Джордж Мартин - Песчаные короли Страница 11

Он вспомнил о Лиссандре, существе из подвала и покраснел от стыда и гнева. Что с ним, он мог помочь ей сжечь песочников, уничтожить их? Почему…? Он знал… Его вынудила к этому матка, посеяла страх. Яла Во напомнила ему, что матка обладает слабыми псионическими способностями, даже маленькая, не говоря о матках больших размеров. Она насытилась телами Кэт и Идди, а сейчас поглощает следующие два. Она растет. Она попробовала вкус человеческого мяса.

Его затрясло и он с большим усилием снова взял себя в руки. Матка его не обидит. Он ее бог. Белые песочники его любимцы.

Кресс вспомнил, как ударил ее мечом. Это еще перед приходом Кэт, будь она проклята. Он здесь не останется. Матка снова проголодается, это будет скоро, если учитывать ее размеры. У нее ужасный аппетит. Что же ему делать? Он должен убежать из собственного дома в город, пока песочники сидят в подвале. Там только кусок стены и немного утоптанной земли. Они могут рыть тоннели. А когда вылезут наружу… Кресс предпочел об этом не думать.

Он пошел в спальню и упаковал вещи. Взял три сумки, один костюм и смену белья — это все, что ему нужно. Оставшееся место в сумках он заполнил драгоценностями, произведениями искусства и другими вещами, с потерей которых не смог бы смириться. Возвращаться сюда он не собирался.

Пищуха сползла за ним по лестнице, вглядываясь в него своими блестящими глазами. Она похудела. Кресс вспомнил, что забыл уже, когда кормил ее в последний раз. Обычно она сама заботилась о еде, но в последнее время у нее явно были проблемы с охотой. Она попыталась схватить его за ногу. Кресс заворчал и пинком отогнал ее. Пищуха, оскорбленная, убежала. Кресс выскочил наружу, неуклюже волоча за собой сумки и закрыл дверь.

Какое-то время он стоял, опираясь о стену дома. Сердце билось, как сумасшедшее. Осталось пройти до глиссера только несколько метров. Он не решался. В ясном свете луны, отчетливо проявились все следы побоища, расстилающегося перед входом в дом. Тела двух наемников Лиссандры лежали там, где и упали. Одно скрюченное и обугленное, второе распухшее под массой атакующих песочников. Всюду песочники — черные и красные. Немалых усилий стоила мысль, что они уже не оживут. Они просто ждали его, как это делали не раз. «Чушь, — подумал Кресс. — Очередные пьяные галлюцинации. Он видел, как разваливались замки. Все мертвы, а белые в ловушке — подвале». Он глубоко вздохнул и шагнул вперед. На слой мертвых песочников. Они захрустели. Кресс с бешенством вдавил ногу в песок. Они не двигались. Он усмехнулся и зашагал, вслушиваясь в звуки своих шагов. Хруп, хруп, хруп.

Он поставил сумки на землю и открыл дверь глиссера. Что-то появилось из темноты. Бледное очертание на сиденье, длинное, примерно с локоть. Оно посмотрело на Кресса шестью, расположенными вокруг туловища, глазами. Клешни мягко щелкнули.

У Кресса намокли штаны, он отшатнулся.

Снова движение внутри глиссера. Песочник вышел и осторожно двинулся в его сторону. За ним появились другие, до поры прятавшиеся под сиденьями, забившихся в обивку кресел. Но сейчас они вышли. Они окружили глиссер неправильным кольцом. Кресс облизал губы, повернулся и кинулся в сторону глиссера Лиссандры. Он остановился на середине пути. Там также что-то двигалось. Огромные, едва видимые в свете луны, насекомые. Кресс заскулил и бросился к дому. Подбегая к дверям, посмотрел вверх.

Насчитал дюжину длинных, белых, ползающих во всех направлениях по стене здания. Четыре песочника висели гроздью под колокольней, где когда-то располагалось гнездо сокола-стервятника. Что-то вырезали. Лицо. Очень знакомое лицо.

Симон Кресс завизжал и бросился в дом.

Алкоголь в соответствующем количестве ниспослал ему уже давно ожидаемое спокойствие. Он проснулся от какого-то внутреннего толчка. Страшно болела голова. Сильный запах и голод. Он никогда не испытывал такого голода. Кресс понимал, что скручивается НЕ ЕГО желудок. На верху шкафа, стоявшего рядом с кроватью, сидел белый песочник и двигал усами. Такой же большой, какой сидел в глиссере.

Кресс подавил в себе желание убежать.

— Я… я тебя накормлю, — прошептал он. — Накормлю…

Во рту пересохло, язык превратился в наждак. Он провел им по губам и выбежал из комнаты.

В доме оказалось много песочников, и ему приходилось внимательно выбирать себе дорогу. Все они занимались какими-то важными делами. Вносили изменения в доме, пробивали отверстия в стенах, что-то вырезали. Он дважды натыкался на свое лицо, смотрящее на него из самых неожиданных мест. Искаженное, зараженное страхом лицо.

Он вышел из дома, чтобы принести гниющие там тела. Была надежда, что они успокоят голод матки. На месте их не оказалось — исчезли. Кресс тут же вспомнил, с какой легкостью песочники переносили вещи, которые были тяжелее их самих.

Мысль о том, что матка остается голодной даже после такого обеда, заставила его ужаснуться.

Когда он вернулся в дом, навстречу ему по лестнице двигалась колонна песочников. Каждый из них нес по куску пищухи. Отрезанная голова, проплывая рядом, казалось, смотрела на него с укором.

Кресс опорожнил холодильник, кладовые, собирая продукты посреди кухни в одну кучу. Дюжина белых ожидала, пока он не закончит. Они забрали все, пренебрегая только замороженными продуктами, оставив их посреди большой лужи талой воды.

Он сообразил, что нужно предпринять. Подошел к центру связи.

— Яд, я делаю сегодня вечером маленький прием, — сказал он непринужденным голосом, когда отозвался первый из его приятелей. — Я понимаю, что говорю тебе это слишком поздно, но я надеюсь, что ты сможешь приехать. Постарайся.

Потом он позвонил Младе Блейн и другим. Девять из них приняли его приглашение. Он надеялся, что этого будет достаточно.

Кресс встретил первых прибывших гостей снаружи — песочники довольно быстро очистили территорию. Его усадьба почти вернулась к своему первоначальному состоянию. Провел к входным дверям и жестом пригласил их войти первыми. За ними не пошел.

Кресс осмелился сделать это, когда четверо из них вошли внутрь. Он захлопнул двери за последним, игнорируя полные удивления крики, которые спустя мгновение сменились ужасными воплями и быстрым шагом поспешил к одному из принадлежавших гостям глиссеру. Быстро вскочил на сиденье, нажал на стартовую пластину и выругался. Естественно, они запрограммированы так, чтобы реагировать на папиллярные линии хозяина.

Следующим гостем оказался Яд Раккис. Кресс подбежал к нему сразу же, как только тот вышел из глиссера и схватил его за руку.

— Садись обратно, быстро! — выпалил он, толкая его обратно. — Возьми меня с собой в город. Поспеши, Яд. Убегаем!