Игорь Росоховатский - Возможность ответа Страница 10

Толпа напряженно следила за нами.

Пришлось принять дары, и толпа ответила единым вздохом облегчения.

Я поднял с земли одного из послов. Это был вождь, отец Касита. По его примеру встали и другие. Они поспешили отступить - подальше от меня и поближе к своим соплеменникам. Вождь остался. Он изо всех сил старался сохранять достоинство.

- Ты спас моего сына, могучий бог. Владей нами.

Я не пытался переубедить его в том, что я вовсе не бог. Это было бы бесполезно и опасно, во всяком случае, для юной пары.

В сопровождении послов мы направились к толпе. Касит и Ла старались держаться поближе ко мне, но сейчас соплеменники почти не обращали на них внимания. Люди склонялись передо мной, иные падали на землю, закрывая лица руками.

- Эламкоатль с нами! - ликующе выкрикивал вождь.

Так мне пришлось стать богом у племени импунов. Я старался быть добрым и мудрым богом, принести пользу тем, кто верил в меня. Когда-то Михаил Дмитриевич сказал мне: "Наше оружие - вера и сомнение. Но есть немало людей, чье оружие - только вера. Она помогает им вести тяжкую борьбу за то, чтобы жизнь не казалась бессмысленной. И хотя она порождает иллюзии и миражи, но для слабых это спасительные иллюзии, а для слепых единственное их видение. И если уж кто-то поверил, что ты способен сделать его сильным и счастливым, умей жалеть его, не принижая".

В качестве бога импунов я благословил Касита и Ла, и племя вынуждено было согласиться, чтобы они жили на его земле и под его защитой. И отменил обычай приносить кровавые жертвы.

Моим верным помощником стал отец Касита. Я убедился, что он не случайно является вождем племени.

- Виноват, я нарушил закон, запрет. Послал сына взять жену в другом племени. Что было делать? Когда берут в жены девушку своего племени, часто рождаются слабые дети. Когда женятся на чужих - дети сильнее. Об этом мне говорил отец. И я замечал то же самое. Нам нужны сильные дети, воины.

Так они, эти полудикари, не имея никаких приборов для экспериментов, отрезанные от мира, замкнутые в небольшом пространстве кочевий, обладая лишь умозрительной информацией о жизни своего племени, тем не менее сумели открыть один из главнейших генетических законов. Более того. Чтобы воспользоваться открытием, этот человек осмелился пойти против устоявшихся законов, против воли всего племени, отважился жить не так, как жили отцы, деды, прадеды - многие поколения. Надо было решиться на величайший опыт и послать на это собственного сына.

Просмотрев еще раз возникшие у меня мысли, прежде чем решить, какие из них спрятать на хранение в памятеку, а какие забыть, я подумал, что, может быть, одним из самых знаменательных явлений в борьбе человека за лучшую жизнь, осмысление мира была с древнейших времен борьба против _самого себя_, против _ограничителей_, созданных в собственном сознании. Они были необходимы, так как являлись одновременно и охранителями, помогающими поддерживать определенный, проверенный многими поколениями уклад жизни. А уклад этот гарантировал выживание в суровой борьбе со стихиями, с хищниками, с конкурентами.

Я смотрел с изумлением и восхищением на этого полудикаря, преклоняясь перед его героизмом, а он глядел на меня с почтением и страхом, боясь наказания. Осознав комичность ситуации, я улыбнулся, и, подбодренный этой улыбкой, он осмелился спросить:

- Великий бог, прощаешь меня?

- Ты поступил разумно, - ответил я, кладя руку на его плечо. - Можешь сказать об этом своим соплеменникам.

Он не стал медлить. Его приближенные тут же собрали на поляне всех взрослых людей племени, и вождь, стоя рядом со мной, огласил им повеление бога - отныне юноши могут брать в жены не только импунок, но и девушек из других племен.

Наблюдая результаты своих деяний, я несольно вспомнил легенду, записанную на золотом диске и табличках, и думал: "А кто же был тот "живущий на дне моря бог Аамангуапа", научивший выращивать плоды, строить дома, врачевать? Не повторяю ли я чьи-то поступки, дела, не обрастут ли мои поступки легендой, и ученые будут спорить о боге Эламкоатле, ломать головы над загадкой его появления?"

Невольно вспомнились и другие загадки, терзавшие меня. Я подумал: но как же мы можем разгадывать загадки, связанные с другими людьми и временами, если не в силах проникнуть в тайну собственной жизни?

Я вспомнил женщину, вдову ученого, которую, как мне казалось, знал раньше, чем впервые увидел ее. Какие нити протянуты между нами, почему не могу забыть ее?

Смутное видение возникло из глубин моей памяти: берег теплого моря, я и она на надувном матраце. К нам кто-то медленно идет, увязая в песке. Это Михаил Дмитриевич." Он что-то говорит, смеется... Сиреневые облака, раскаленные по краям до ослепительного блеска, несутся на меня, твердеют в полете. Страшны их зазубренные грани. Они пробивают защитную пленку, и у меня появляется новое, неизведанное ранее чувство, еще более болезненное, чем чувство одиночества, которое подчас так мучает и мешает спокойно думать...

Где сейчас Людмила, что с ней? Мне так сильно захотелось ее увидеть, что я решился на крайнюю меру - сосредоточил энергию в первом и восьмом аккумулирующих органах, настроился на ее волну и сквозь клубы тумана увидел руки, подымающие тонкую ткань. Людмила раздевалась, готовясь ко сну. Ложбинка на правом плече казалась фиолетовой, смуглые полные колени заволакивались пеленой мерцающего тумана...

Мне пришлось прервать сеанс связи. Пятно света - вход в пещеру, где я находился, - закрыла тень. Это был вождь.

- Великий Эламкоатль! Охотники выследили большое стадо антилоп. Иди с нами - тогда охота будет успешной.

3

На второй день ко мне прибежал Касит, сын вождя.

- Великий Эламкоатль! В лесу появились злые боги. Они встретили одного из наших охотников и забрали его с собой.

- Зачем он им понадобился? - Я не скрывал недоверия.

- Этого не знает никто. Но Рап видел. Они спутали веревкой руки Мапуи и повели...

- Где твой отец?

- Он с несколькими воинами идет по следу богов. Что будут делать они с Мапуи?

- Этого я пока не знаю. Но постараюсь узнать. Идем.

- Ты сильнее! Ты победишь их! - без тени сомнения воскликнул Касит.

Вскоре мы догнали "богов". Они двигались цепочкой: передний прокладывал дорогу, задний делал зарубки на деревьях. Импуна Мапуи вел на веревке долговязый парень в пробковом шлеме и притороченной к нему противомоскитной сетке.

Я заметил шевеление веток сбоку от долговязого. На мгновение там показалось лицо вождя. Он подал какой-то знак пленнику. Мапуи, видимо, был слишком подавлен событиями, чтобы правильно сориентироваться. Он поднял руки, показывая, что они связаны веревкой. В то же мгновение один из "богов" полоснул по кустам из автомата. Послышался крик боли, шум веток это бросились бежать вождь и его люди.