Наталья Ильина - Надежда. Миры Ллгорн. Книга первая Страница 11

– Да. А ещё – опасными, загадочными, чужими.

– Ну, так и было задумано. Что же, это работает, и работает хорошо. А сентуро – приличия, это не выказывать своих эмоций на публике, или посторонним, или чужим. Это и искусство, и наука, и образ жизни. Только мы всё же живые: у нас есть друзья, семьи, Манум… Здесь другие приличия – антуро, открытость. А вообще, я слишком часто бываю в вашем мире, перенимаю дурные привычки, и этот ваш язык – он сам весь пропитан эмоциями.

– Ага, ты знаешь, как говорит Том-а? Как будто отрубает фразы одну от другой. Монотонно. Медленно. Я думала, он плохо знает язык, а он, значит, выдерживал приличия?

– Видимо, да. Я тоже так говорю, если приходится быть сентуро. Другое значение этого слова – «закрытый».

– Ой, не надо быть сентуро, Рей, так ты мне больше… нравишься.

Он открыл дверь в санитарный блок.

– Справишься? Система та же, что и на яхте Том-а.

– Так это была яхта?

– Самое близкое значение слова, которое я знаю. Я буду в рубке, Дей-зи. Отдыхай.

Он уже выходил, когда его догнал последний вопрос:

– А что означает «манум»?

– Ох, Дей-зи, – он опёрся о косяк. – Манум – друг, брат, родной человек не из твоего клана. Это… тоже сложно. Друзей может быть много, братьев – несколько, Манум – один. Это словно ещё один я, но не я. И это – на всю жизнь.

– Том-а – твой Манум? А это обязательно для Ллгорн – иметь Манум?

– Да, Том-а мой Манум. Это не обязательно, это же… ну, как любовь: или есть, или нет. Приходит не ко всем.

– Любовь?

– Дей-зи!!! Тебе надо отдохнуть. Да, у Ллгорн есть понятие, схожее с вашим, – любовь. А ещё – брак, дети и внуки. Всё. Спать!

Он грозно нахмурился и был вознаграждён ослепительной улыбкой, от которой захватило дух.

Дверь за ним закрылась. Дейзи осталась одна и через секунду ощутила какую-то пустоту вокруг себя, словно стало холоднее в комнате или убавилась яркость света. Она моргнула – вот он, синий канатик, вот Рей сидит в рубке, схватившись за голову… Есть отчего! Она успокоилась и через десять минут уже крепко спала в кровати, где могли с комфортом разместиться ещё парочка таких же девчонок.

Шегге Рей закончил расчёт всего маршрута, подготовил сообщение для Де-Неур, чтобы отправить его на выходе из прыжка, и, откинув спинку кресла, погрузился в раздумья.

Эта девочка за неполные сутки перевернула его мир. Он перестал быть тем, кем был до вчерашнего дня, и это необратимо. Осталось только понять, кем же он стал или станет и каковы теперь его цели.

Ал-Неур? Все его знания и навыки остались при нём. То, что он делал сейчас, отвечало как его понятиям о чести, так и (по большому счёту) смыслу его профессии. Но время иллюзий у него давно прошло, Совет Неур решил убить Дей-зи, так мало зная, и это тоже необратимо.

С другой стороны, вот он Рей-а – узнал чуть больше и превратился в кого? Ренегата? А Том-а? Что с ним? Совет узнал о Дей-зи, конечно, от него, но что и с какой целью рассказал Том-а? Они не успели встретиться, и теперь Рей-а понимал, что это не случайность. Доверяет ли ему на самом деле Совет? Или это был лишь способ отослать его с планеты? Как скоро их начнут искать? И найдут…

Дей-зи сказала не всё. Что-то осталось. Что-то важное, но ему совсем не хотелось на неё давить. Он и так с удивительной лёгкостью стал в её обществе эдаким человеческим рубахой-парнем, отпустив себя почти до конца. И совсем не испытывал дискомфорта при этом. Причины… Ох уж эти причины! Они могли напугать бесстрашную девочку до смерти. Она почти ничего не знает о Ллгорн. Том-а, ты пробыл с ней так долго – почему ничего не рассказал о нас?

Встретить свою Наэли, любовь, жизнь, дыхание… В образе кого-то, так не похожего на тебя самого. Но есть же ещё тайна её рождения? Допустим, он, Рей-а, – не первый. И что дальше? Допустить, что между ними что-то возможно в принципе? Другие сочли бы его счастливчиком – и Манум и Наэле. «Древние Боги отметили тебя, Рей-а», – так говорила бабка по матери. Да уж, постарались… Есть ведь ещё семья, клан. Он не вернётся через 3 дня – и что? Есть и сама Дей-зи – чего хочет она, куда станет держать путь и будет ли ему место рядом, на этом пути? Она-то считает себя человеком. И не без оснований, надо признать. Он содрогнулся при мысли, что мог убить её. Очень просто – не вмешайся случай, не отдай свою безумную жертву Сержант… А холодный рассудок Неур заметил, насколько всё было бы проще.

