Василий Щепетнев - Первое дело Иеро Страница 12

   - Однако, и образы же у вас, друг мой. Зайцы, смотрящие на приближающуюся волну... Картина Хо-Кусая. Где они, зайцы? Фигура речи и больше ничего.

   - Фигура речи, Комиссар. Согласен. Я только боюсь, что и мы сами запросто можем стать такой же фигурой речи.

   - Не преувеличивайте, друг мой, не преувеличивайте, - Звучный Голос подошел к креслу, но садиться не стал. Не сели и его спутника. Оставался стоять и он, тот-кто-в-зале. Хорошо хоть, что тот-кто-спит лежит. А то какой же отдых, все на ногах да на ногах.

   Звучный голос продолжил:

   - Мне кажется, друг мой, что вы все-таки излишне эмоциональны. Вмешательства в чужие дела зачастую приводят к результатам прямо противоположным ожидаемым. Собственно, Смерть пришла на землю именно из-за неуемного желания сделать всех счастливыми. Не лучше ли оставить все, как есть, пусть дела идут своим чередом?

   - Я бы не настаивал, Комиссар, если бы они действительно шли своим чередом. Шли бы и шли... куда подальше. Проблема в том, что поселение Но-Ом отнюдь не представлено само себе. В его дела вмешиваются, и вмешиваются очень активно. Положим, нам нет дела до поселения. Положим, нам нет дела даже до республики Метц. Но где граница? Есть ли нам дело хоть до чего-нибудь? До себя самих?

   - Уж будьте уверены, - ответил Звучный Голос. - Себя, любимых, в обиду не дадим.

   - Потому и не стоит ждать, покуда война начнется на нашей территории. Нужно помочь союзнику.

   - С каких это пор Республика Метц - наш союзник?

   - Наш союзник, комиссар, не Республика Метц, даже не Хомо Сапиенс. Наш союзник, мне кажется, всякий, кто живет сам и дает жить другим. А тот, кто пытается захватить контроль над копями Но-Ома отнюдь не желает, чтобы жили другие. Он и себя-то не любит. Видно, слишком хорошо знает.

   - Позвольте, друг мой, напомнить вам старую притчу. Шла обезьяна по дороге и несла полную пригоршню гороха. Потеряла горошину, стала подбирать. Подбирая, потеряла десять. Опять стала подбирать. Подбирая, потеряла все. Мы уже вмешивались в дела живущих на поверхности. Теперь, согласитесь, вы предлагаете нам исправлять порождения предыдущего вмешательства, не так ли?

   - Так, - вынужденно признал тот-кто-в-зале. А тот-кто-спит подумал, что давно не видел столь связных и одновременно столь бестолковых снов.

   - Первую попытку ваша группа провалила. Священник мертв. В поселении если и не паника, то нечто к ней близкое.

   - Именно поэтому...

   - Именно поэтому нужно думать, прежде, чем действовать - перебил того-кто-в-зале Звучный Голос. Перебил, как имеющий право. Но тот-кто-в-зале не сдавался.

   - Ошибка заключалась в том, что был неверно выбран объект. Священник, кстати, его звали пер Кельвин, оказался слишком убежденным человеком. И слишком, если можно так сказать, сложившимся. Зрелым. Его ментальная сила обрушилась на него самого. Поломать все представления о мире для него значило поломать себя. Вот и случилось то, что случилось. Мы выбрали самого развитого человека в поселении - и ошиблись. Наш новый объект - молоденький парнишка. Разум его не зашорен, душа открыта. Ментальная же сила слаба, и мы сможем следить за каждым его шагом, а он не будет и подозревать об этом. В его слабости есть свои преимущества. В то же время он - священник и к его голосу будут прислушиваться.

   - К его - или к вашему, дорогой друг? Вы мастерски находите оправдания своим промахам, - с ехидцей сказал Звучный Голос. - Где гарантии, что на сей раз вы обойдете грабли стороной?

