Алексей Корепанов - Мы новый мир построим... Страница 11

Он тоже испытывал тяжесть, только не в желудке, а в мочевом пузыре. Поэтому, прежде чем приступить к делу, заскочил в туалет-душевую.

Избавившись от балласта, Андронов забрал с холодильника сумку, прошел в комнату и бросил куртку на постель, оставшись в свитере. Уже смеркалось, однако он не стал включать свет и быстренько извлек из сумки инструменты: элегантную «фомку» – мечту любого взломщика, и тонкую неприметную «удочку» величиной с огрызок карандаша, с помощью которой можно было определить местонахождение «паучков» и отцепить их миниатюрные лапки от ткани. На всю операцию должно было уйти не более пяти минут.

Захватив инструменты, он открыл застекленную дверь за портьерой и вышел в лоджию. Перелез через опускающуюся гипотенузой перегородку между номерами, держась спиной к зоне свободного падения, – и сразу обнаружил удобный расклад («Фрагмент!» – внутренне улыбнулся он): дверь, ведущая из лоджии в комнату Регбиста, была приоткрыта. Любил, видимо, Регбист проветривать помещение, где ему предстояло ночевать. Андронов тут же бросил не понадобившуюся «фомку» на свою половину лоджии и вошел в семьсот девятый номер, стараясь, на всякий случай, ступать потише. Хотя в номере, конечно же, никого быть не могло. Но привычка, привычка...

Номер оказался копией его собственного. На столе россыпью лежали яблоки и две книги, возле кровати стояла сумка, полуприкрытая пустым пакетом из «адидасовского» магазина, а на подушке, беспомощно раскинув рукава, распростерся тонкий серый свитер. Все это Андронов окинул одним цепким взглядом, сразу выделив главное – брюки на спинке стула, свисающие из-под пиджака. Точка. Больше его ничего не интересовало.

Быстро отвинтив колпачок «удочки», Андронов переместил пиджак Регбиста на стол, а брюки разложил на полу. И сноровисто приступил к делу. Индикатор «удочки» без труда обнаружил всех трех «паучков», потом в ход пошел крошечный «крючок» – и подслушивающие аппаратики, один за другим, были переправлены в капсулу «удочки».

Все. Дело было сделано. Трубач мог трубить отбой. Расседлывайте коней, товарищи, рассаживайтесь у костров. Сейчас будет хороший ужин. Роскошный ужин в ресторане, а не тот несчастный хот-дог...

Андронов мысленно пожал самому себе руку, убрал «удочку» с добычей в задний карман джинсов и принялся приводить все в прежний вид – Регбисту вовсе незачем знать об этом несанкционированном проникновении. Поднял брюки с прохладного линолеума, аккуратно сложил по стрелкам – как было – и повесил на спинку стула. Забрал со стола пиджак, придержал откатившееся было в сторону яблоко, вернул на место и остановил взгляд на книгах. Собственно, там лежала только одна книга – покет с цветной обложкой, приобретенный, видимо, во время недавнего хождения Регбиста по здешним магазинам. «Стажеры».

Андронов удивленно хмыкнул: Регбист тоже был поклонником АБС.

А второй предмет, сначала принятый им за книгу, оказался не книгой, а солидной по толщине синей записной книжкой, из которой высовывались уголки каких-то бумажек.

Андронов повесил пиджак Регбиста поверх брюк и подумал, что стоит, пожалуй, глянуть на записи – мало ли что... Информация вещь полезная, даже местные таксисты это понимают, а если еще ее можно добыть без всякого труда и бесплатно – достаточно лишь протянуть руку...

Он протянул руку и взял записную книжку. Начал листать с конца, выпуская края страниц из-под большого пальца левой руки.

Фамилии... Имена... Адреса... Цифры – номера телефонов... Какие-то расчеты... Некоторые вложенные бумажки оказались визитными карточками, другие – невразумительными записями, сделанными разным почерком и разной пастой. Незнакомые фамилии. Незнакомые адреса. Незнакомые номера...

А потом – словно иголка воткнулась в сердце. За ней вторая. Третья. Чувствуя, что его бросает в жар, Андронов, теперь уже двумя пальцами правой руки, перевернул еще несколько страниц – и получил очередные болезненные уколы. Затаив дыхание, он открыл первую страницу, с личными данными владельца: имя, фамилия, адрес, паспорт, телефон домашний, телефон рабочий, факс, «мыло»... И застыл статуей «мальчика из Уржума», действительно обнаружившего урановую жилу там, где ее быть никак не могло.

Оцепенение его, впрочем, длилось недолго. Бросив записную книжку на стол – причем, совершенно не заботясь о том, чтобы она угодила именно на то место, где лежала раньше, – Андронов запустил руку во внутренний карман пиджака Регбиста и вытащил паспорт. Открыл, взглянул – и положил обратно. Произнес выразительно: «Тудыть твою в душу!» – и пошел к лоджии, чуть покачивая головой из стороны в сторону и не в состоянии еще осознать смысл и значение этой новой для него информации.

Он ведь, оказывается, знал этого человека. Хоть и заочно – но знал.

Перебравшись к себе, Андронов машинально поднял с бетонного пола лоджии «фомку», положил руки на перила и принялся отрешенно смотреть на городские кварталы, теряющие очертания в подступающих сумерках. Мысли его были беспорядочными, как броуновское движение, и ни одну из них пока не удавалось не только ухватить, но даже притормозить.

7

В собственном номере, куда Андронов вернулся, простояв в лоджии минут пять, его подкарауливала еще одна неожиданность. Причем, отнюдь не из тех, которые называют приятными. Неожиданность явилась в виде двух молодых людей специфической породы – из тех, с квадратными подбородками, сплющенными ушами и крепкими шеями. И униформа у них была стандартной, без всякого национального колорита: ни рубах-вышиванок, ни необъятных шаровар с кушаками – темные куртки и джинсы. Один бычок сидел на стуле, расставив слоновьи ноги и положив руки на стол, и перед ним лежало раскрытое удостоверение, изъятое из куртки Андронова. И раскрытый паспорт, изъятый оттуда же. А бумажник Андронова, безусловно, уже перекочевал в карман бычка. Второй устроился на тумбочке, в изножье кровати, у дальней от Андронова стены комнаты, и в руке у него был не какой-то там примитивный кастет или нож, а добротный пистолет. Не газовая игрушка, не пугач, а самое настоящее боевое огнестрельное оружие – это Андронов определил сразу. Определил – и застыл возле портьеры, понимая, что деваться ему некуда – не прыгать же с седьмого этажа в надежде, что вдруг при падении у него прорежутся крылья.

– Вот такой фрагмент, братан, – жирным голосом сказал сидящий сбоку от стола подручный Аптекаря (в том, что к нему пожаловали именно подручные Аптекаря, Андронов не сомневался). – Не думаю, что к твоему счастью. – Он постучал толстым коротким пальцем по удостоверению. – Фуфло?

Слово «фрагмент» оказалось для Андронова подобным вспышке, которая все осветила и прояснила.