Энн Маккефри - Корабль-партнёр Страница 12

Было слишком поздно укрываться в безмолвие, охранявшее ее до сих пор. Нансия мысленно пожала плечами — всего лишь короткий импульс, пробежавший по синаптическим связям, — и решила, что вполне может поговорить с этим типом. Все равно она уже начинала томиться одиночеством; безмолвие глубокого космоса составляло слишком разительный контраст с тем уютным, постоянным многоканальным вводом-выводом сведений, к которому она так привыкла за годы своего обучения в Лабораторной школе.

— Икс-Эн-935, — ворчливо произнесла Нансия. И добавила, поскольку ей показалось, что эта аббревиатура звучит не очень уместно: — Нансия Перес-и-де Грас.

— Родственница, самая настоящая кузина! — неприкрыто возрадовался Блэйз. — А скажи мне, кузина, каково столь милой девушке сопровождать такую толпу сброда, как мы?

Этот вопрос был настолько близок к собственному мнению Нансии о ее пассажирах, что ей даже стало не по себе.

— Откуда ты узнал, что я — «мозговой» корабль? — спросила она в ответ.

— Стартовые процедуры может выполнить и ИИ-беспилотник. Но почему-то мне казалось, что клан Мэдок и прочие наши любящие семейства не послали бы нас протискиваться через сингулярность на автоматическом корабле. Понимаешь ли, это не соответствовало бы достоинству Высших Семей: доверить нашу безопасность набору метачипов, а не человеческому мозгу.

— Ты не очень-то уважительно относишься к своей семье, верно? Неудивительно, что они послали тебя на окраинный мир. Вероятно, они боятся, что ты их опозоришь.

На какой-то миг веснушчатое лицо Блэйза стало холодным и невероятно мрачным. Затем, так быстро, что человеческий глаз едва заметил бы смену выражения, молодой человек ухмыльнулся и отсалютовал пилону Нансии.

— Совершенно верно. Одна только маленькая поправочка. Они не боятся, что я опозорю их. Они в этом уверены до глубины души!

Вытащив на середину рубки одно из мягких кресел, Блэйз уселся в него, скрестив ноги и сложив руки на груди, и уставился на пилон с такой улыбкой, как будто ему было плевать на мнение всех родственников в мире. Нансия вывела изображение его лица, сделанное несколько секунд назад, в свое внутреннее пространство и теперь сравнивала этого молодого человека с жестким и горьким взглядом с тем ухмыляющимся юнцом, что сидел сейчас в рубке. Что могло так глубоко ранить его? Против воли Нансия ощутила проблеск сочувствия к этому испорченному наследничку, позору Высших Семей.

— А ты это собираешься сделать? — спросила она, тщательно соблюдая нейтральный тон.

— Что? А, опозорить их? — Блэйз пожал плечами с преувеличенным изяществом. Нансия начала размышлять, сколько же из его кажущихся небрежными жестов на самом деле были тщательно отрепетированы. — Нет, теперь уже слишком поздно. Конечно, в детстве я много фантазировал. Но сейчас я уже староват, чтобы сбегать, ты не находишь?

— Сбегать зачем? Чтобы поступить в цирк?

В следующую долю секунды подвижное лицо вновь превратилось в такую же застывшую маску, как на том кадре, который изучала Нансия.

— Нет. В Космическую Академию. На самом деле, — тон Блэйза был таким же старательно-нейтральным, как у самой Нансии, — когда-то я думал о том, чтобы выучиться и стать «телом»… Не смейся, это ведь были всего лишь ребячьи мечты. Но я никогда не мог вообразить себе ничего более замечательного, чем работать вместе с кораблем. Летать между звездами, спасать жизни и миры, быть напарником живого корабля по удивительному танцу в космосе… — На последнем слове голос его сорвался. — Ну, я ведь сказал, что у детей часто бывают совершенно идиотские мечты.

— Мне это не кажется таким уж идиотизмом, — возразила Нансия. — А почему ты отказался от этой идеи? Потому что кто-то сказал тебе, что пилоты должны быть под два метра ростом и сложены как… как Полион де Грас-Вальдхейм?

— Отказался! — хмыкнул Блэйз. — Я не отказался. Я удирал целых три раза. В первый раз я действительно поступил в Академию. Прошел открытый экзамен, подделал документы, указав в них, что я сирота, потерявший родных во время войны. Я поступил и уже начал учиться. Мой наставник разыскал меня только через три недели. — При воспоминании об этих неделях на лице Блэйза отразилось такое неприкрытое счастье, что сердце Нансии заныло. — Во второй и третий раз они уже знали, куда я направляюсь, и в Академии меня ждал отряд личной охраны Дома Мэдок.

— Кажется, твоя семья была категорически против твоей мечты.

Выразительное, некрасивое лицо Блэйза исказилось в презрительной ухмылке.

— Ты же знаешь, людям нашего положения не годится такая карьера. По крайней мере такая работа. Моя кузина Джиллия претендует на то, чтобы стать следующим планетарным губернатором на Каза-Юри, а мой приятель Хенекин — сын папашиного лучшего друга, — мимоходом объяснил Блэйз, — уже руководит Веганским отделом Планетарной Технической Поддержки. Сын, который учится на пилота, не вписывается в такое звездное окружение, им не похвастаешься в послеобеденной беседе.

— Интересно, моя семья думала так же? — риторически поинтересовалась Нансия. Не потому ли папа не выкроил время, чтобы явиться на церемонию выпуска?

— Да не должны. Они же послали тебя в Лабораторную школу, верно?

— У них не было особого выбора, — возразила Нансия. — Иначе я не прожила бы и минуты после рождения.

— А, ясно. В любом случае, — осторожно подбирая слова, продолжил Блэйз, — я не думаю, что ваша ветвь семейства такие же снобы, как наша. И ни та, ни другая не могут в этом обогнать де Грас-Вальдхеймов. Полли, конечно, направили в Академию, но он должен был стать генералом, а не низкопробным космическим бродягой. Не могу вообразить, что он такого сделал, чтобы его загнали на Шемалийский завод метачипов. Должно быть, учинил какой-то скандал в Академии. Я думал, мне известны все семейные сплетни, однако, во что бы он ни влип, это скрывали очень тщательно. У тебя, вероятно, есть доступ к досье, хотя… или… в любом случае, держу пари, ты могла бы узнать, если бы захотела.

— Мне кажется, — сказала Нансия, — им требуется, чтобы он проводил техническую экспертизу. — У нее не было ни малейшего побуждения делиться подробностями неприятностей, учиненных Полионом в Академии, с этим юным сплетником. Неужели в Высших Семьях детям-мягкотелым не прививают благоразумие? Сперва Полион использует свое умение обращаться с компьютерами для того, чтобы залезать в секретные файлы и читать досье на других пассажиров, теперь Блэйз пытается применить к ней, Нансии, свое обаяние, чтобы добиться того же самого…

— Ты не одобряешь сплетни, верно? — предположил Блэйз. — Ну и хорошо. Поступай так, как тебе нравится. Ты будешь вполне благоразумным кораблем Курьерской Службы и гордостью своей семьи, а я буду милым скромным администратором ПТП на Ангалии и попытаюсь не опозорить свою ветвь семейства, и мы будем вечно вариться в этой скучище.