Алексей Золотухин - Агония небес. На исходе дней Страница 10

Тихо отойдя от двери, я подал условный сигнал внутрь комнаты, пальцем указав на дверь, а затем быстро спрятался в спальне. Вместо меня к двери подъехал мужчина в инвалидной коляске и с недопитой бутылкой пива в руках.

Подкативший пьяным голосом начал неприветливо общаться с гостями за дверью.

– Убирайтесь к черту!

– Откройте! Это полиция!

– Умные какие! Покажите удостоверение! Многие тут ходят, полицией прикидываются…

Он приподнялся, опершись на руки, и посмотрел в глазок. Затем, недовольно вздохнув, открыл дверь. В квартиру вошли оперативники и поморщились от алкогольного смрада.

Я наблюдал за ними через щель приоткрытой двери спальни и одновременно осторожно искал рукой за стенкой шкафа приклеенный скотчем пистолет. Правда, к тому моменту, когда я его почти отцепил, неожиданно понял, что оружие мало чем поможет, убивать или ранить кого-либо я не замышлял. Меня же в данной ситуации могут подстрелить только за то, что увидят в руке оружие. Еще немного поразмыслив, я убрал руку из-за шкафа.

Полиция, не дожидаясь особого разрешения и не слишком церемонясь, прикрыла за собой дверь.

– Сергей Федорович, если не ошибаюсь? – спросил более молодой оперативник.

– Да я, а в чем дело-то?

– Мы можем поговорить с вашим сыном?

– А нету его… Этот олух, наверно, на работе, полы драит, могу дать адрес, – соврал, не моргнув глазом, мужчина в инвалидном кресле.

– Нам сообщили, что его там уже нет. Где он может быть еще?

– Может, с бабой своей где-нибудь ходит? Вчера я без еды, без пива сидел, а он до позднего вечера где-то лазил. Совсем обнаглел.

В дверь снова позвонили.

Тимофей прижал палец к губам, посмотрел в глазок и резко открыл дверь. Очередной посетитель моей квартиры, видимо, бросился бежать, потому как полицейский выхватил пистолет и крикнул ему вслед:

– Стой! Стрелять буду! Давай, лицом к стене!

Оперативник начал движение к гостю, но инвалид, которого полицейские считали моим отцом, неожиданно бодро встал с кресла и ударил со всей силы зазевавшегося напарника Тимофея бутылкой по голове. Послышался глухой звук с каким-то болезненным хрустом и звон бьющегося стекла. Пожилой полицейский пошатнулся и, потеряв сознание, рухнул без чувств.

Отреагировав на звуки борьбы позади себя, Тимофей резко развернулся и увидел, как «отец» стоит над распластавшимся телом его напарника с разбитой бутылкой в руках. Недобро прищурившись, оперативник навел на него пистолет.

– Брось бутылку, гнида! – зло прошипел Тимофей сквозь зубы. – Только дай мне повод – убью не раздумывая!

«Инвалид» послушно отпустил бутылку, и та упала на пол. Он оценивающе посмотрел на оперативника и начал медленно отступать к стоявшему у стены дивану.

В этот момент гость в коридоре, вероятно, совершил очередную попытку к бегству, и Тимофей перевел пистолет на него.

– Стоять! А ну, давай, внутрь заходи… Еще раз подобное устроишь, пулями нашпигую!

В квартиру послушно вошел водитель такси, хорошо знакомый мне под кличкой Кабан. Вид у него был испуганный, видимо, парень совсем не ожидал, что его здесь так встретят.

Тимофей бесцеремонно схватил водителя за грудки и припечатал к стене у выхода.

– Даже и не рыпайся, – прикрикнул опер на моего гостя, который и так дрожал как осенний лист.

Тем временем «отец» воспользовался моментом и ловко наклонившись к дивану, выхватил из-под него ружье. Однако удача от него отвернулась – Тимофей быстро среагировал и выстрелил из пистолета ему в грудь.

От звука выстрела я вздрогнул, представив во всей красе, как меня самого могли бы пристрелить, начни я угрожать оружием.

Мужчина пошатнулся, но попытался направить на оперативника охотничье ружье.

Выстрелить он, правда, так и не смог. Очередные несколько пуль, вылетевшие из пистолета Тимофея, его добили. Предсмертно захрипев, хозяин квартиры выронил ружье и, упав, навечно затих на полу у дивана.

В эту минуту Кабан, заметивший, что Тимофей от него отвлекся, сломя голову бросился вон из квартиры.

– Держись, Егорыч, я сейчас вернусь, – крикнул оперативник приоткрывшему глаза напарнику и побежал вслед за гостем.

Не снижая темпа преследования, Тимофей выхватил рацию.

– Говорит двенадцатый, веду преследование, нужно подкрепление, напарник тяжело ранен, требуется экстренная медицинская помощь.

Как только служитель закона скрылся из виду, я взял сумку с вещами и, осторожно обойдя лежавшего у дверей полицейского, вышел в коридор.

Вроде бы все шло, как и планировалось… Конечно, за исключением гибели хозяина квартиры, но сейчас я об этом не думал. Стараясь максимально контролировать свои эмоции и движения, я решительно двинулся по заранее намеченному маршруту. Пройдя по коридору к лестнице, я быстро поднялся на верхний этаж здания. Там я вынул из кармана объемную связку ключей, открыл замок решетки, прикрывающей дверцу на чердак, и вышел на крышу.

Оказавшись под открытым небом, я первым делом снова повесил замок обратно, с трудом протиснув руки между прутьями решетки. Потом для окончательной маскировки побега я прикрыл и дверцу, чуть прищемив при этом из-за спешки ноготь большого пальца.

«Ну как так?» – подумал я. Ведь знал, что прищемлю палец, помнил, что нужно быть аккуратнее, и все равно не избежал небольшой, но досадной травмы. Однако все это были, конечно, мелочи жизни.

Зачем-то облизав пораненный палец, с уже немного посиневшим ногтем, я продолжил свой побег.

Слегка пригибаясь, я осторожно дошел до края крыши и посмотрел вниз, чтобы узнать, где находится Тимофей, и не ждет ли меня засада.

Оперативника я увидел во дворе дома надевающим на Кабана наручники. Других представителей правопорядка я нигде не заметил.

Немного успокоившись, я спустился с другой стороны дома по старой ржавой пожарной лестнице в соседний двор. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов и посчитав про себя до десяти, чтобы прийти в себя окончательно, я не торопясь вышел на улицу. Там без особого труда слившись с прохожими, я немного удалился от злополучного дома и, поймав проезжавшее мимо такси, направился к железнодорожному вокзалу.

3 сентября 15:30

Тверь, салон красоты «Шоколад»

у железнодорожного вокзала

Оказавшись на месте, я первым делом пошел в туалет зала ожидания. Заплатив пожилой женщине, что сидела за стеклом при входе в уборную и с важным видом смотрела телевизор, вошел внутрь.

Тщательно побрившись, переодевшись и вынув из глаз цветные контактные линзы, я оставил прямо в кабинке все старые вещи вместе с сумкой. Затем, покинув вокзал и убедившись в отсутствии слежки, я отправился в салон красоты, что был через дорогу, чтобы завершить свое преображение и сделать пару звонков.