Валерий Быков - Книга власти. Страница 10

И самое главное, люди стали умирать намного реже, чем раньше, и племя стало расти численно, у нас завелось очень много детей, которых раньше не было, потому что дети в прошлом часто умирали насильственной смертью и от голода. Теперь мы выращивали еду, и иногда охотились, нам было, где жить, было что есть, и новые рты уже не были вечно голодными как раньше.

* * *

Тем временем стал подрастать мой сын, он был уже почти взрослый, был немного похож на меня, но больше на маму, и у него были явные проблемы с другими парнями его возраста. Как и меня, племя не принимало моего сына, после того как он подрос. Он был не так уродлив как я, но всё равно был другим, выглядел иначе и был уродом. Меня боялись из-за силы, а его нет, он начал повторять мою судьбу. Я не позволял племени издеваться над ним, и понимал, что это мой сын, другие не понимали. Они не били его и не кидались камнями, как в меня в детстве, потому что я не позволял, но они плохо общались с ним, из-за чего мой сын рос в изоляции, частенько конфликтовали.

Когда моему сыну исполнилось около одиннадцати лет, впервые состоялась крупная драка, принять участие в которой мне не довелось. Молодые воины нашего племени собрались группой и жестоко побили его, я не знал за что конкретно, но скрытая причина была очевидна, мой сын всё равно отличался от них и был уродом, и у моего сына не было такого же авторитета и силы как у меня. А быть непохожим на быдло, и не иметь на него авторитета, это крайне плохо во все времена. Тупые животные всегда нападают на тех, кто не похож на них, и не имеет силы дать сдачи, что и произошло.

Я вернулся с охоты с несколькими убитыми кроликами в сумке и увидел сына, тот сидел около реки и зализывал раны, я подошёл к нему, и внимательно осмотрел, у него было много небольших ран от сильных ударов на спине, на лице и ободраны руки. Царапины не были глубокими, но ушибы были сильными.

-Кто почему? - Спросил я.

-Это Киви и его шайка, они напали вчетвером.

-Почему?

-Я сидел и не трогал их, они сказали, что я урод, потом стали галтеть, что я урод и сын урода, которого ни одна женщина не примет никогда. Я взял палку и попытался их побить, у меня не получилось.

Я сел рядом, и вдруг невольно подумал, что несмотря ни на что, хотя я и кормил племя много лет, и защищал их от невзгод, был добр к ним, они до сих пор называли меня уродом, то есть "год". Правда я привык к этому и воспринимал просто как имя, не думая даже, что за этим именем скрывается не просто имя, а то, как они меня воспринимают, несмотря на заслуги. Просто сейчас уже племя воспринимало мою доброту, и ту еду, что я приносил им, как данность и мою обязанность, и они не умели быть благодарными за то, что я их кормил. Наоборот, они снисходительно попёрдывали на меня свысока, и никто меня не уважал, наоборот, они считали, что я должен быть им благодарен, что они меня терпят.

-Я разберусь с ними.

Я поднялся, и пошёл навстречу к Киви, они сидели на камнях втроём с друзьями и просто ничего не делали, нежась на солнце. Впрочем, почти все члены племени большую часть своего времени ничего не делали, вместо того чтобы поработать руками, как я или мой сын, и попробовать что-то сделать для себя и других. И уж точно никому кроме меня и в голову не приходило пойти добыть еды для других членов племени или подарить кому-то нужную и полезную вещь сделанную своими руками. Только я дурачок так поступал. Я бросил копьё и оружие на землю, подошёл к Киви, размахнулся и двинул ему кулаком по лицу, тот немного испугался в начале, и потому не оказал сопротивления, тем более, я был гораздо крупнее и сильнее, чем обычные члены племени. Он упал, я стал его пинать, чем в прошлом никогда не занимался, подлетели его друзья, но я легко разбросал их и продолжил избиение. На драку стало собираться всё племя, я прекратил. Они все агрессивно и с ненавистью смотрели на меня, и да, они не воспринимали меня как героя.

-Значит так, племя, я не позволю, чтобы вы впредь обижали меня и моего сына, всем ясно? Я хочу услышать ответ.

-Ты великий воин уродец, но ты один. Порычал новый молодой полу вождь нашего племени. Если ты...

-Если я то что? Скажи, договаривай, и если мне не понравятся твои слова, я вырежу тебе язык.

Это была достаточно суровая угроза, учитывая тот факт, что новый молодой полу вождь был лидером шайки других агрессивных самцов, куда входил и Киви. Но в этот раз полу вождь струсил, потому что он вырос при мне, и с детства знал меня как великого воина, и хотя я был уродцем, меня всё же если не уважали, то боялись. Собственно, почему он был полу вождём, а не вождём? Да просто пока я был здесь в племени, и давил своей силой и авторитетом, я сам был полу вождём, и не отдавал ему свою власть и влияние, и как я говорил, так и делали. А он просто был силой, запугивал, объединял вокруг себя других молодых самцов, но не обладал властью полноценного вождя, из-за меня же. К счастью он был слишком туп, чтобы понять, что именно я его основная и единственная преграда на пути к абсолютной власти над племенем.

-Ничего... - Трусливо промычал молодой полу вождь. И да, этим он подтвердил, что именно меня он боится.

-Значит так, я и мой сын не имеем женщин, то не правильно, в прошлом я не придавал этому значения, но пора племени заплатить за ту еду, что я ему приношу каждый день, мне нравится Вира, а сыну Йоти. Теперь эти две женщины наши, всем ясно? Я не слышу ответа!

-Хорошо, у тебя уродец будет две женщины, - трусливо подтвердило племя, но все при этом злобно и с ненавистью смотрели на меня.

-Хорошо, расходитесь, можете взять моё мясо, я принёс еды.

Я спокойно поднял копьё, и пошёл к пещере, прихватив лишь одного кролика. Подошёл к сыну, сел рядом, разорвал кролика пополам, брызнула кровь. Я стал есть, сын стал есть тоже.

-Теперь нам принадлежит две женщины, самые красивые и лучшие, возьми свою прямо сегодня ночью, пока племя не передумало.

-Они ненавидят нас.

-Да, раньше уважали, но сейчас уже ненавидят и бояться, надо думать, что делать дальше.

-А что можно сделать?

-Не знаю, но надо всегда показывать зубы, иначе они рано или поздно поднимут на нас оружие. Надо быть сильными, а что до полу вождя... Я решу с ним проблему потом, он боится меня, и я буду поддерживать в нём страх. А пока ешь, всё будет хорошо.

* * *

Надо сказать, что мне теперь уже было более двадцати одного года, что по меркам нашего мира соответствует дряхлому старику. Только в свой двадцать один год я был молодым и сильным воином, что было совсем необычно. Я сам почти не думал об этом в начале, да и племя воспринимало это как норму. Просто они были слишком тупыми, чтобы понять, что я слишком стар, чтобы быть молодым и сильным. Они не думали о возрасте никто и никогда, просто воспринимали как данное то, что со временем слабеют и умирают. И если бы... Никто больше и не задумался бы о том сколько мне лет. Только наступило время, и я стал подумывать о своих годах сам, я был молод и силён, а прожил уже очень долго, и вот уже подрастает мой сын... Все те люди, что более двенадцати лет назад были моими сверстниками, людьми моего возраста, при которых я убил того льва, что помог мне наладить контакт с племенем теперь уже были мертвы, все. Только те, кто был в те времена детьми, теперь уже были членами племени в почтенном возрасте. А я был всё также молод, и последние несколько лет почти и не менялся даже. Но додумать и осмыслить происходящее, мне тогда было не суждено.