Юлия Иванова - Лунные часы Страница 12

- В самом деле, - что же за забором? - поддержала Варвара.

Суховодов сказал, что ничего там нет путного и интуиция подсказывает ему уносить ноги.

- Давайте постучим в ворота и спросим, - предложила Петрова.

Мне самому было интересно - что же там за забором?

На стук никто не отозвался.

Надо влезть на забор и посмотреть, - сказала Петрова.

Лезть, разумеется, должен был "настоящий мужчина". Я полез. Влез и увидел...Ничего я не увидел. Ни домика, ни кустика, ни одной живой души, ничего такого. Голое место, обнесенное забором.

Я спрыгнул на этот странный пустырь, отпер ворота и впустил остальных.

- Ну, убедились? Где ваш Лес?

- Странно, - сказала Петрова.

- И очень даже интересно, - сказала Варвара, - Пойдем, спросим?

Мне самому было странно и интересно. Только спрашивать было некого. Пустырь и пустырь. И вдруг мне что-то послышалось.

Остальные тоже прислушались, замерли.

Откуда-то из-под земли доносилось дробное постукивание, - вроде как моторчик лодочный работал. Пригляделись - в земле железная крышка, выкрашенная под цвет почвы, замаскирована. Стали поднимать, - не поднимается. Попробовали отвернуть, - звук стал громче. Под крышкой оказалось что-то вроде норы, а в норе сидел, скорчившись, человечек, и так трясся, что у него зубы стучали как моторчик. При виде нас туземец совсем расклеился, - того гляди окачурится.

Мы спросили, чего он так боится.

- В-в-в, - сказал человечек, - В-в-вас!

Тогда мы спросили, почему он нас так боится. Мы поклялись, что у нас нет ни ножей, ни пистолетов, ни злых намерений, что мы не разбойники и не людоеды. Человечек немного успокоился, но сказал, что все равно нас боится, потому что, во-первых, не исключено, что мы врем, то есть мы разбойники, людоеды, и у нас ножи, пистолеты и злые намерения. Во-вторых, у нас может быть при себе какое-либо другое страшное тайное оружие, неизвестное в Городе Трясунов. В третьих, мы можем быть поджигателями. В четвертых, не исключено, что мы занесем в город страшную инфекцию, в результате чего все трясуны погибнут. Или мы вообще психи, от которых неизвестно, чего и ждать.

Мы посмеялись и сказали, что это они, скорее всего, психи, что нужны они нам, как прыщ на носу. Что мы к ним заглянули совершенно случайно, приняв зеленый забор за Лес, к которому сейчас идем.

Тут он перестал трястись и спросил:

- Что? Я не ослышался? Вы идете к Лесу? Идете к Лесу?!

Мы сказали, что да, идем к Лесу, и не понимаем, что тут такого страшного.

Тогда человечек закричал:

- Эй, трясуны, слышите? Они идут к Лесу и не понимают, что тут такого страшного!

Тут земля будто зашевелилась - оказалось, вокруг сотни таких же норок с завинчивающимися крышками. Оттуда выглядывали трясуны, смотрели на нас во все глаза, подпрыгивали, чтобы получше разглядеть, и снова прятались.

Человечек объяснил, что они никогда прежде не видели чудиков, Которые Идут к Лесу и не Понимают, что тут Такого Страшного. Сам он нам этого тоже объяснить не может, поскольку даже говорить боится на подобную тему, но сейчас все жители их подземного города будут "праздновать труса", и, если мы примем участие в этой церемонии, нам все станет ясно.

- Странно, - сказала Петрова.

- И очень даже интересно, - сказала Варвара, - Мы обязательно примем участие.

- А кто боится, может нас здесь подождать, - сказала Петрова.

Это означало, что "настоящие мужчины" поплетутся за ней в это дурацкое подземелье, а ненастоящие - не поплетутся.

Макар сказал, что ни за что не позволит себе отпустить беззащи-тных девчонок одних. А Суховодов сказал, что без него все трое совсем пропадут.

А мне, честно признаться, самому было интересно. "Праздновать труса" наверное, это что-то вроде нашего "дня железнодорожника" или "работника торговли"...

Мы спустились в норку, человечек открыл боковую дверь и по подземному коридору проводил нас в большой полутемный зал. В центре зала возвышалось что-то вроде сцены, вокруг - скамейки. Сюда со всех подземных коридоров стекались трясуны, рассаживались на скамейках. Мы тоже сели.

Здесь было ужасно холодно и сыро.

Потом свет вовсе погас, заметались по залу зловещие сине-зеленые тени, что-то завыло, застонало, что-то выскочило на сцену и запрыгало в жутком танце.

Петрова взвизгнула и вцепилась в меня справа, Варька взвизгнула и вцепилась в меня слева. А мы с Макаром уцепились за Суховодова.

- Не бойтесь, - уговаривал Суховодов, - Это же наш знакомый Безубежденцев, что на одних подметках семи царям служит. В Сонном Царстве усыпляет, здесь пугает. Работа у него такая. Не бойтесь!

Но тут Петрова справа, а Варвара слева так завизжали, что я почти оглох. Посреди сцены откинулась крышка люка, и оттуда выбралось... привидение. Самое настоящее,закутанное в белый саван. А за первым привидением вылезло второе, тоже узкое и высоченное, только не белое, а зеленое. Нам шепнули, что это сам правитель города Страх и его супруга госпожа Тоска Зеленая.

- У Стр-раха глаза велики! Кар-р!

Ворон был прав. Действительно, ну и глазищи - огромные, круглые, каждое с тарелку. А рост!

- Не бойтесь, - продолжал увещевать нас Суховодов, - Это они на ходулях. Чтоб было пострашнее. А вообще-то они карлики. Да перестаньте трястись!

Куда там "перестаньте"...

- У-у-у! - завыл Сьтрах в микрофон, - Раз, два, три...У-уу!

Если в плену у Матушки Лени я понял, что такое "сладкий" голос, то теперь я узнал, что такое голос "замогильный". По спине забегали мурашки.

- Итак, мои верные подданные, на какую тему мы праздновали труса в прошлый раз?

Подданные помалкивали.

- Так, понимаю, вы даже боитесь повторить. Госпожа Тоска Зеленая нам напомнит.

- Вы, Ваше Устрашительство, рассказывали о том, что произойдет, если Земля вдруг перестанет вращаться.

- Вращаться вокруг своей оси, - поправил Страх, - Надо быть точными в формулировках. Все помнят эту ужасную картину? Или повторить?

- П-помним! - закричали трясуны, начиная помаленьку дрожать, - Н-не н-надо п-повторять!

- Тогда будем праздновать труса на новую тему: что произойдет, если Земля вдруг перестанет вращаться вокруг Солнца? У-уу!

Раньше я как-то на эту тему не думал - ну, вращается Земля вокруг Солнца и вращается, закон природы, к чему бы ей останавливаться? Но оказалось, что очень даже может остановиться, и тут такое начнется, что и податься некуда. Всем крышка. А Страх продолжал изображать картинки одну другой похлеще, - уже весь зал трясся и стучал зубами. Даже скамейки разваливались от сильной вибрации, служителям приходилось их тут же ремонтировать. Другие служители ходили по рядам с валерианкой, нашатырным спиртом и носилками, и приводили в чувство тех, кто от ужаса терял сознание.