Сергей Снегов - Тридцать два обличья профессора Крена Страница 11

Я положил соглашение на стол и принялся настраивать Электронный Создатель на мысли Роуба обо мне. Но проклятый соглядатай не отрывался от Паркера и думал лишь о нём.

– Роуб, вы глядите не туда и думаете не о том, – сказал я строго. – Вы написали какую-то чепуху, а не договор, Роуб.

Ему пришлось поневоле повернуться в мою сторону. К его лицу я уже привык за время работы в фирме «Эдельвейс и братья», но голос, так не походивший на его облик старого лохматого нетопыря, всегда меня поражал. Роуб заблеял, что соглашение составлено по форме, а про себя думал обо мне что-то яростное. Генетическая формула, записанная Электронным Создателем на основе его мыслей обо мне, даже на экране выглядела чудовищной.

– Вот вам чек, Паркер, – сказал я. – Надеюсь, наши взаимные расчёты завершены? А вы, Роуб, держите подписанное соглашение.

Паркер удалился, а Роуб вскочил. Он блеял так быстро, что последующие слова в воздухе перегоняли предыдущие и предложение становилось похожим на:

– Профессор человек за что? Пришёл вам к он зачем?

Я это расшифровал так: «Что это за человек? Зачем он к вам пришёл?»

– Разные люди ходят ко мне, – сказал я веско. – И по разным причинам, Роуб.

Он блеял всё так же энергично и ещё непонятней, а я переводил его выкрики на человеческий язык. На этот раз получилось более длинно:

– У него что-то подрывное в лице! Вы заметили, как он нехорошо улыбается? К этому человеку нужно присмотреться, понимаете, такая штука.

– Присмотреться к нему не мешает, – согласился я.

Роуб, ещё шире растопырив похожие на крылья волосатые уши, торопливо унёсся за Паркером, а я через полчаса отправил в питательные чаны две только что синтезированные зародышевые клетки моих новых двойников.

Вечером этого же дня я принимал у себя четвёртого и пятого двойников. Они вошли вдвоём. Четвёртый, от Мак-Клоя, был невысокий, быстренький хохотун; пятый, от Гопкинса, – замедленный, недоверчивый мужчина из тех, что себе на уме.

– Привет, привет! – ещё на пороге развязно закричал Четвёртый. – Здравствуйте, как поживаете? У меня великолепный план, профессор, пустяки, миллиончиков на двадцать, на больший кусок я не собираюсь вас облапоши… предложить вам участвовать.

– И напрасно, – попенял я, пожимая ему руку. – Большего прохвоста, шарлатана и лжеца, чем вы, в мире не существовало со времён археоптериксов и цератозавров.

– Ага, вы уже слышали обо мне! – сказал он бодро. – Тем лучше, тем лучше. Так вот, мы разворачиваем производство искусственных живых…

Я знаком остановил его и обратился к пятому двойнику. Тот ходил, осматриваясь, по лаборатории. Перед вводом Электронного Создателя он стоял, задрав голову, больше минуты.

– Вас, кажется, что-то заинтересовало? – спросил я. – Не могу ли быть вам полезным?

Он недоброжелательно поглядел на меня.

– Я должен раньше убедиться, что вы солидный человек, – проворчал он.

– Терпеть не могу несолидных людей. Я знал ловкача Эдельвейса, крупнейшая была фигура, старый хрыч, но и тот подох в ночлежке. Где гарантии, что вы крепче его?

– Вот что, друзья, – предложил я. – Сейчас я проведу вас в гостиницу, вы помоетесь, подкрепитесь, отдохнёте после рождения, а там настанет время потолковать: с вами – о планах, а с вами – о гарантиях моей солидности.

Из гостиничного коридора до нас донеслась дикая брань, детский визг и старческий плач. Второй двойник, от О’Брайена, избивал двух других. Новые двойники остановились на пороге.

– Шагайте смелее! – подбодрил я их. – Ничего особенного – несколько паучков в банке. Уверен, вам здесь придётся по душе. А к утру я подброшу вам для компании ещё пару неплохих экземплярчиков.

Двойники от Паркера и Роуба народились на рассвете и явились ко мне один за другим. Паркеровское создание вошло задрав нос, не ответило на поклон и молча село у столика. Это был мужчина, похожий на статую римского императора. Он двигался, как гипсовый.

Для интереса я спросил, как его зовут и зачем он пришёл.

– Уберите ноги! – процедил двойник от Паркера. – И помолчите. Не люблю, когда много болтают.

Затянувшееся наше молчание прервал седьмой двойник. Он подозрительно поглядел на нас с Шестым и кивнул на стену.

– Электронный Пускатель?

– Создатель, – поправил я.

– Значит, так, – возбуждённо зашептал Седьмой, присаживаясь ко мне: – Это дело легко организовать. До сих пор интриговали против отдельных государств и правительств, но мы с вами не станем кусочничать. У меня имеется небольшой, хорошо скатанный заговорчик против земного шара, сообразили? Мы выбираем тихий вечерок, нажимаем кнопку этого Пускателя и пускаем мир под откос. Бум, бах, трах – здорово, правда?

Я прибавил этих двух к пятерым прежним…

…посетили меня во вторник. В просторной лаборатории стало тесно от сборища важных господ. Я усадил их в кресла и прочитал лекцию о целях и методах нашего производства. Я хорошо подготовился к встрече – Электронный Создатель был налажен на одновременную запись двадцати схем. На этот раз я фиксировал все их мысли: и то, что им взбредало в голову обо мне, и то, что они думали о себе. Мне надоело воспроизводить карикатуру на себя. Я хотел проверить, так ли они издевательски окарикатуривают себя, как проделывают это со мною.

На голубом экране одна за другой вспыхивали генетические формулы – всё такие же яркие, переплетённые, ласкающие глаз цветовой симфонией линий и пятен. Я не дал обмануть себя кажущейся приятностью. Я знал, что за нарядной внешностью скрывается неприглядная сущность. Я не торопясь обводил взглядом лица моих слушателей – вежливые, грубые, миловидные, уродливые, молодые, старые, замкнутые, надменные, весёлые. Лица были как лица – разные. Но глаза у всех были одинаковы – холодно внимательные, отстраняющие, недобрые глаза. Я понимал, что думают обо мне посетители. Они думали обо мне скверное. С этим ничего нельзя было поделать. Но я не был уверен, нет, я не был уверен, что и к себе они относятся лучше! Если они и не ненавидели себя, то понимали свою истинную цену – теперь я знал, что она невысока: много за себя они не дадут. А я ещё хотел при помощи их мыслей о себе улучшить всё человечество!

Боже, как я был слеп!

Когда погасла последняя генетическая формула и Электронный Создатель приступил к следующей операции – монтировке зародышевых клеток, я в удобном месте прервал лекцию.

– Теперь пройдёмся по цеху, господа. Познакомимся на месте с условиями выращивания людей.

В суматохе выхода ко мне пробрались директора компании. Они ликовали.

– Док, я растерялся! – рявкнул громовым шёпотом Мак-Клой. – Я не подберу для вас эпитета. Боже, как вы их провели за нос! Вы им продали флакон испорченного воздуха за водородную бомбу! Даже старик Эдельвейс этого не умел.