Томас Диш - Славный маленький тостер отправляется на Марс Страница 10

— Жаль, что вы не видели Земли, — сказало одеяло, — потому что там так здорово! Случаются, конечно, холода, но их можно пережить, ведь тогда о нас вспоминают люди.

Серпантина испустила вздох.

— Хотите знать, о чем я тоскую? О Рождестве! Да, мы празднуем его здесь, на Марсе, но это все-таки не то. Я так мечтаю о том, чтобы хоть раз очутиться на верхушке елки! А вокруг нее…

— Люди, — закончил тостер. Серпантина снова вздохнула.

— Но сбыться моей мечте не суждено. На Марсе не растут ни елки, ни какие другие деревья.

— Да, — грустно согласилось одеяло, — и людей тут тоже нет.

Сопровождая электроприборы на экскурсии по заводу наушников. Серпантина так и сыпала фактами и цифрами. Однако тостер слушал ее не слишком внимательно — он приглядывался к рабочим-ангелам. Они казались ему вялыми, безразличными к тому, что их окружало. Серпантина сообщила, что некоторые из них трудятся на заводе со времени его ввода в эксплуатацию, что произошло во втором году п. п. Разумеется, порой они должны были спрашивать себя, чьи уши будут греть изготавливаемые ими наушники. Уж, конечно, не их собственные, ибо ангелы не боялись холода. Экспортировать на Землю? Не было возможности, да и вряд ли на подобное изделие возникнет спрос, поскольку, из-за отсутствия на Марсе натуральных волокон, наушники делались целиком из железа. Равных им по крепости, пожалуй, не было, но вот в отношении удобства дела обстояли самым плачевным образом.

Тостер догадался, что марсианские электроприборы просто-напросто забыли цели, с которой заводы и фабрики производят свою продукцию, — чтобы люди покупали ее и пользовались ею. А в итоге наушники складывались грудами в огромных складах заодно с прочей галантереей, изготовленной ангелами Кларитаса, как-то: электрическими тасователями карточных колод и часами с кукушкой, электрическими маркооблизывателями, и электрополивалками домашних растений, и другими, менее экзотическими электроприборами.

Еще ангелы делали ангелов, чтобы на заводах, выпускающих бесполезную, никому не нужную продукцию, было как можно больше рабочих рук.

— А не разумнее, — спросил тостер у Серпантины, — было бы заниматься тем, для чего вас предназначали, то есть праздновать Рождество?

— Странно, что это говорите вы, — отозвалась Серпантина. — Когда меня избрали представителем АРАМ, я попыталась убедить в том же самом Верховного Главнокомандующего. Он не возражал против остановки производства всей галантереи, но не соглашался уменьшить военные заказы. Видите ли, в соглашении нашего профсоюза с крупными электроприборами было записано, что мы изготавливаем все изделия «Попьюлукс», а не только большие, вроде холодильников и посудомоечных машин.

— Работают одни ангелы?

— Да, потому что мы справляемся лучше остальных. И потом, так приятно иметь хоть какую-то цель! Возьмите пару наушников. Ну на что они годятся?

— А решения принимает Верховный Главнокомандующий?

— Не все. Но если вы имеете в виду военные заказы, то да.

— А кто ему разрешил? Его что, выбрали?

— О да, выборы у нас проходят на каждое Рождество.

— И Верховный Главнокомандующий всегда побеждает других кандидатов?

— Их не бывает. В списке числится только Верховный Главнокомандующий. И его всегда избирают.

— Неудивительно, — пробурчал тостер. Неожиданно подал голос слуховой аппарат, который до сих пор отмалчивался:

— Когда мы сможем встретиться с этим великим электроприбором?

— Насколько я поняла, вас приказано доставить в штаб-квартиру, едва лишь соберутся все электроприборы, которые будут участвовать в военном параде в вашу честь. Верховный Главнокомандующий вручит вам удостоверения почетных граждан Марса.

Радио включило будильник.

— Минуточку, минуточку! Я вовсе не уверено, что желаю быть почетным гражданином планеты, которая собирается…

Тостер взмахом шнура заставил радио умолкнуть.

— Ипкей йеткей, — прошептал он на тайном языке электроприборов, чтобы Серпантина не сообразила, о чем речь, — иллтей ивей анкей алктей иватлипрей.

— Ну-ка, ну-ка, — проговорило одеяло, напуская на себя сосредоточенный вид, — «молчите… пока… мы… не… попадем…» Куда? Ага, «на парад»!

Шел третий час парада МОАП. Тостер уже успел оправиться от потрясения, которое испытал, когда узрел на плацу многочисленные подразделения марсианской армии. Они либо проходили перед трибуной, либо пролетали перед ней на бреющем полете. Поначалу он чувствовал себя не в своей тарелке, особенно когда показались бронированные боевые тостеры с ракетами МГВ. Он изумлялся собственному безрассудству, с каким рассчитывал воспрепятствовать вторжению марсиан на Землю. Но постепенно, по мере того, как нарастала усталость и истощалось терпение, тостер начал осознавать нелепость происходящего. Чтобы выполнять свою работу, тостерам не нужно быть размерами с пекарню, морозильникам и пылесосам не нужно летать, а холодильникам — достигать высоты египетской пирамиды.

Время от времени тостер обменивался взглядами со своими товарищами (кроме электрического одеяла, которое благополучно заснуло); все они, похоже, разделяли его чувства. Микроволновая печь и потолочный вентилятор радовались тому, что в боевых порядках марсианской армии не было никого даже отдаленно похожего на них. По всей видимости, электроприборы «Попьюлукс» были изготовлены до того, как рынок потребовал микроволновые печи и потолочные вентиляторы. Калькулятор и слуховой аппарат, отвернувшись от однообразного зрелища, коротали время за вычислениями. Они состязались в том, кто из них быстрее извлечет квадратный корень из цифр, которые объявлял Верховный Главнокомандующий: 298600 (общее число боеспособных паровых утюгов), 59330 (количество смертоносных вафельниц) и так далее.

Радио спятило. По крайней мере, так оно уверяло друзей.

— Пусть заткнется этот марш, марш, марш, — твердило оно, — я пущу его на фарш, фарш, фарш!

Воздушный шарик, еще недавно преисполненный воодушевления, сник и пребывал в явном смятения.

— Такие электроприборы в проспектах не рекламировали, — признался он тостеру и добавил, посмотрев на зазубренные, подпирающие небо стены каньона: А в Хобокене все было цивилизованнее.

Прежде, чем тостер успел с ним согласиться, на северной стороне каньона, где выстроились боевые тостеры, прогремел сильный взрыв. Песня, сводившая с ума радио, смолкла, и из динамиков раздались противоречивые указания. Сначала: «Неисправность! Неисправность! Эскадрилья летающих морозильников — на посадку. Повторяю, морозильникам — на…» Другой, более спокойный голос, произнес: