Алексей Калугин - Снежная слепота Страница 11

Пока Харп собирал свои вещи, старик расстелил на полу серую драную дерюгу и сгреб на нее все вещи со стола.

– Что стоишь! – бросил он косой взгляд на замершего у окна Марсала. – Открывай тайник!

Марсал судорожно кивнул и кинулся за занавес.

Старик вырвал из рук Харпа доху и, широко взмахнув полами, кинул ее на пол подкладкой вверх. Уложив на нее завязанную в узел дерюгу, Бисаун приткнул по краям снегоступы и ботинки Харпа и, сведя полы дохи вместе, принялся застегивать пуговицы.

– Протолкнешь узел вперед себя, – быстрой скороговоркой давал он Харпу необходимые указания. – Когда заберешься в яму – оденешься. Места там достаточно. В яме холодно, но одетым в ней можно высидеть час-другой. Не знаю, с чего вдруг пожаловали к нам «снежные волки». Если вы с Марсалом завалили выход из лаза, отыскать вас по следам они не могли. А значит, заявиться к нам с обыском они должны бы не раньше завтрашнего утра. Что бы там ни было, сиди в яме до тех пор, пока Марсал тебя не позовет. Давай!

Старик сунул Харпу узел с вещами и взглядом указал на пластиковый занавес, где пару минут назад скрылся Марсал.

Если бы Харп сам принимал решение, он предпочел бы встретиться со «снежными волками», а не прятаться в какой-то там яме. И дело было не только в том, что противников всего трое. Харп считал, что разумные люди всегда могут договориться друг с другом. К тому же о «снежных волках» ему было известно лишь то, что рассказали старый Бисаун и Марсал, у которых имелись веские основания не говорить новичку всей правды: им была нужна закваска и принесенные Харпом вещи. Но на первый раз Харп решил довериться хозяевам дома, где оказался по воле случая. В конце концов, он, хотя и успел получить имя, все еще оставался новичком, за плечами которого не было ни опыта выживания в мире вечных снегов, ни элементарного понимания того, что здесь происходит.

Откинув пластиковый занавес, Харп увидел ту часть комнаты, что до сих пор была от него скрыта. Ничего нового там не оказалось – крошечное окошко в стене, два скатанных матраса в углу да низенький кособокий столик на трех ножках. Зато теперь Харп смог как следует рассмотреть вторую женщину, жившую в доме.

Эниса стояла возле окна. Чуть разведя руки в стороны, она прижималась к стене спиной с такой силой, словно хотела слиться с ней, чтобы сделаться невидимой. Ее и без того огромные глаза были широко открыты и смотрели на мужчину с таким ужасом, что поначалу Харп решил, что это его внезапное появление напугало женщину. Но, заглянув Энисе в глаза, он увидел в них, кроме ужаса, еще и выражение какой-то совершенно безнадежной, покорной обреченности и даже будто готовности к тому, что должно было произойти.

– Зачем сюда идут «снежные волки»? – спросил Харп у Марсала.

Тот стоял на коленях в углу комнаты и суетливо ковырял железным крюком стену у самого пола. Не прерывая своего занятия и даже не подняв головы, он только плечами пожал.

Опустившись на колени рядом с Марсалом, Харп понял, что тот пытается загнать острый конец крюка в небольшое отверстие, прячущееся под ворсистым покрытием стены. Но из-за того, что Марсал страшно нервничал и торопился, ему никак не удавалось попасть в это отверстие. Забрав у Марсала крюк, Харп точно установил его острый конец и сильно ударил ладонью другой руки по изгибу крюка. Часть стены отошла в сторону. Марсал ухватился обеими руками за край стенной панели и потянул ее на себя. В стене открылось небольшое квадратное отверстие – только-только чтобы пролезть человеку, не одетому в доху.

Из дыры пахнуло ледяным холодом.

Проведя крюком по краям отверстия, Марсал сбил закрывавшую его корку льда.

– Толкай узел перед собой, – сказал он Харпу, отодвигаясь в сторону, чтобы дать ему возможность пролезть в дыру. – Через пару метров лаз пойдет вниз под уклон. Столкнешь узел с вещами и скатишься сам на животе. Не бойся, там невысоко. Когда окажешься на дне ямы, найдешь боковой ход. Он заканчивается небольшим гротом. Там оденешься и будешь ждать, пока я не позову тебя. Сам обратно вылезти даже не пытайся – все равно ничего не получится.

Пригнув голову к полу, Харп заглянул в лаз. Это дало ему информацию лишь о том, что стены дома состояли из двух листов пластика, толщиною в полсантиметра каждый, пространство между которыми шириною с ладонь было заполнено мелковолокнистым теплоизоляционным материалом.

Харп с сомнением покачал головой. Ему вовсе не хотелось лезть неизвестно куда, в темноту и холод, прячась от опасности, которая казалась ему сильно преувеличенной.

– Давай! – Марсал умоляюще посмотрел на Харпа. – Если «снежные волки» застанут тебя здесь, нам придется сказать, что ты сам пришел в наш дом!

– А если я расскажу им про этот тайник? – криво усмехнулся Харп.

Марсал ничего не ответил, только шумно выдохнул через нос.

Харп снова усмехнулся и, положив завязанную в узел доху на пол, толкнул ее в лаз.

– Держи! – Марсал кинул на колени Харпу перчатки на искусственном меху.

Натягивая перчатки, Харп уже в который раз подумал, что выжить в этом холодном мире не так-то просто, а погибнуть легко, сделав всего один неверный шаг. Забравшись в ледяной лаз без перчаток, он наверняка бы отморозил руки. А лишившись одной-двух фаланг на нескольких пальцах, был бы обречен на медленную смерть, даже если бы удалось избежать общего заражения крови. Нахлебник, который не способен чем-то помочь другим, был здесь никому не нужен. Если люди в этом мире и руководствовались какими-то своими понятиями об этике, то человеколюбие и гуманизм в их число, судя по всему, не входили. Марсал и старый Бисаун прятали Харпа от «снежных волков» вовсе не потому, что он был им симпатичен. Они исходили из своих чисто прагматических интересов. Если бы они решили, что им выгоднее сдать новичка «снежным волкам», то, ни секунды не колеблясь, именно так и поступили бы.

Протолкнув узел вперед, Харп лег на живот и, отталкиваясь ногами, пополз следом.

Лаз был настолько узким, что Харп с трудом протиснулся в него. Если бы стены были не изо льда, он наверняка бы застрял. А так ему все же удавалось, хотя и медленно, продвигаться вперед.

Едва только обутые в войлочные тапки ноги Харпа скрылись в лазе, Марсал тотчас же закрыл вход. Харп оказался в полной темноте, скованный панцирем из холода и льда.

В первый момент он неожиданно почувствовал острый приступ клаустрофобии и чуть было не начал колотить пятками в стену, требуя снова открыть заслонку. Всем своим телом он ощущал смертельный холод, который, казалось, по капле вытягивал из него тепло, а вместе с ним и жизнь.

По счастью, Харпу быстро удалось взять себя в руки. Он понял, что кричать и звать на помощь не имело смысла. Марсал был так напуган нежданным визитом «снежных волков», что ни за что на свете не выпустил бы Харпа из тайника. А теплоизоляционный материал, проложенный в стенах дома, похоже, обладал и неплохими звукоизоляционными свойствами – Харп, как ни прислушивался, не слышал ни единого звука. Следовательно, единственным спасением могло стать только четкое и неукоснительное следование инструкциям, полученным от Марсала и старого Бисауна.