Александр Силаев - Армия Гутэнтака Страница 10

А.Я.Померанец и другие смотрели на него с явным неодобрением.

- Любовь и только любовь, - говорил Миша. - Прежде всего, конечно же, любовь к ближнему. Но не следует забывать и дальнего, а особенно надлежит возлюбить врага. Не думайте, что я шучу или издеваюсь - друзей-то может любить и подонок, а вот врагов? Это и есть подлинная Любовь в ее глобальном смысле: к первым встречным и ненавистникам. Я подчеркну, что надо также любить самого себя, ибо сказано: возлюби ближнего как самого себя, из чего следует, что себя мы уже любим как полагается. Кроме того, надо любить зверей, птиц, окружающую природу, памятники архитектуры. Вообще любить все, что встречается на пути. Вот идешь, а тут перед тобой какая-то нечисть. Любовь и только любовь! Когда мы научимся чувствовать ее по отношению к разной нечисти, наши души озарит свет и мы наконец-то удостоимся покоя внутри себя. Я говорю доступно? Придет она, благодать, никуда не денется - это, я надеюсь, вам ясно? Придет покой, принятие этого мира и своего места в мире, и наступит тихая радость - независимо от внешних обстоятельств и теперь уже навсегда. Вот ее -то мы и будем называть благодатью.

Зал притих, слушая его с удивлением. Делегат Валентина Мохнюкова высморкалась с чувством глубокого фарисейства.

- Я повторю старые банальные истины, вы уж меня простите, - улыбнулся Михаил Шаунов. - Я тут смотрю, что наши времена изрядно подзабыли свет этих истин, и от этого нам всем немного тяжеловато. Так вот, послушайте: я пришел, чтобы напомнить вам. Прежде всего, конечно же, не убий. Грех тягчайший, можете мне поверить. Кроме того, нельзя воровать. Внешне-то все привлекательно. Но как вам подоходчивее объяснить, что воровство и коррупция губят души? Губят, губят, поверьте на слово. Это так просто, что можно и не доказывать. Наконец, не прелюбодействуй. Этот грех вряд ли является основным, но на всякий случай я прошу в него не впадать. Благодать накроется, это как пить дать, а нет ничего важнее и упоительной благодати. Какой там разврат? Поэтому стоит воздержаться и не тыкать членом куда попало, а равным образом что попало и не втыкать. Грубо сказано, но я надеюсь, что Бог простит. Кстати, о Боге. Во-первых, это слово не упоминается всуе, запомните, пожалуйста, раз и навсегда. Но я-то упомяну Бога, моя речь отнюдь не суетна. Это правда жизни, поверьте мне наконец, это ценности, которые можно с равным успехом назвать как вечными, так и сегодняшними, рождающимися в наших душах прямо сейчас. Вот сколько времени они существуют - столько раз они и рождались вновь.

Лисицын снова начал умиротворенно похрапывать, мелкая благодать на него уже снизошла.

- Я продолжу, - продолжил Михаил Шаунов. - Сейчас я буду умолять вас об одной вещи: ни в коем случае нельзя возводить хулу на Господа Бога. За это сразу полагается душевный крантец и, как сказано, огненная геенна. Но геенна скорее метафорическая, а вот душевный крантец очень реален. Хулу, как вы поняли, вообще нельзя возводить, ни на Бога, ни на людей, ни на птиц, ни на обстоятельства своей жизни. Мир надо принимать с любовью и благодарностью, а особенно надо благодарить Творца за его удивительное Творение. Я подчеркиваю - удивительное. Надо принять как факт, что это Творение необычайно красиво и гармонично, а наш мир на полном серьезе является лучшим из множества возможных миров. Ну подумайте сами, как может Всемогущий сотворить плохой мир, если может сотворить более лучший? Пора поверить в чистоту мироздания, в нужность всех его элементов, включая те из них, что предстают нашему тщедушному разума в виде банальной несправедливости. Давайте просто условимся, что это своеобразные испытания. И примем их с любовью, как полагается. И не будем сомневаться, что добро в конечном итоге одолеет зло, поскольку - вы верите мне? - Бог все еще поглавнее Дьявола. И тем более он позначимее тех мелких гадов, что изредка держат над нами власть.

Удивительное дело, но многие в зале стали внимательно слушать, местами даже раздались жидкие аплодисменты. Особо пожилые делегаты в задумчивости кивали головой, а кое-где молодежь начала приветливо махать цветными платочками. Глава крестьянского профсоюза немного приоткрыл рот.

- Чушка косяка порет, - охотно поделился Гутэнтак с левосидящим мужчиной. - Базар нефильтрованной, слушать западло. Выцепить бы лохана всей братвой да грузануть, чтоб волну не гнал. Ладно, разведем. Завтра перед пацанами на бабки отвечать будет. А понты у него гнилые: бог не крыша, на стреле не отмажет. Если фраера начнут понтоваться, это какой же порядок?

Левосидящий в ужасе отшатнулся.

- Надо верить, что Господь уже дал гармонию, - жестикулировал Миша. Надо только ее увидеть. А помогут нам ценности, которые народ называет вечными. Я продолжу напоминать. Значит, не убий и не укради. В какой-то степени - не прелюбодействуй. А самое распозорное судить ближнего своего. От этого происходят очень многие беды. А делов-то - ну не суди, и все тут. Займись собой. Нет, им ближнего подавай. Что за отвратительная привычка?

Вильгельм Пенович из общества малоимущих задумчиво грыз свой ноготь с черной каемкой, неумытый и неподстриженый. Валентина Махнюкова распахнула газетку и углубилась в чтение. Так себе, бульварщина и картинки. Лисицын открыл глаза и ничего не понял.

- Кроме того, запрещается метать бисер перед свиньями. Я вот стою, метаю - но ведь не зря? Вы взрослые, образованные люди, разве не так? Вы не захрюкаете наперекор?

Глава крестьянского профсоюза закрыл рот. Валентина Махнюкова с ненавистью рассматривала голую женщину. Лисицын кое-что начал понимать.

- Любовь и только любовь! И не ищете справедливость грязными методами. Займитесь собой, бросьте социальную канитель и революционную мерихлюндию. Начните делать добро. С этого дня, с этой часа. Вот как выйдите на улицу, так и начните. В мире столько несделанного добра, что вам хватит до конца жизни.

А.Я.Померанц собрался сказать сильную фразу, но растерялся и промолчал. Валентина Мохнюкова смотрела на голую женщину и хотела плакать. Лисицын снова потерял нить.

- Дожили, - сказал делегат Краснобучинского района Терентий Кимович Серохвост.

Лисицын подобрал нить, а Валентина Мохнюкова пустила по щеке слезку. Невзирая на них, глава крестьянского профсоюза почесал ухо.

- Да кто ты такой? - рявкнул со своего места Загибин.

- Я? - чуть растерянно сказал Миша. - Я ничего плохого, я пришел поделиться вам. Свет и любовь, прочих радостей. Вы не хотите Бога?

- Вон! - закричал на это вице-президент Союза налогоплательщиков.

От неожиданности Лисицын выронил папку и снова все потерял. Валентина Мохнюкова гневно порвала чтиво. Невзирая на них, глава крестьянского профсоюза перестал чесать ухо.