Михаил Белов - Улыбка Мицара Страница 11

«Мы на пороге новых открытий», — говорил Рауль Сантос. Может быть, и этот сигнал, который не поддается расшифровке, — не призыв инопланетной цивилизации, а всего-навсего не обнаруженный до сих пор вид радиоизлучения?

Мадия с надеждой посмотрела в глубину зала, где моргал зелеными глазками Главш. Она вставила запись сигналов. Экран тут же погас — сработал автоматический отключатель. «Не та волна», — подумала Мадия и выключила одну за другой все известные ей волны. Но тщетно. Монизатор звука тоже оказался беспомощным.

Сигналы до сих пор не расшифрованы. Теперь Мадия уже третий месяц проверяла картотеку космических сигналов. Картотека была разбита на три категории — перспективные сигналы, неразгаданные и для архива. Работа не требовала умственного или физического напряжения. Сиди и смотри на экран. Что не так — нажми на кнопку. Добрые электронные руки возьмут и отправят забракованный сигнал на задворки механической памяти. Роботы не ошибались никогда. Роботная служба действовала безотказно.

Инструкция требовала прежде всего обработки перспективных сигналов. Когда Мадия нажала на кнопку «неразгаданные сигналы», экран на стене не загорелся.

— Вы нажали не ту кнопку, — раздался словно из-под земли бесстрастный голос. — Повторите вызов.

Мадия повторила.

Служба безопасности электронных машин опять не приняла заказ. В третий раз Мадия держала побелевший палец на кнопках до тех пор, пока на экране не засверкали молнии.

— Что вы хотите? — спросил металлический голос.

— Неразгаданные сигналы, — гневно сказала Мадия.

Она слышала отдаленный замирающий перезвон. Потом все стихло.

Загорелся аварийный экран видеофона. Мадия увидела рассерженное молодое лицо.

— С вами говорит Главный робопсихолог Звездного Совета. Вы нарушили порядок работы машин. Я вынужден выключить ваш экраноинформатор

— Выключать вы не имеете права. Вы можете пожаловаться на меня. Прочитайте первый пункт инструкции. Я прошу вас, чтобы электронные машины безупречно выполняли свои обязанности.

— Десятый пункт инструкции гласит: не переключай машину без ведома Главного робопсихолога. Сейчас даю экран. С машиной нельзя так варварски обращаться.

Кибернетические машины, обслуживающие Звездный Совет, занимали сорок этажей и ежедневно потребляли десятки миллионов киловатт энергии. Каждая машина здесь была изготовлена по специальному заказу и являлась уникальной. Мадия, как и все работники Звездного Совета, восхищалась умными машинами, но считала, что они, как и автопланы, существуют для того, чтобы служить человеку, а не наоборот.

Мадия нажала на кнопку «неразгаданные сигналы». Экран вспыхнул. На нем не было изображения. В определенные промежутки времени раздавались щелчки, предупреждая, что лента пуста и неразгаданных сигналов нет. «Тем лучше», — подумала Мадия. Вдруг мелодичный звон заставил ее насторожиться. На экране появилась цифра «7423».

— Неразгаданный сигнал, — объяснил металлический голос. Принят командором Ритмином Тархановым во время испытательных полетов на звездолете «Уссури». Запись сигналов утеряна.

— Повторите ленту 7423, - торопливо выговорила она в микрофон.

Экран повторил.

— Какие-нибудь подробности? — спросила Мадия.

— Никаких подробностей нет. Есть примечание.

— Почему оно не зафиксировано в картотеке?

— За последние десять лет никто примечаниями не интересовался.

— Читайте. — Мадия почему-то волновалась.

— Запись сигналов, возможно, хранится в архиве Тарханова. Архив ве обнаружен. Обратитесь в справочный отдел.

По внешнему эскалатору Мадия спустилась в справочный центр Звездного Совета. Ее встретил дежурный робот.

— Сейчас с вами будут беседовать, — сказал он и удалился.

Мадия оглядела зал. Свободных мест почти не было. Десятки людей — ученые, инженеры и студенты — сидели в удобнпх креслах и смотрели на портативные экраны, вмонтированные в ярко-красные столы. Здесь, в справочном центре, можно было получить любую справку о Вселенной, о звездных экспедициях, начиная от Гагарина и кончая Каштановым, улетевшим в район Альфа Эридана. Перед Мадией загорелся экран. Она надела наушники, раскрыла записную книжку и приготовилась слушать и смотреть.

— Будем знакомы. Меня зовут Игнат Лунь, — услышала Мадия в наушниках. С экрана на нее смотрело знакомое энергичное лицо с веселыми проницательными глазами. Красивые белые зубы. Густая шевелюра. — Посмотрите на скульптурный портрет Ритмина Тарханова, — продолжал Игнат Лунь. Фотографию этой скульптуры Мади не раз видела в учебниках, журналах, в Волжском — на родине деда. — Я считаю себя учеником Ритмина Тарханова, хотя не видел его. Жив ли он сейчас — не знаю. Но я надеюсь, что он жив и что он вернется к нам.

— Ритмин Тарханов, — продолжал после короткой паузы Лунь, — верил, что человек встретится с разумной жизнью во Вселенной. С этой великой мечтой он и отправился в свой последний полет. И не только с мечтой! В Музее истории космонавтики и по сей день хранится шар с изображением человека далекой планеты. Экран покажет вам этот шар и покажет инопланетного человека, в существование которого искренне верил Тарханов. Загадка белого шара до сих пор так и не разгадана, так же как не разгаданы сигналы, принятые Тархановым на борту космического корабля «Уссури». Но мы стоим на пороге раскрытия этих тайн, — это дело близкого будущего!..

Игнат Лунь исчез с экрана. Появилось изображение стартового поля с нацеленной в небо ракетой. Вдали — зеленая кайма деревьев под ослепительными лучами августовского солнца. А еще дальше — вершины белоснежных гор. где белое чередовалось с синим, и оттого они казались рисунками из детского альбома.

На экране мелькали кадры. Звездолет, устремленный в небо. Пустынное стартовое поле.

Диктор пояснял:

— Ритмин Тарханов летит в систему Мицара. Мицар — двойная звезда Большой Медведицы. Расстояние…

На экране возникла кабина звездолета. В кресле — Тарханов. В иллюминатор смотрит космос. В других креслах — члены экспедиции. Один, два-пять… Сосредоточенные, деловые, озабоченные лица.

— Мой дорогой, добрый землянин, — услышала Мадия голос деда. Тарханов сидел вполоборота к зрителю. — Мы расстались с вами пять дней назад. Пять дней, сидя перед экранами, вы следили за нашим полетом. Нас отделяет от Земли триста двадцать миллионов километров. Сегодня звездолет начнет новое ускорение. Нам пора прощаться. Наташа, милая! — Мадия вся напряглась. Лицо деда стало задумчивым, мягким. — Наташа, ты слышишь меня? В далеких звездных скитаниях, в холодном мраке меня будет согревать твоя улыбка. Жди меня. Я обязательно вернусь к тебе. Слышишь, обязательно. Когда будет тяжело, выходи на балкон и смотри на Большую Медведицу. Я почувствую твой взгляд И прочитаю тебе старинные стихи: «Жди меня, и я вернусь всем смертям назло…»