Мак Рейнольдс - Дело об одноразовом драндулете Страница 11

Взял у него берет, повесил по дороге в офис, пропустил его вперед.

Жирный поднял голову от книги, нечленораздельным ревом — если в его словах есть вообще какой то смысл — сказал:

— Черт побери, Лысик. Ты ко да-нибудь перестанешь мешать мне? Ты изводишь меня. Фу! Ты дашь мне хоть одну минуту подумать? Я собираюсь написать автобиографию после того, как прочту полсотни книжек о своем мастерстве. Только подумай, кажется невероятным, что в городе Нью-Йорке могло произойти столько загадочных убийств. И после Аарона Берра.

— К вам мистер Карл Пол, сэр. То есть, Чарлз Пол. Я хочу сказать Чарли, Чак, то есть, Карл Пол.

Наш посетитель переводил взгляд с меня на него.

— Черт побери, что здесь происходит? — сердито спросил он. Разве это не офис частного детектива? Вы, две квохчущие курицы, с виду вы достаточно стары, чтобы принять участие в расследовании убийства Авраама Линкольна.

С виду вполне приличный, в определенном смысле, парень, но немного импульсивный. Как человек, занимающийся несколькими делами одновременно и, вероятно, готовый… но как бы то ни было, начало получалось не из лучших.

— Мистер Пол — представитель "Конгломерата Старых, Изнуренных Борьбой Винокурен", поэтому я считал, что вы не имеете возможности побеседовать я ним, сэр… Однако я…

— Черт побери, Лысик, — зарычал на меня Жирный, — я не настолько глуп, чтобы тебе удалось одурачить меня. — Он взглянул на посетителя своими слезящимися глазами. — Садитесь, сэр. Ну, что за трудности у вас?

Взяв себя в руки, Пол сел и сказал:

— Наше многонациональное объединение винокурен желает нанять вас, чтобы вы приняли меры против преступного заговора с целью подрыва одного из основных общественных институтов нашей и любой другой, где мы работаем, нации.

— До черта подрывной деятельности, — сочувственно пробормотал я.

— Заткнись, Лысик, — проквохтал Жирный, пробегая пальцами по своему гороподобному брюху. Потом перевел взгляд своих водянистых глаз на посетителя.

— Объясните, пожалуйста, сэр.

Пол кипел от возмущения.

— "Рапчед моторс компани" проектирует дьявольский автомобиль, из-за которого все честные пьяницы окажутся брошенными на произвол судьбы. В своей новой машине они собираются заменить бензин алкоголем, им, очевидно, годится любой спиртной напиток. Коньяк, я полагаю, для европейского варианта их продукции, водка, как мне кажется, для моделей, предназначенных для советского содружества, и, вероятно, даже на саке для японцев. Голова идет кругом от такого натиска на права человека. Ну, и любой автомобилист может быть постоянно "под газом" и бесплатно! Проклятый автомобиль сконструирован так, что начинает работать на нескольких квартах в баке, а потом все время их удваивает.

— Черти что, — поддакнул Жирный, поднимая и опуская свои разнокалиберные подбородки в знак согласия. — А откуда вы все узнали?

Тот изобразил застенчивую улыбку.

— Мы внедрили в их офисы шпиона.

— Понял, — сказал Жирный.

Пол перешел к сути дела.

— Мы хотим нанять вас, чтобы вы боролись с этой подрывной деятельностью любыми, какими найдете нужными, способами. Один из членов нашего правления — ему сейчас восемьдесят — еще мальчишкой слышал о вашей репутации и рекомендовал вас. На него неизгладимое впечатление произвел один из отчетов о вашем мастерстве под названием "Слишком много клиентов".

Я кашлянул, но ни один из них не обратил на меня внимания.

— Ну, скажу вам честно, сэр, — заявил Жирный, — у меня и так дел по горло.

"А там место до черта", мог бы заметить я, но не стал.

Пол отмахнулся от этого заявления.

— Сумма нашего гонорара до десяти миллионов псевдо-долларов. В настоящее время мы представляем все винокурни мира, кроме "Водки из Картофельных Очисток", производимой на Украине.

После его ухода я целую минуту смотрел на Жирного, как если бы истратил остатки кредита на телефон, чтобы сообщить, что у меня сломалась машина в пятидесяти милях шут знает откуда, и обнаружить, что меня соединили не с тем номером.

Я поправил языком вставную челюсть и мягко добавил:

— Ну, а вопрос о столкновении интересов…

— Пха, — протянул он с раздражением, закрывая глаза и машинально потянувшись к кнопке, чтобы потребовать пива. — Какое столкновение? Один клиент нанял нас для расследования промышленного шпионажа вместе с исчезновением изобретателя, а другой — для пресечения, как и подобает патриотам, подрывной деятельности, направленной против основ общественных устоев. Два совершенно разных дела.

Признаться, я теперь не сразу находил ответ, не то, что раньше. Я просто тупо уставился на него.

— Ну, пора браться за работу, — сказал он недовольно. Отправляйся в "Бауэри Хилтон" и разузнай, что сможешь об этом Чарли Азимове и о таинственной причине, помешавшей ему ежедневно являться в офис "Рапчед моторс компани".

Он явно избавлялся от меня, пока я не начал задавать кое-какие вопросы, касающихся нашей профессиональной честности, и ему не хотелось смущать свой пораженный старческим маразмом ум.

Учитывая опыт, полученный утром на улицах, я прихватил с собой не только «Марли» 38-го калибра, бесшумный и безотказный, но и несколько гранат на случай, если по дороге наткнусь на по-юношески наглых террористов. Я уже говорил об этом. Я отношусь с симпатией к их мечтам об Утопии, но мне не хочется попасть под их пули, когда они добиваются ее осуществления.

"Бауэри Хилтон" знала лучшие времена. Похоже, что ее использовали под пункт вербовки, когда Линкольн обратился с воззванием о наборе семидесяти тысяч добровольцев. Единственное, что можно сказать в пользу этого района города, — это отсутствие террористов. Жителей затерроризировали до чертиков и они покинули район.

Здесь даже не автоматизированно. Когда я приблизился к столу, ко мне подковылял полуживой от старости тип и сказал:

— Добрый день, сэр. Меня зовут Брэдбери. Я занимаюсь приемом посетителей. Чем могу быть полезным?

— Не называйте своего имени, я не хочу знать его. Какую комнату занимал Азимов? — спросил я.

— Занимал? — переспросил он, подняв бровь. — Он и сейчас ее занимает. Комната под номером 305.

Кое-что из того, что рассказала мне Ле Гуин, я помнил более или менее. Что-то насчет трехдневной простуды. Но что именно, никак не вспомню.

Я поднялся по скрипучим ступеням лестницы, собираясь воспользоваться отмычкой, чтобы попасть в комнату пропавшего изобретателя и обыскать ее в надежде откопать ключ к тому, что с ним приключилось.

Отмычка не потребовалась. Дверь оказалась незапертой.