Дмитрий Сергеев - Прерванная игра Страница 11

- Оригинально,- усмехнулся Силе.- Вы разумный человек, если так рассуждаете.

- Не больно-то разумный, коли в кармане пусто,- не согласился вор. Это не совсем верно. Точнее, совсем не верно. Примеров тьма. Вы не исключение.

И опять голос Силса показался Ивоуну знакомым.

Где-то он слышал его раньше. И манера говорить короткими фразами. И лицо. Ивоун был уверен, что видел этого человека прежде.

- Жратвы у вас нет?- спросил грабитель.

- Сколько угодно. Только консервы.

- Консервы так консервы.

Силе и Дьела удалились в свою исповедальню, некоторое время сквозь черный занавес слабо просвечивал луч фонарика, потом погас.

- Как ваше имя?- поинтересовался Ивоун, сопровождая ночного гостя в кладовую.

- Щекот, - назвался тот.

Имя это или прозвище, парень не уточнил. У иностранцев имена частенько бывают необычными, попробуй разобраться.

Ивоуну не спалось. В храме было тихо и пусто. Стеклипы верхних этажей только что осветились. На нижних разглядеть цветное изображение еще невозможно - выделялись только отдельные цвета. Лучше всего алый.

Каменный пол вблизи центральной кафедры усыпан осколками стекол. Колпак, защищающий копию прославленной иконы, одной из самых древнейших работ, разбит вдребезги Этот шум и разбудил Ивоуна среди ночи. Сама копия валялась тут же, брошенная вспугнутым грабителем. На ней отпечатался грязный след подошвы. Ивоун поднял ее и стал протирать. Смолистая жирная грязь не поддавалась.

- Так ты, старик, говоришь - она ни черта не стоит? Ивоун не слышал, когда подошел Щекот, и вздрогнул от неожиданности. У этого парня способность подкрадываться неслышно тем более поразительная, что на ногах у него не какие-нибудь чувяки, а обычные ботинки.

- Здесь должна быть указана цена,- сказал Ивоун и повернул икону обратной стороной.- Двести пятьдесят лепт.

- Всего-то!

- Это еще приличная цена. Обычная репродукция стоит не больше десяти. Эта изготовлена на такой же точно доске, как и оригинал. Ее не так-то просто отличить от подлинника.

-- А та, настоящая,- двенадцать миллионов?

- Двенадцать миллионов,- подтвердил Ивоун.

- Темнишь, старик. Если так просто изготовить подделку, что ее сразу и не отличишь, какой дурак захочет платить миллионы? Брешешь, поди?

- Я говорю правду.

- Ивоун говорит правду.- Это к ним подошла Дьела.- Как вы можете разговаривать таким тоном с человеком старше вас?

- Я же ничего такого не сказал. Извини, старик.

Странно было видеть длиннорукого смущенным.

- Доброе утро, господа.- Это к ним подошел заспанный Брил. - Где здесь можно принять ванну?

- Ванну?- переспросил Ивоун.

Похоже было, что изобретатель так и не уяснил еще, где он находится. Дьела и Щекот невольно рассмеялись, Щекот только в первое мгновение насторожился, увидев Брила. Простодушная, к тому же еще и заспанная физиономия изобретателя внушала доверие.

- Ванну здесь не догадались поставить. Есть купель, но вам в ней не поместиться. Помыться можете под краном в подвале. Вход позади колоннады,указал Ивоун.

- Ты извини, старик,- снова повторил Щекот, когда Брил ушел.- Кто бы на моем месте не вышел из себя? И ты, дамочка, не обижайся. Перепугал я вас ночью. Хорошо еще, ты вовремя голос подала. Я как услыхал - баба, остановился. А то ведь прикончил бы. Я нож на звук бросаю без промаха.

- Бандитская сноровка,- заметила Дьела.

-- Так уж и бандитская?- усмехнулся Щекот.- В горах, откуда я родом, метать нож - первое развлечение. Туристы валом валят посмотреть. Мне бы пожрать немного, да буду сматывать удочки.

- Пойдете убивать своего шефа?-спросила Дьела.- Или как там по-вашему; пришить?

- Черт с ним, пускай живет. -К себе в горы подамся. Жалко, с пустыми руками.

Громкий стук в дверь все у того же западного портала оборвал их разговор. Щекот заподозрил неладное, схватился за нож.

- Кто там?

- Откуда нам знать, - сказала Дьела. - Возможно, ломится еще один грабитель - самое время грабить.

- Знаю я эти штучки. Вызвали полицию?

- Да, вызвали, - поддразнила его Дьела.

- Приму грех на душу, - пригрозил Щекот.

- Принимай - сразу и замолишь. Как-никак храм.

Все трое приближались к двери, в которую не прекращали барабанить снаружи.

- Есть там кто-нибудь? - кричали в приоткрытый створ.

- Вы хотите попасть в храм? - спросил Ивоун и сам подумал, что задает глупый вопрос.

- Еще как, - раздалось за дверью,.- голос, по-видимому, принадлежал молодому мужчине.

- Вода у вас есть? - спросили из-за двери, на этот раз старушечьим голосом.

- Сколько угодно.

- Мы буквально умираем от жажды.

- Не преувеличивайте, милая тетушка, - возразил ей парень за дверью.

Ивоун растолковал им, как пройти.

- Господи, опять лезть через проклятущие автомобили. - Это был уже третий человек - похоже, старик.

- Ни черта с вами не сделается,-подбодрил его тот же парень.

- Бросьте меня, - взмолился старик, -- нету моих сил.

- Бросать раньше следовало. Из-за тебя и мы все измучились.

- В храме наше спасение, - высказалась старушка,

- Умница ты, тетушка Урия, - похвалил ее задира. -Только помоги нам у тебя сила еще есть.

Там находился еще кто-то: Ивоуну почудился молодой женский голос слов он не расслышал.

Так и оказалось. Когда они поднялись на галереи, увидели в ограде четверых. Те продвигались медленно. Много хлопот им доставлял хилый старик. Он едва держался на ногах.

Первым делом гости накинулись на воду. Они почти трое суток провели в старом городе, ночевали где придется, чаще в брошенных автомобилях. Все три дня почти ничего не ели и не пили. Лишь дважды им удалось разжиться водой, оставшейся в радиаторе брошенного автомобиля. Но большей частью радиаторы были пусты. Все машины так сильно покорежило, что вода давно вытекла через пробоины или же была совершенно непригодной для питья, смешалась с мазутом и бензином.

Ивоун впервые видел людей, мучимых жаждой. Поразительно, с какой жадностью набрасывается человек на воду и как много способен выпить.

Дьела и Щекот тем временем позаботились о еде: она приготовила кофе, он вскрыл несколько консервных банок. Завтракать собрались все вместе. Появился и раненый Силе.

За ночь боль у него немного ослабла, он теперь улыбался без натуги, и движения его стали менее скованными. Руку по-прежнему держал на перевязи.

Ивоун, как и вчера, напрасно мучился, вспоминая, где же он видел этого человека прежде.

Востроносая старушка умиленно озирала храм, беспрерывно восклицала:

- Радость-то какая. Исцеление души!

Девица при этих словах каждый раз фыркала, а парень подбадривал старушку:

- Исцеляйся, исцеляйся.