Борис Долинго - Круглые грани земли Страница 105

— У вас это отдельные, и кстати, не такие уж редкие проблески будущей линии поведения каждого. Но до такого массового уровня вашему обществу ещё идти и идти…

— Слава богу! — вставил Лис.

Инглемаз криво усмехнулся, но никак не прореагировал на замечание Лиса.

— На вашем уровне развития, — продолжал он, — взаимозависимость отдельных индивидуумов настолько высока, что подобные настроения, естественно, воспринимаются отрицательно обществом в целом, и они, действительно, являются для него в данный момент вредными. Всё дело в том, повторяю, что индивидуумы, о которых мы говорим, ещё не могут быть по-настоящему независимыми от общества, другое дело — хозяин собственного мира…

— Ну, вот и хозяйничал бы здесь, в этом Недоделанном мире, — Лис показал рукой вокруг, — доделывал бы его. Что же не обустраивал? Зависимость от чего тебе помещала? Ага, ведь у тебя, как ты сам говорил только что, не было нужного оборудования, значит, не так уж ты автономен и независим, центр мира!

Лис внимательно смотрел на Инглемаза. Наверняка, если бы подобное было сказано тому, например, неким ванвиром Богданом, сидящим с почти перебитой рукой под нацеленным на него лучемётом, возмущению и гневу «центра мира» не было бы предела. Сейчас Инглемаз хорошо скрывал свои чувства. Он только снова усмехнулся, хотя злость слабым отсветом поблёскивала в глубине светлых скандинавских глаз:

— Я же говорю, что ты не можешь этого понять.

— Я очень хорошо тебя понимаю. Ты воображаешь себя сверхчеловеком: это же так здорово и удобно, считать себя пупом Земли, а всех остальных ублюдками. Но, повторяю: для Земли это не новость, были уже такие «философы». Они, правда, в основном объявляли «центром мира» свою нацию или идеологию, а второсортными другие народы, расы, или образ жизни, но это практически одно и тоже. Их было много всю жизнь. Это толкало таких типов на создание сначала религий, которые призывали убивать «неверных"», потом партий, расправлявшихся с инакомыслящими или «неполноценными» народами. Да, ты же сам и прикладывал к этому руки, насколько я знаю. Хочешь, я скажу своё мнение о тебе? Какой ты, в задницу, сверхчеловек, чёрт побери? Только живёшь неограниченно долго, да генетических дефектов у тебя вроде бы нет. Ну, так если у человека Земли перестроить пару генов, то он и будет жить сколько угодно долго — вот он я, сижу перед тобой.

Теперь пришла очередь Инглемаза насмешливо посмотреть на Лиса:

— Ну и что ж ты не принёс это великое благо всем людям своего мира? Себе сделал, а другим, которых ты, как заявляешь, считаешь своими братьями, равными тебе во всём, что же не подарил жизни бесконечной? Значит, ты думаешь, что ты чем-то лучше, праведник? Что же ты не облагодетельствовал их техническими достижениями, которые нашёл во Дворце Терпа, а? Значит, себя ты во всём ставишь выше других представителей своего вида!

Лис на мгновение задумался, на подобные обвинения всегда трудно отвечать. Что он мог возразить? Да, он нашёл вкусный пирог и не поделился им с остальными. Но правильно ли, в принципе, устраивать делёж, если ты знаешь, например, что как только крикнешь: «Эй, я тут такое нашёл!», это вызовет давку и гибель многих, желающих получить то же самое? А кто-то, кто посильнее, безусловно, постарается захватить всё себе, чтобы потом на этом зарабатывать, эксплуатируя других, так же, как и раньше, если не хуже.

С другой стороны история той же Земли давала множество примеров, когда отдельные представители отсталых народов вполне благополучно усваивали элементы более высокой культуры, что не говорило о том, что весь этот народ в целом уже готов взять и «перепрыгнуть из феодализма в социализм», как любили писать, например, в Советском Союзе. Значит, не стоит и пытаться заставлять этот народ в целом прыгать куда-то.

— Я понимаю, что спор наш бессмысленный, но не могу не ответить, — спокойно сказал Лис. — Ты передёргиваешь, я не думаю, что ты такой дурак, чтобы искренне упрекать меня за то, что я не вернулся на Землю и не рассказал о том, что нашёл во Дворце Терпа. Наверное, если бы я хотел это сделать, ты бы первый постарался меня убить. Ты же знаешь и понимаешь ситуацию на Земле не хуже меня. Я не собираюсь перед тобой или перед кем-то ещё оправдываться, но скажу, что уверен, что, выплеснув такую информацию на земное, да и любое иное общество, можно только создать ещё большие проблемы. Всем людям на данном уровне развития технологий нельзя дать бессмертие, ведь где и как взять столько еды, если бессмертных будет становиться в среднем даже на два-три процента в год больше? Да ни один политик на Земле не даст сделать всех людей бессмертными. Меня бы ликвидировали земные спецслужбы, если бы я вернулся и начал орать о своих находках. В общем, я рассматриваю ситуацию так: мне повезло, я нашёл клад, это ведь не значит, что я должен взять и начать раздавать его направо и налево тем же вокзальным бомжам, которые его просто пропьют, да ещё и при этом передерутся, прирезав кого-то.

— А ты всё-таки оправдываешься! То есть, я и говорю, что ты сам считаешь себя избранным, — подвёл итог Инглемаз. — Тогда нечего читать нотации мне.

— Господи, да и не собираюсь! Знаешь, есть русская поговорка: горбатого могила исправит. Вот, это в данном вопросе применимо и к тебе.

Его оппонент недобро усмехнулся: сравнение с горбатым стройному Инглемазу было явно неприятно.

— Ладно, — Лис встал, — рассказать мне про аборигенов ты ничего не можешь. Тогда будем добывать информацию на месте. Пошли!

Лис двинулся по тропе, которая всё дальше углублялась в лес. Инглемаз плёлся следом. Естественно, двигаться со скорость, которую даже в такой местности поддерживали люди на верховых животных, они не могли. Лис видел, что местами, где тропа позволяла, всадники переходили на лёгкую рысь, так что расстояние между ними всё увеличивалось. Это вызывало у него всё большую тревогу за судьбу друзей, однако Лис успокаивал себя, что даже если племя, захватившее в плен Монру и Терпа, является каннибалами, явно необычная для данного мира внешность не будет способствовать немедленному использованию их в качестве провианта. Вряд ли здесь такие проблемы с питанием, особенно, если в лесу растут дедае.

Однако осматриваясь, Лис заметил, что живности попадалось на удивление мало, хотя, вполне возможно, что движение крупного отряда просто распугало её. Если считать, что лес был населён достаточно густо, то это могло свидетельствовать, что люди заставили большинство обитателей животного мира опасаться себя. В какой-то степени такое предположение подтвердилось километров через пять. К ветке мощного дуба было подвешено странное тело, и Лис впервые увидел коброкентавра. Естественно он остановился и рассмотрел его получше.