Леонид Воронов - Разоблачение Страница 11

В свободные минуты Шварц мысленно продолжал свои работы по созданию "человеческого" яйца. Он представлял стройные шеренги белоснежных человеческих коконов, из которых вылупятся младенцы с мощным интеллектом и огромной памятью. Младенцы вырастут, и у них появится потомство, еще более совершенное.

Шварц понимал, что задуманный им проект потребует больших финансовых вложений, поэтому и форсировал выполнение имеющихся заказов.

Проект требовал также строгой секретности, причем на очень длительный период. Для этой цели лучше всего подошел бы какой-нибудь уединенный необитаемый остров в теплых широтах. Шварц решил обсудить эту проблему со своим финансовым директором Лео Бергманом, которому всецело доверял.

Первым делом Бергман, зная, что шеф не любит обсуждать деловые вопросы, пользуясь моментом, вкратце обрисовал финансовое положение лаборатории. Шварц был приятно удивлен, когда узнал, что Бергману путем грамотных финансовых вложений удалось за три года удвоить капитал.

Бергман был из тех людей, на лицах которых нельзя увидеть отражение их эмоций. Он был из породы "Берриморов", как, шутя, думал о нем Шварц.

— Дорогой патрон, — сказал Бергман, — вы не должны со мной советоваться. Вам нужен остров? Я найду вам остров. Покажите мне на карте квадрат, и если в нем окажется подходящий остров, он будет ваш. По поводу строительства на нем, я думаю, нам следует поговорить позже. Через месяц я вам представлю карты и снимки, и тогда мы продолжим разговор.

Конкретная работа в лаборатории, беседы с отцом, очень быстро восстанавливали научные знания Игнатия. Парадоксальным образом в памяти всплыло даже воспоминание о том, как он готовился к процессу клонирования собственной личности. Уже полгода спустя Игнатий мог проводить исследования самостоятельно.

Четыре грызуна из первой партии успешно прошли инкубационный период, и двое из них даже сумели прогрызть оболочку, и выбраться из яйца самостоятельно. Пятый эмбрион прирос к оболочке и оказался нежизнеспособным. Глеб, который прекрасно справлялся с обязанностями лаборанта, предложил периодически переворачивать яйца во время инкубационного периода.

Не дожидаясь следующей партии грызунов, чтобы сэкономить время, Шварц решил перейти к завершающей стадии опытов. Два яйца с клонами шимпанзе, и два с клонами домашней свиньи были помещены в инкубатор, и по два яйца оставлены на хранение.

Ровно через месяц после разговора со Шварцем Лео Бергман появился в кабинете Шварца, как всегда, с финансовым отчетом в руках.

— Дорогой патрон, вот координаты, карты и аэрофотоснимки четырех островов, один из которых мы можем приобрести. Я пошел на некоторые дополнительные расходы и приобрел восьмиместный гидросамолет, который, впрочем, уже начал себя окупать. Возвышенности на картах и глубины указаны в метрах.

Шварц внимательно просмотрел документацию.

— Лео, вы были на этих островах?

— Я был на всех четырех островах, и свое мнение выскажу после того, как вы сделаете выбор.

Шварц снова обратился к картам, затем просмотрел фотоснимки.

— Что вы скажете об этом острове?

— Если это ваш выбор, дорогой патрон, то я скажу, что он наиболее правильный. Вот здесь имеется небольшая, хорошо защищенная бухта. Вход в нее по этому фарватеру. Он довольно извилистый, но глубины позволяют войти в бухту даже более крупному судну, чем наша яхта.

Вот эта площадка, размером примерно, пять гектаров, практически вся состоит из скальных пород и пригодна для строительства.

В этих скалах на высоте тридцати метров имеется небольшая пещера, в которой можно разместить емкости для горючего. Кроме того, на острове есть ручей, от которого можно подвести водопровод. Перепад высот позволяет обойтись без насосов.

— Лео, вы все острова так хорошо изучили?

— Дорогой патрон, если бы вы попросили описать, например, вот этот остров, я стал бы перечислять минусы.

— Хорошо, Лео, какие же минусы вы нашли на этом прекрасном острове?

— Я бы назвал лишь один: его отдаленность, ближайшая земля находится на расстоянии 160 миль, а до ближайшего города — 330 миль, да и расположен он в стороне от торговых путей, но из этого вытекает еще один существенный плюс: он значительно дешевле трех остальных.

— Дорогой Лео, вы прекрасно справились, а отдаленность острова я считаю одним из основных его достоинств.

Шварц рассказал Бергману, что должно быть построено на острове, какое должно быть энергообеспечение, предполагаемое количество персонала.

— А выдержит ли все это наш бюджет?

— Дорогой патрон, это — мои заботы. Кстати, вы еще не изучили мой отчет.

— Вы же знаете, Лео, я ничего в нем не смыслю. Покажите где и что я должен подписать.

— Через месяц я пришлю архитектора с предварительным проектом, — сказал Бергман в заключение.

Яхта, о которой упомянул Бергман, называлась "Амфитрита". Это было дизельное судно водоизмещением 320 тонн, с экипажем из двенадцати человек. Сотрудники лаборатории собирались группами и проводили свои отпуска на яхте, совершая круизы.

Коконы с человеческими эмбрионами Шварц намеревался доставить на остров готовыми. Это позволяло значительно упростить оборудование новой лаборатории. Поэтому в очередной круиз "Амфитрита" отправилась, имея на борту очень хрупкий груз: Четыре огромных яйца с эмбрионами шимпанзе и свиней.

В общей сложности работы по созданию человеческих коконов заняли у Шварца более восьми лет. Последние эксперименты по выращиванию в коконах обезьян и свиней завершились полным успехом: все восемь особей родились полноценными и жизнеспособными.

Последней проблемой была проблема нравственного порядка. Шварц планировал вырастить восемьдесят человек. Нужны были клоны восьмидесяти высоконравственных людей, к тому же с хорошим багажом знаний в различных областях. Кроме того, требовалось соблюдать секретность. На решение этой проблемы, едва ли не самой сложной, ушло более полугода.

Восьмого августа "Амфитрита" взяла курс на остров Конорас — колыбель Новой Расы, — как назвал его Шварц. В трюме яхты лежали двадцать человеческих коконов. Яхта совершила четыре рейса на остров. Последним рейсом "Амфитрита" везла 21 кокон. После долгих раздумий Шварц решился, наконец, клонировать Марту, свою покойную жену. Она находилась в последнем, восемьдесят первом коконе. Каждый кокон имел порядковый номер, но только Шварц знал, чей клон находится в каждом из них.

Транспортировка коконов заняла более четырех месяцев: требовалось согласовывать рейсы "Амфитриты" с погодными условиями. По прибытии на остров все коконы тщательно тестировались на предмет сохранности. При этом выяснилось, что Игнатий способен контролировать их сохранность по состоянию ауры. Помещать коконы в инкубатор Шварц решил партиями по двадцать коконов с интервалом в две недели. Наступил период долгого ожидания.