Андрей Прусаков - Древолюция Страница 11

Николай побежал в спальню и распахнул окно:

— Надя, давай сюда! Вылезайте! Быстрее!

Надя спрыгнула первой, он передал ей дочку, схватил со шкафа ключи от машины и выпрыгнул следом. Дерево топталось по ту сторону дома. Притаившись, они слышали, как звенят разбивающиеся стекла веранды и трещит входная дверь.

«Девятка» стоит у ворот. Надо пробежать всего‑то с десяток метров. А вдруг оно увидит их? Увидит? Как может видеть дерево, подумал Николай. Так же, как и ходить, ответил он себе. Да и по ногам мне оно не промазало! Надо уезжать на машине, только так!

— Пошли! — они быстро перебежали к стоявшей у забора «девятке» и залезли в кабину. В голове мелькнула мысль, что сейчас, как в американских ужастиках, двигатель не заведется. Но движок завелся с полтыка, зря он, что ли, с машиной все время возится! Николай всегда относился к технике с вниманием, и она его редко подводила. Ворота забыли открыть!

Он выскочил из‑за руля, снял со створок кусок скрученного в кольцо троса, повернулся и обомлел. Чудовище подходило к автомобилю, безжалостно топча капустные грядки.

— Коля, скорей!

Он в пять прыжков достиг машины, прыгнул в кабину и нажал на газ. Распахивать створки не было времени и, протаранив ворота, Николай вылетел на дорогу.

Чугунов помотал головой, но видение не проходило: по дороге медленно двигались два дерева.

Проехавший мимо молоковоз резко затормозил. Видно, водитель тоже увидел это. Значит, не галлюцинация. Тогда что? Грузовик сдал назад, пока не остановился напротив милиционера.

— Ты видел?! — высунулся в окно водитель. — Ни хрена себе! Деревья ходят!

— Я вижу, — пробормотал Чугунов. Инструкций по поводу ходящих деревьев у него не было, и голова стала пухнуть от противоречивых мыслей. Надо звонить начальству. Да ведь никто не поверит!

— Слышь, начальник, делать что‑то надо! — водитель молоковоза нервничал. — Как мне проехать? Они ж не дают! Правила нарушают, а ты стоишь!

— Погоди, погоди, — сказал сержант.

— Чего годить! У тебя пистолет есть! Стрельни по ним, может, уйдут!

— Ты что?! — милиционер невольно положил руку на кобуру. — Вот еще: стрелять! За патроны не тебе отчитываться. Я сейчас начальству позвоню!

— Але, диспетчер! — заорал Чугунов в рацию. — Вышлите наряд на перекресток шоссе и шестьдесят седьмого! Что случилось? Приедут и увидят, долго объяснять! Только быстрее! Что вам конкретно? Да вы не поверите, это видеть надо! Ну… два дерева вышли на дорогу! Да не пьян я! Высылайте наряд! Здесь авария может произойти…

Он медленно опустил руку с рацией, и водитель все понял без слов.

— Ладно, объеду как‑нибудь! — сказал он. Заскрежетала передача, и «зилок», отчаянно сигналя, рванулся вперед и попытался проскочить между деревьями, занимавшими обе полосы. Это ему почти удалось, машина загромыхала по здоровенным корням, но они вдруг взвились в воздух и ухватили машину за кузов. Движение молоковоза замедлилось. Водитель жал на газ — Чугунов слышал, как ревет двигатель, но колеса вращались впустую. От пережженной резины повалил дым, но машина не двигалась с места. Деревья вцепились в нее и держали! Один из корней, больше похожий на гигантское щупальце, с размаху хлопнул по кабине, с легкостью сминая металл.

Водила вылетел из грузовика и, обежав чудища вдоль канавы, подскочил к милиционеру:

— Стреляй, чего стоишь! Видишь, что делают! Это ж мутанты какие‑то!

Деревья внезапно отпустили помятый молоковоз, и он резво нырнул в кювет — водитель не выключил передачу. Звякнуло треснувшее стекло, и двигатель заглох.

— А вот это уже авария, — неестественно спокойно сказал Чугунов и вновь поднес к губам рацию. — Центральная, высылайте тягач, здесь авария, грузовик в канаве. Нет, скорая не нужна. Я жду.

Криво улыбнувшись, он повернулся к ошалевшему водителю:

— Все нормально, сейчас приедут.

— Валерий Валерьевич, можно? — в приоткрывшейся двери возникла голова дежурного Ложкина.

— Заходи, чего у тебя?

Начальник милиции Дымова играл с компьютером в шашки и проигрывал пятую партию подряд. Но ничуть не огорчался. Никто ведь не видит.

— Да… — Ложкин замялся. — Ерунда какая‑то…

— Чего тогда с ерундой ко мне приходишь?

— Да нет, я не в том смысле, — дежурный офицер приблизился к столу начальника и задвигал плечами. Бегунов знал о дурацкой привычке подчиненного, за что того прозвали Кощеем, и невольно усмехнулся. Метко ребята придумали. Сухой, костлявый, и руками болтает, как скелет в кабинете биологии.

— Не ерунда, а странное что‑то.

— Ну–ну, конкретней. Забыл, как я тебя учил? Кто, что и где?

— Валерий Валерьевич, к нам уже в пятый раз обращаются. За день. И какую‑то чушь говорят.

— Ну, ну? — Бегунов сделал еще пару ходов, снова проиграл и недовольно уставился на подчиненного.

— Говорят, в Засекино ходячее дерево половину дворов развалило. Люди оттуда бегут, и все к нам звонят.

— Чего–чего? Что за бред?

— Я понимаю, что бред. Так ведь все засекинцы уже здесь. Там никого, говорят, не осталось. Еще на шоссе авария. Сержант–гаишник говорит, что тоже видел ходячие деревья. И еще: по словам свидетелей, в Засекино дерево ударило жителя деревни, и он, кажется, умер. Остался в Засекино.

— Говорят… кажется… Что за доклад у тебя?! А если труп, то это серьезно. Возьми у свидетелей показания и предупреди, что сказки о деревьях нам не нужны, и что существует ответственность… Ну, ты знаешь.

— Так точно. Опергруппу выслать?

— Если подтвердят, что убили — высылай. Связь с Засекино есть?

— Связи нет. Так там и из людей, говорят, никого не осталось.

— Опять «говорят»! Что в Китае кур доят! Ладно, высылай опергруппу, они там разберутся.

Часовой услышал глухой удар и встрепенулся, крепче сжав оружие. В рассветных сумерках глаза уловили движение за кромкой тумана, подползавшего к периметру. Что там такое? Он всмотрелся — и сон как рукой сняло. Сквозь белесое марево двигалось что‑то огромное. С такого расстояния человек едва заметен, но это существо много больше человека. Это даже не медведь! Не слон же?!

Нечто двигалось прямо на ограждение, двигалось медленно, не скрываясь. Да и не скрыться здесь никому — вокруг зоны полоса отчуждения, которая хорошо просматривается. И лишь в утренние часы ползущий с реки туман ухудшает видимость. Подождем, посмотрим, что это, решил он.

Объект приблизился, и солдат опешил: к колючке шло самое обыкновенное дерево! Если конечно считать обыкновенным его умение ходить! А может, это не дерево, а чья‑то хитрость? Может быть, оно вообще не настоящее? А за ним кто‑нибудь прячется?