мною рядом сидели какие-то местные вороны, спину ему клевали.

— Паразитов искали, — сказал Макивчук. — Симбиоз.

— Слушай, поэт, — сказал Ян, — что-то морда у тебя странная… Будто черти на ней горох молотили. Или воробьи клевали. И чешешься, будто шелудивый поросенок…

Женька что-то вспомнил, зябко повел плечами, побледнел, Макивчук заботливо налил стакан паленки.

Женька залпом выпил, а лишь потом сообразил, что это, и закашлялся.

— И еще вопрос, — сказал Ян медленно. — Расскажи, как ты ухитрился уцелеть под солнцем белого карлика? Давай-давай выкладывай. Помнишь, как ты подозревал во мне агента чужой цивилизации? Сейчас я отыграюсь.

— Вряд ли, — сказал Женька.

Лицо его стало медленно краснеть, глаза заблестели Макивчук кивнул одобрительно и налил полстакана себе.

— Почему же? — спросил Ян…

— Потому что я впервые не копировал тебя, а поступил по-своему. И, представь себе, не жалею! Дерево укрыло меня от излучения, насекомые подстегнули регенерацию, и сломанная рука — да-да, сломанная — зажила в несколько часов, чудовищные звери в стаде, и ни один хищник не посмел приблизиться ко мне. Теперь я голым и босым пройду там, где вы не прорветесь и на вездеходе высшей защиты! Не знаю, как это по-вашему, по-ученому — я не магистр экзобиологии, как Ян, — может быть, меня здесь приняли в экологический цикл или посчитали симбионтом, но мне это нравится. Ко мне отнеслись, как и я к ним! А что чешусь, пусть тебя не волнует. Не заразишься. Последствия ускоренной регенерации, пройдет.

Макивчук достал из шкафа три тонкостенных фужера из прозрачного стекла, бережно разлил паленку.

— Нацеплял ты на меня собак, — сказал Ян с усмешкой. — Горячий из тебя выйдет поэт. А как это называется по-ученому, могу подсказать. Это…

— Как аукнется, так и откликнется! — перебил Макивчук, поднимая фужер.

ДОРОГИ ЗВЕЗДНЫЕ

Теплая вода кончилась. Дальше она становилась холодной и черной. На поверхности повсюду лежали огромные зазубренные листья мясистых водяных растений, прогалины попадались реже. Темная вода в тех местах часто вскипала серебристыми бульбашками и фонтанчиками, это к поверхности стремительно поднимались пузырьки болотных газов.

Мрэкр плыл быстро. Его сильные лапы и упругий хвост уверенно загребали черную воду, а плавающие листья он подминал под себя, если впереди не зиял просвет.

Шел теплый дождь. Стена падающей воды закрывала видимость, плотные зеленые тучи висели над самой головой, но Мрэкр был уверен, что найдет дорогу, даже если придется все время пробиваться через скользкие заросли водяных растений или выпутываться из придонной паутины зеленух.

В одном месте вода и земля смешались в зеленое пузырящееся месиво из липкой грязи и стеблей квазирастений. Последние сразу же почуяли приближение Мрэкра и хищно потянули навстречу клейкие псевдоподии. От призывно распустившихся на кончиках белых цветов покатился густой сладкий запах.

Мрэкр круто повернул в сторону. Теперь он знал, куда плыть. Черная вода болота вскоре должна перейти в родную теплую жижу коричневой грязи.

Он энергично заработал хвостом и вскоре подплыл к маленькому островку. Совсем недавно это была внушительная гора грязи, но постоянный, никогда не прекращающийся дождь размывал последний кусочек твердой земли.

Мрэкр вылез на островок. Дождь забарабанил по голове, и он с наслаждением подставил ему спину. Пусть смывает грязь и мелкие водоросли. Некоторые наверняка успели вцепиться в складки кожи и трещины панциря. Если не снять вовремя, приживутся, а тогда жди беды.

Лапы медленно погружались в грязь. На островке пахло гнилью, видимо, разлагались болотные растения. Все как обычно, но в то же время в окружающем мире что-то изменилось, Может быть, чуть посвежел воздух или поредели тучи, но что-то произошло…

Мрэкр ощутил тревогу. А что, если дождям придет конец? Это пугало своей необычностью. Насколько он помнил, дожди были всегда и не могли прекратиться. Иначе… Да, иначе гибель. Всему племени. Так говорили старики, а они знают все.

Он глубоко вздохнул, потом еще и еще, чтобы отогнать подступающую тоску. Но воздух был чересчур влажным и теплым, легкие сразу залепило мокрым, он закашлялся и чуть не свалился в теплую, смесь воды и растений.

И все-таки здесь он мог отдохнуть. Потому и решил удалиться от племени, чтобы стряхнуть страшное напряжение, расслабить мощное тело, сложить на спине желтый гребень, заново посмотреть на свои короткие лапы и длинные когти. И если бы не грядущие непонятные перемены…

Вдруг за стеной дождя зачавкала грязь. Что-то грузное и неповоротливое пробиралось по болоту. Мрэкр насторожился. Неприятностями в его положении грозило абсолютно все…

Вода у островка пошла кругами. В следующее мгновение теплая жижа разошлась, в образовавшемся просвете появилась голова толстого рекна. Это был Жаб. Он коротко взглянул на Мрэкра, потом его внимание привлекли сочные листья плавающих растений.

Мрэкр смотрел на жующего соплеменника и чувствовал бессильную ненависть. С появлением Жаба у него всегда начинаются неприятности…

— Чистая вода, — сказал Жаб с осуждением. Он уже управился с ближайшим стеблем и нашел время посмотреть на Мрэкра с укором. — Чистая вода! Как ты ее терпишь?

«Ничего себе чистая», — подумал Мрэкр, но промолчал.

— Урочный час близок, — возвестил вдруг Жаб ни с того ни с сего.

— Да-да, — сказал Мрэкр поспешно.

— Ты готов? — спросил Жаб.

— Да, конечно, — ответил Мрэкр. Он даже не пытался сообразить, что такое «урочный час» и к чему он должен быть готов. Придет время, все встанет на свои места.