   - Я не оправдываюсь, Комиссар. Я объясняюсь. Много поколений мы лишь строили планы, примеривались, теоретизировали. Отсутствие практического опыта, опыта реальных дел и сказалось. И еще скажется не раз. Но это означает лишь то, что опыт сам не приходит, его следует добывать. Иначе к пробуждению дракона у нас останутся только бумажные мечи.

   - Воистину, друг мой, сегодня вы во власти поэтических образов, - аргументы того-кто-в-зале не убедили Звучный Голос. - Триумвират решил, что ваша группа может вмешиваться лишь на уровне "альфа".

   - То есть, подглядывать, подслушивать, и, в случае крайней нужды, ободрять бодрым шепотом?

   - Нет, друг мой. Бодрым шепотом - это уровень бета. Альфа же допускает шепот самый тихий. Кстати, а вам не приходило в голову, что лучше всего завести контакт не с пареньком, а с ребенком? Можно даже внутриутробно? Тогда бы новая личность восприняла ваши идеи с пеленок, и конфликта мировоззрений не возникла бы вовсе.

   - Тогда, Комиссар, вовсе бы не было новой личности, а был бы покорный - на первых порах - слуга. Это мы уже проходили.

   - Ладно, - буркнул Звучный Голос. Похоже, удовольствия беседа ему не принесла. - Я думаю, чай, вы с ним уже контактируете, с объектом вашим?

   - Исключительно на уровне сна, Комиссар.

   - И он нас видит?

   - Да. Но забудет, как только проснется.

   - Уж надеюсь.

   - В конце концов, нам тоже снятся сны.

   - И вам они нравятся, ваши сны, друг мой?

   - Я их, увы, не выбираю, Комиссар.

   - То-то и оно, - Звучный Голос повернулся и вышел. За ним вышли и не проронившие ни слова спутники. Это и есть триумвират? Он самый, подсказал тот-кто-в-зале. Подошел к висевшему на стене небольшому зеркалу - сразу-то его Иеро и не приметил. Заглянул

   Из зеркала на него смотрело незнакомое лицо. Длинные волосы с проседью. Усы. Борода. Крючковатый нос. Твердо очерченный рот. Шрам на правой щеке. И глаза под кустистыми бровями, голубые глаза, смотрящие прямо в душу.

   - Вот так-то, братец. Посмотрел? А теперь пора просыпаться, - сказало ему отражение.

   И он проснулся. Но за миг до пробуждения страшная догадка пронзила его.

   Он побывал в чертогах Нечистого!

   6

   Иеро несколько секунд лежал, соображая, где он. В аббатстве? На вакациях? Не вставая с ложа, он оглядел покой. Все вспомнилось моментально - поручение Аббата, поход, собрание советников, возложение на него обязанностей священника прихода Но-Ом. Он опустил ноги на пол, чувствуя себя бодрым, вся походная устлалось ушла бесследно. Ох и спал же он! Сном крепким, здоровым, очищающим душу и восстанавливающим тело. Снилось что, нет, не помнит, видно, и нечего помнить.

   Спустя четверть склянки он уже входил в церковь.

   Порядок внутри был образцовый. Церковный староста, видно, постарался. Нужно будет поблагодарить. Но сначала познакомиться. Кто есть кто. Староста, казначей, помощник. Понятно, это люди ответственные и, как все в поселении пионеров, очень, очень занятые. Настолько занятые, что пришли в церковь почти сразу вслед за Иеро.

   Церковным старостой оказался пекарь, он же костоправ, он же историограф, он же секретарь Дома Совета - и еще с полдюжины обязанностей были у почтенного мастера Рэндольфа. "Почтенному" было всего лет тридцать, люди в поселениях растут быстро. В Аббатстве Рэндольф стал бы "почтенным" в пятьдесят, и то, если бы крепко повезло. Вот и еще одна причина, почему люди меняют налаженный, спокойный быт аббатства на полную неожиданность жизнь пионера. Он и сам-то стал священником куда как неожиданно.