Владимир Ильин - Такой славный убийца Страница 10

- Так мы... это... мы шахматами увлекаемся, - пропыхтел Лехов. - А для этого вида спорта тренировочный костюм вроде как и не требуется...

Пастор опять хмыкнул, покрутил головой и аккуратно вылил в себя содержимое изящного фужера, стоявшего перед ним в компании растерзанного овощного салата. Впрочем, пахло от фужера не очень-то приятно. За время пребывания Лигума возле столика это была уже третья порция, принятая вовнутрь святым отцом. Судя по всему, он слишком буквально трактовал библейские слова о том, что вино - это кровь Иисуса.

- Ты к нему не приставай, сын мой, - неожиданно грубым басом сказал Контуш хардеру. - Что он тебе может сказать в первом часу ночи? Ему уже давно пора баиньки... Давай-ка мы с тобой лучше вмажем по сто пятьдесят!.. Для знакомства, а?

- Спасибо, но мне не хочется, - воспитанно ответствовал Лигум, поворачиваясь на каблуках.

За его спиной Альда Мавраева воскликнула:

- Послушайте, отец Андерс, вы просто невыносимы! Ну разве пристало носителю священного сана так много пить? Вино - это же злейший враг человечества!..

- А ты что, не помнишь, дочь моя, что в Писании сказано: "Возлюби врага своего аки самого себя"? - осведомился Контуш и загоготал, как тот крестьянин, который, если верить анекдоту, впервые в жизни увидел в зоопарке жирафа. Лишь теперь Лигум догадался, что крепкие выражения, которые донеслись до него через окно, наверняка принадлежали пастырю духовному.

Он подошел к стойке и обратился к бармену:

- Простите, господин Мольчак, я хотел бы задать вам пару вопросов... Вам не встречался сегодня в городке человек, внешне очень похожий на покойного владельца судоверфи Паульзена?

Язеп тут же сполз с табурета, вызывающе сверкнув своими темными очками на хардера, и направился к выходу. Лигум задумчиво поглядел ему вслед. В голове его раздавался голос: "РУЛЕВОЙ-ОПЕРАТОР ПаромА Язеп Бажора, 37 лет, ХОЛОСТ, ПРОЖИВАЕТ В ДОМЕ НОМЕР СЕМНАДЦАТЬ "Б"...

... В принципе, этот молчун может многое знать. Во-первых, в его узловатых, шершавых руках сосредоточены бразды правления единственным транспортным средством, позволяющим преодолеть водное пространство, отделяющее Клевезаль от "Большой Земли". Во-вторых, неспроста он сторонится меня с самого начала. Видно, знает что-то такое, что, по его мнению, может повредить ни в чем не повинным людям. Или хотя бы одному конкретному человеку. Только дай Бог, чтобы тот тип, о ком Бажора так печется, действительно был человеком... Ладно, пока паромщик нам не нужен, пусть еще ночку промучается без сна и покоя, а завтра мы вцепимся в него изнутри и снаружи. Снаружи - я, а изнутри его совесть. Если она, конечно, у него есть...

Совсем некстати Лигум вдруг вспомнил слова своего Наставника по Академии: "Совесть, знаешь ли, у всех на свете есть. Даже у самых прожженых циников и закоренелых преступников. Ведь она - это врожденный орган человечности. Только ее человек не замечает до тех пор, пока она не даст о себе знать. Точно так же бывают от рождения здоровыми легкие, сердце, кишки и печень. Другое дело, что отдельные индивидуумы умудряются искалечить себя в погоне за удовольствием так, что в их организме не остается ни одной здоровой клеточки", а на вопрос Лигума-подростка: "Вы так говорите, мэтр, будто вам жаль бессовестных негодяев и злых людей" - вдруг взорвался: "Вообще-то, таких лечить бы надо, долго и упорно, а мы... нам с тобой поручили быть хирургами!.. Ампутировать загнившую сущность человека - вместе с ним самим - вот что от нас требуется! Парадокс: проблема возникает, когда человек живет неправильно. Нет человека - нет и проблемы! И они - во всяком случае, большинство из них - именно таким путем и стремятся решить проблемы, только нашими руками, мой мальчик!"...

Думая так, хардер привычно "вторым сознанием" воспринимал слова бармена:

- А что, в нашем славном городке уже появились привидения? Слушайте... как вас там?.. не успели вы появиться, как сразу открыли нам глаза на то, что среди нас, оказывается, водятся обезумевшие роботы, воскресшие покойники и так далее!

- Я задал вам вопрос, - ровным голосом напомнил бармену Лигум. - Позвольте мне самому делать выводы из информации. Ваше дело - дать мне эту информацию. В конце концов, вы как бармен...

- Во-первых, не бармен, а бармен-менеджер Общественного Клуба, насмешливо скривился Мольчак. - А во-вторых, зря стараетесь, господин хардер, никаких фантомов я не видел. Ни сегодня, ни вчера, ни поза-позавчера. Если не считать, разумеется, вас. Откуда мне знать - может, вы и есть привидение?

Нет, это был явно невыносимый тип... И вообще, живут ли в этом мирном, уютном городке обыкновенные, хорошие, общительные, гостеприимные люди? Или здесь все такие - бросаются на чужаков, как собаки, так и норовя цапнуть за ногу?..

Лигум повернулся и пошел к выходу из Клуба. На улице было уже тихо и темно. Окна в домиках были черными, как вода в Озере. От берега чуть слышно доносился плеск воды и шелест прибрежной травы. Дул свежий ветер, несший с собой озерную прохладу, и в другое время Лигум бы обязательно поежился, но сейчас ему было не до этого.

Когда он шел через зал Клуба, то ощущал на своей спине взгляды находившихся там людей. Но и сейчас он почти физически ощущал, как чей-то взгляд жжет его затылок. У хардеров своя интуиция, не как у обычных людей. А сейчас интуиция подсказывала Лигуму, что за ним наблюдают не просто из любопытства, а именно с недобрыми намерениями. Так может смотреть только враг. Не оборачиваясь, Лигум нащупал под мышкой рукоятку разрядника. Запросить через компкард сканирование местности или нет?..

Однако ощущение чужого взгляда вдруг закончилось, и Лигум понял, что тот, кто скрывался в темноте поблизости, уже ушел. Если он и собирался нападать на одинокого человека в сером бронекомбинезоне, то по каким-то причинам внезапно передумал.

Хардер вздохнул и двинулся к мэрии. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как в ухе пискнул сигнал вызова на радимодемную связь. Видно, тот, кто хотел связаться с хардером, находился недалеко, иначе он использовал бы спутниковую радиосвязь. Впрочем, код Лигума по спутниковому каналу знали только его коллеги по Щиту, но никто из них не стал бы зря беспокоить хардера во время выполнения специального задания.

Лигум почему-то сразу подумал про майора Пличко, но на самом деле хардера вызывал Райтум Лингайтис.

- Что случилось? - спросил Лигум, поднеся к губам браслет.

- Она исчезла!.. Я перевернул уже вверх дном весь город, но ее нигде нет!.. Как вы считаете, стоит объявить всеобщую тревогу и поднять народ на поиски?.. Может быть, она еще жива?!..

- Кто - "она"? - осведомился хардер. Он невольно вспомнил японца Охиро Адаяму из третьей группы. У того вечно были нелады с русской грамматикой - в частности, он считал, что все слова, оканчивающиеся мягким знаком, относятся к женскому роду: " Моя портфель - она такая удобная", или: "Рояль - такая черный инструмент". - Кого вы имеете в виду, Райтум?