Лариса Петровичева - Следы на воде Страница 11

— Глупо ждать, что он вернется в прежнем облике, — Дэн подумал, что Совершенного правильнее было бы именовать английским it: отечественное «оно» не совсем подходило к случаю. — Плоть есть плоть, важна не она, а то, что в ней сокрыто. Его не узнают. Поначалу не узнают.

Дух забормотал какую-то молитву, вернее, набор отрывков из разных молитв. Дэн слушал все эти «бяха» и «иже с ними» с глухим внутренним опустошением.

— Потом она заговорит, и в нее полетят намни. Не надо воображать что мы настолько изменились к лучшему, что готовы без кулаков слушать того, кто показывает нам наше истинное лицо. А когда ее убьют, — Дэн вздохнул и потер висни, — то появятся новые храмы. Новые иконы, новые молитвы, и Святая инквизиция снова зажжет костры — во имя ее.

Ему было страшно. Очень страшно.

На улице шел снег, пушистый и легкий. Дэн поднял воротник пальто и зашагал по дорожке. Снежинки ложились ему на голову, таяли в волосах, и весна была слишком далеко, чтобы оказаться правдой.

Обрадует ли весна Алину Алтуфьеву? Способно ли ее теперь хоть что-то обрадовать?

Дэн брел, спрятав руки в карманы и думая так себе, ни о чем. Снег в лучах фонарей кружился стайкой насекомых.

Затем все вдруг лопнуло, как слишком туго натянутая нить, в глазах потемнело; Дэн рухнул на колени. Зов редко вызывал припадки, обходясь, что называется, малой кровью, но иногда случалось так, что с Дэном происходила самая натуральная падучая.

На какое-то время не стало ничего, кроме биения крови в висках и вязи сосудов на внутренней стороне век. Дэна опутало красное, жаркое, влажное; он снова плыл, задыхаясь и барахтаясь, пытался вырваться из алого омута, погружаясь все глубже и глубже, а потом закричал, и рот сразу же забила теплая слизь с запахом дыма и горелого мяса.

Потом он умер.

По-настоящему; что-то в нем взорвалось, выбросив лепестки сине-зеленого пламени, и угасло. Над головой сомкнулась вода, Дэна потянуло вниз.

Его смерть была темным гулким колодцем без дна, мраком и беззвучием.

Покоем, пустотой и безмыслием.

А потом смерть кончилась. Заворчала и отступила клубком бурого дыма, оставив свою добычу. И пришел снег на щеках, желтое пятно фонаря в окружении белых мошек, покалывающий мороз, тонкие руки на плечах.

— Что с вами? Вам плохо?

Она очень неумело пыталась привести его в чувство. Дэн жадно, глубоко вдохнул холодный, режущий горло воздух и тихо заплакал.

— Вы… встать сможете?

Отброшенная в сторону сумка. Учебники для девятого класса на снегу. Ноги зевак.

За ней стоял ангел, и выражения его лица Дэн не понял.

Высь.

Звездный зал.

Заседание Совета Восьми от 20 декабря 200…г.

Стратег: Ну вот, коллеги, теперь вы сами видите, что бывает, когда выполнение ответственного поручения перекладывается на подчиненных.

В прошлый-то раз все прошло как по маслу.

Провозвестник: Пусть многомудрый Стратег припомнит, кто командовал отрядом специального реагирования во время тогдашней вылазки Отступника, и почему — да и по чьему приказанию — с поручением был послан именно Узиль.

Стратег: Я не имел в виду вас лично, Провозвестник. Я говорю о том, что в этот раз все пошло наперекосяк, а кто виноват: коллега Узиль, Отступник или Пряхи, выяснять уже нет смысла. Итак, коллеги, что мы имеем на данный момент: Совершенный знает о миссии — это раз. Второе: на подконтрольной территории появился нефалим.

Молитвослов: Как нефалим? мы же их устранили…

Стратег: Тем не менее, это темный полукровка. Я лично послал запросы Пряхам и Отступнику, так вот они тоже ничего о нем не знали…

Милостивец: Позвольте, получается, ведомство Просветителя проморгало нефалима?

Просветитель: Мы, знаете ли, не сидим сложа крылья, коллега Милостивец. Полукровки, конечно, проходят у нас, но в тот момент, если помните, мое ведомство было в полном составе брошено на ликвидацию культ-плесени, а это вам не цветы перебирать. Что жe до Отступника, то, если нефалим не случайность, а запланированная акция, коллеге Стратегу смешно было бы рассчитывать на получение конкретных данных из Пекла по этому вопросу.

Стратег: Да, конечно…Мы все заняты конкретными делами, так что не будем тратить время на поиск стрелочника, поскольку все гораздо серьезнее. Нефалим уже дважды встретился с Совершенным, причем последний успел избавить его от припадка. А это, сами понимаете, чревато.

Исцелитель: Хотелось бы узнать поподробнее об этом чуде.

Провозвестник: Коллега Узиль прислал мне исчерпывающий рапорт по этому поводу. Он сообщает, что нефалим желает избавиться от половинчатости своей сути и даже готов стать человеком. А еще… коллеги, я очень прошу вас подумать и сделать выводы… он вбил себе в башку, что должен убедить Совершенного отказаться от миссии, что при его способности трепать языком нетрудно будет сделать.

Пауза.

Исцелитель: Похоже, он жалеет девушку. Не хочет, чтобы она страдала. А она таки страдает.

Стратег: Карамель подобного рода сейчас не совсем уместна. Да, понимание миссии, несомненно, болезненно, однако….

Молитвослов:…если бы коллега Провозвестник не пробивал всюду своего фаворита, то Дух бы не деградировал! А если бы коллега Просветитель не упустил нефалима, то обошлось бы без сомнений!

Провозвестник: Я вас правильно понял, коллега, это вызов?

Просветитель: Ваши намеки просто оскорбительны, Молитвослов, и клянусь, я вас научу держать язык за зубами!

Стратег: Коллеги, перестаньте! Просветитель, опустите меч, что это еще… Я не допущу раскола в кризисный момент! Да сядьте вы оба, в конце концов, никто вас не хотел обидеть, Молитвослов берет свои слова назад, он просто погорячился… Почему я должен вас растаскивать по углам, как в детском саду?

Славящий: Позвольте, коллега Стратег, я их выведу в Хаос. Пусть проветрятся…

Стратег: Спасибо, коллега, думаю, не стоит, ну какие нервные, право… пустили бы свой пыл на решение проблемы. Если нефалим убедит Духа бросить миссию, то коллега Узиль ничего поделать не сможет.

Провозвестник: Собственно говоря, метод физического устранения себя в случае нефалимов вполне оправдал.

Возвышающий: Вы ведь сторонник простых и действенных вариантов, не правда ли? А не кажется ли вам, что если нефалима уничтожить, то девушка будет весьма разочарована и напугана и станет действовать не по собственной свободной воле, а из страха, по принуждению? Дескать, попробуй отступи, и мы тебя выпорем, вон какой бич у Славящего… И тому же сами подумайте, как убить того, чьей нити нет у Прях.

Молчание.

Исцелитель: Знаете, коллеги, похоже, у меня появился план…