Виктор Сапарин - День Зои Виноградовой Страница 11

Зоя достала книжечку, удостоверяющую ее права шофера-любителя.

- Так, все в порядке. Это ваша машина?

- Нет, это машина инженера Боброва, - твердо отвечала Зоя.

- Тоже правильно, - нисколько не удивился милиционер. - Куда направляетесь?

- Я ищу Боброва...

- Вот как, - сказал милиционер - Мы тоже его ищем... Обождите минутку!

И он направился к будочке, стоявшей поодаль у края шоссе.

- Вы хотите звонить? - крикнула вдогонку Зоя. - Телефон есть в автомобиле.

- Удобно, - сказал милиционер возвращаясь.

Он открыл дверцу, протянул руку и снял телефонную трубку.

- По-видимому, - сказал он Зое, переговорив по телефону, - с Бобровым ничего не случилось. Но он пропал. Уже много людей его ищут. И в частности мы, чтобы задать ему несколько вопросов о его машине. Не беспокойтесь6 можете ехать и дальше в этой машине, - я думаю, ее владелец не будет на вас в претензии. Машина поможет вам связаться с Бобровым, как только он обнаружится.

Так и порешили.

11. ПОЛЬЗА ОБЪЯВЛЕНИЙ

Наступали часы "пик", когда в конце рабочего дня улицы большого города особенно насыщены движением.

Тысячи машин, похожих на ту, которой управляла Зоя (но, конечно, неспособных двигаться самостоятельно, в отличие от машины Боброва), текли почти сплошной движущейся рекой по асфальту. Среди них шныряли совсем маленькие малолитражки и величественно и плавно неслись большие, многоместные лимузины. А по тротуарам, отделенным от мостовой зеленой просвечивающей стеной, шли пешеходы.

Множество людей спешило в театры, в клубы, на лекции, на стадион, за город.

Низкая, приземистая машина ехала по широкой прямой магистрали без остановок. Когда впереди показывался перекресток, мостовая начинала постепенно понижаться, и у самого перекрестка автомобиль Зои нырял в широкий тоннель, освещенный невидимыми лампами так, что не было никакой разницы с дневным светом. Иногда, наоборот, Зоя пролетала перекресток по пологому горбу асфальта, а поперечное движение протекало внизу под шинами ее автомобиля.

Только в центральной части города, где строилось огромное здание, колонна десятитонных грузовиков не успела втянуть свой хвост в широкие ворота, и Зое пришлось задержаться.

Окидывая взглядом забор, окружавший постройку, Зоя заметила крупные буквы, которые заставили ее вздрогнуть "Бобров" - было напечатано на приклеенной к забору афише, а выше и ниже шли еще какие-то строки, набранные более мелким шрифтом.

"Большая аудитория Политехничeского музея, - прочитала Зоя. - Всесоюзное общество по распространению политических и научных знаний. Лекция инженера Боброва. Сегодня, в семь часов тридцать минут вечера".

Было семь часов тридцать одна минута, когда она остановила автомобиль у подъезда Политехнического музея.

Все билеты оказались проданными, и только корреспондентское удостоверение Зои открыло ей вход в аудиторию - на последнее пустовавшее место из резерва администрации.

Зал был заполнен и довольно активно гудел. Во всяком случае, здесь было больше шума, чем в цехе No 3.

Место Зои находилось впереди - прямо против пустовавшей кафедры.

Старичок-распорядитель, проводивший Зою, сообщил, что Бобров всегда чрезвычайно пунктуален, но сегодня, по неизвестной причине, запоздал уже на целых пять минут. Звонили к нему на дачу, и там ответили...

Зоя раскрыла рот, чтобы сообщить что Бобров пропал и его разыскивают, как вдруг вошел... сам Бобров.

Зоя догадалась, что это Бобров, по тем аплодисментам которыми разразился вдруг зал, и еще больше - по той напряженной тишине, которая наступила вслед за аплодисментами. Так встречают только знакомых и популярных лекторов.

Все это произошло так быстро - открылась маленькая боковая дверка, в ней появился Бобров и спустя несколько мгновений очутился уже на кафедре, - что Зоя не успела ответить распорядителю. Впрочем, и он куда-то исчез.

Бобров оказался высоким, широкоплечим человеком с крупными чертами загорелого лица. Зоя, к своему удивлению, узнала в нем того "художника", "приятеля Боброва", чью фотографию она рассматривала на даче. Инженер был одет в светлый серый костюм и держал в одной руке шляпу, в другой - портфель, перетянутый ремнями. Положив то и другое на кафедру, он сразу приступил к лекции, коротко извинившись за опоздание.

В зале наступила такая тишина, что когда кто-то неосторожно скрипнул откидным сидением, в его сторону повернулось сразу несколько негодующих голов.

Зое ничего не оставалось, как слушать лекцию.

12. ЛЕКЦИЯ

Бобров привычным жестом доставал из портфеля бумаги и раскладывал их на кафедре продолжая говорить. Вот он нажал кнопку, и в зале погас свет, а над кафедрой вспыхнул экран и на нем замелькали тени. Теперь были видны только экран и сам докладчик, освещенный каким-то матовым серебристым лучом, неведомо откуда падавшим на кафедру.

Он говорил о том, как вначале человек работал за станком, держа инструмент в руке. И на экране был виден этот смешной станок, который только поворачивал обрабатываемый материал, а человек выполнял все остальное. И все-таки это наивное устройство намного повысило производительность труда и подготовило изобретение и строительство других, более совершенных механизмов. Не будь этого примитивного станочка, не было бы и сложных современных машин.

Тут Зоя, как и все в зале увидела, что человеческая рука на экране теряет свои привычные очертания, становится прямолинейнее, узловатое и, наконец, превращается в кусок металла - железную руку. В этой руке, в ее железном кулаке, был зажат по-прежнему резец, но человеческие руки зато освободились и сам человек стоял свободно около станка и только регулировал его работу.

- Изобретение русскими мастерами суппорта, - слышался голос Боброва, приспособления, держащего инструмент, было новым крупным шагом по пути освобождения человека от тяжелой физической работы. Но станок с суппортом требовал непрестанного наблюдения и все еще значительных физических усилий от человека.

И на самом деле, на экране было видно, как рабочий непрерывно хлопотал около станка, снимал и ставил тяжелые заготовки и готовые изделия.

- Следующим шагом явился станок-автомат. - В голосе Боброва начали звучать торжественные нотки.

"Ну еще бы, - усмехнулась Зоя, напряженно следящая за экраном: - то, что не автомат, для Боброва вообще не механизм".

- Он освободил человека почти от всех забот. Тончайшие операции, которые не под силу искуснейшим рукам человека, шутя выполняются станками-автоматами. Производительность их так велика, что один станок может заменить старый цех с ручной работой. Вот почему эти умные самоуправляемые и самоконтролируемые механизмы получили такое большое распространение в нашей стране. Но, продолжал Бобров и голос его напряженно звенел, - размах социалистического строительства так огромен, что и этих самоработающих станков оказалось недостаточно перед лицом стоящих перед нашей промышленностью задач. И мы стали пускать в ход на наших заводах целые автоматические поточные линии - серии станков, которые проделывают все необходимые операции над данной деталью и автоматически передают ее друг другу.