«А теперь её смущённая улыбка будет стоять перед глазами всегда, и никакая другая женщина не сможет войти в его жизнь…

Что же хотел сделать Том-а? Эх, Манум, из нас двоих вышел бы очень хороший Ллгорн, как ты и говорил мне когда-то.

Люди… Стоит подумать и об этом.

Рей-а изучал людей, следил за ними и считал, что знает их неплохо. Он и вправду отлично изъяснялся и даже думал на интерлинге и ещё пяти человеческих языках. Он читал их литературу, смотрел пьесы и фильмы. Знал общее право и законы окраин. Но теперь ему казалось, что он не знает о них ничего. Он не жил среди людей. Да и кто из Ллгорн мог этим похвастать? Сто с лишним лет тому назад Ллгорн решили, что отгородятся от людей. И отгородились. Хорошо хоть Неур присматривает за их экспансией. Но ведь есть ещё то, чем он сам занимался, как Ал-Неур, и от этой проблемы не отгородишься с таким пренебрежением.

Если бы человечество было не так разобщено, алчно и амбициозно, у Ллгорн был бы союзник перед лицом того, что, возможно, угрожает им всем. Именно поэтому Неур так много внимания уделял в последнее время людям, ища признаки роста, признаки перемен. И не находил.

А вот они с Том-а наткнулись на эти признаки оба. И не в фантазиях людей, где все хотят видеть себя лучше, чем они есть на самом деле, а в жизни. Два разных человека (ну, хорошо, Дей-зи всё-таки не совсем человек!), и оба – образцы мужества и чести. А если допустить, что таково большинство людей, то почему они ведут себя так, как ведут? Что «включает» в них эти качества? Близость смерти? Но станет ли всеобщая угроза катализатором для проявления лучших черт во всём человечестве? И поверят ли они в такую угрозу?

Рей-а думал о том, о чём полагалось думать Советам, или вообще Совету Ллгорн. (Да они и думали об этом, вне всяких сомнений.)

«Что же хотел сделать Том-а? Что он увидел в ней? – Это было так важно, что его педантичный, несколько даже заражённый высокомерием Манум вступил с этими людьми в контакт, оставил их дожидаться себя и понёсся домой… – Чтобы что?» – мысли пошли по кругу.

Рей-а встряхнулся, вернул рубке непрозрачность и налил себе тонизирующего шат. Все остальные прыжки были короткими – от нескольких минут до пары часов. Он не знал другого места, где они могли хоть какое-то время остаться необнаруженными, но была и ещё проблема – топливо. Им нужен энергокуб, и приобрести его, оставаясь незамеченными, была та ещё задача!

Дейзи проснулась, когда он входил в каюту. Ллгорн двигаются плавно и бесшумно, она просто выспалась и теперь наблюдала за ним сквозь ресницы. Он возился с кухонным аппаратом, и Дейзи, ощутив голод, ужаснулась: сколько же она проспала?! Но и встать, мягко говоря, неодетой не было возможности, пока он здесь.

– Я не буду смотреть, Дей-зи, – сказал Рей-а не поворачиваясь. – Мой кораблик тесноват, придется потерпеть.

Он услышал, как она метнулась в санитарный блок, не отвечая. Значит, он всё-таки ее смутил. Ллгорн относятся к наготе не так, как люди. Рей-а это знал. Вернувшись, наконец, в каюту, она бросила на него быстрый взгляд.

– Доброе утро! Или сейчас день? – спросила она, самостоятельно взобравшись на стул, который венчала надувная подушка, Рей-а принёс её ещё вчера.

– По общему человеческому – ночь. По времени Со-Эй – раннее утро, но тебе покажутся слишком долгими наши сутки.

– Да, наверное. И как нам отмечать время?

Рей-а поставил перед ней блюдо.

– Это одна из многих проблем, окружающих слово «нам».

Она невесело усмехнулась в ответ.

Эти несколько часов отодвинули вчерашнее безумие на расстояние, с которого всё это можно было обдумать. И сейчас они оба испытывали неловкость.

С Том-а Дейзи неловкости не испытывала, как и странной робости, не свойственной ей вообще. Да, конечно, Рей был сильнее и харизматичней Том-а, но никакой угрозы от него больше не исходило. Тогда почему она робеет перед ним? Куда исчезла вчерашняя лёгкость? Ей отчаянно не хватало Сержанта с его грубыми шуточками, способными разрядить любую атмосферу.

Рей-а видел, что ей трудно, но не знал, как помочь. Он и сам не ощущал вчерашней уверенности, и только тепло от осознания, что она здесь, рядом, его поддерживало.

– Так! – она хлопнула ладошками по столу. Если мы будем молчать всю дорогу – свихнёмся к концу пути. Тем более что у нас есть что обсудить!

Он спокойно посмотрел ей в глаза, и это было лучшим выходом. Тепло, уверенность, мягкая сила окружили её, вызвав невольную улыбку. Дейзи с трудом отвела взгляд.