Василий Щепетнев - Первое дело Йеро Страница 12

- Я бы не настаивал, Комиссар, если бы они действительно шли своим чередом. Шли бы и шли... куда подальше. Проблема в том, что поселение Но-Ом отнюдь не представлено само себе. В его дела вмешиваются, и вмешиваются очень активно. Положим, нам нет дела до поселения. Положим, нам нет дела даже до республики Метц. Но где граница? Есть ли нам дело хоть до чего-нибудь? До себя самих?

- Уж будьте уверены, - ответил Звучный Голос. - Себя, любимых, в обиду не дадим.

- Потому и не стоит ждать, покуда война начнется на нашей территории. Нужно помочь союзнику.

- С каких это пор Республика Метц - наш союзник?

- Наш союзник, комиссар, не Республика Метц, даже не Хомо Сапиенс. Наш союзник, мне кажется, всякий, кто живет сам и дает жить другим. А тот, кто пытается захватить контроль над копями Но-Ома отнюдь не желает, чтобы жили другие. Он и себя-то не любит. Видно, слишком хорошо знает.

- Позвольте, друг мой, напомнить вам старую притчу. Шла обезьяна по дороге и несла полную пригоршню гороха. Потеряла горошину, стала подбирать. Подбирая, потеряла десять. Опять стала подбирать. Подбирая, потеряла все. Мы уже вмешивались в дела живущих на поверхности. Теперь, согласитесь, вы предлагаете нам исправлять порождения предыдущего вмешательства, не так ли?

- Так, - вынужденно признал тот-кто-в-зале. А тот-кто-спит подумал, что давно не видел столь связных и одновременно столь бестолковых снов.

- Первую попытку ваша группа провалила. Священник мертв. В поселении если и не паника, то нечто к ней близкое.

- Именно поэтому...

- Именно поэтому нужно думать, прежде, чем действовать - перебил того-кто-в-зале Звучный Голос. Перебил, как имеющий право. Но тот-кто-в-зале не сдавался.

- Ошибка заключалась в том, что был неверно выбран объект. Священник, кстати, его звали пер Кельвин, оказался слишком убежденным человеком. И слишком, если можно так сказать, сложившимся. Зрелым. Его ментальная сила обрушилась на него самого. Поломать все представления о мире для него значило поломать себя. Вот и случилось то, что случилось. Мы выбрали самого развитого человека в поселении - и ошиблись. Наш новый объект - молоденький парнишка. Разум его не зашорен, душа открыта. Ментальная же сила слаба, и мы сможем следить за каждым его шагом, а он не будет и подозревать об этом. В его слабости есть свои преимущества. В то же время он - священник и к его голосу будут прислушиваться.

- К его - или к вашему, дорогой друг? Вы мастерски находите оправдания своим промахам, - с ехидцей сказал Звучный Голос. - Где гарантии, что на сей раз вы обойдете грабли стороной?

- Я не оправдываюсь, Комиссар. Я объясняюсь. Много поколений мы лишь строили планы, примеривались, теоретизировали. Отсутствие практического опыта, опыта реальных дел и сказалось. И еще скажется не раз. Но это означает лишь то, что опыт сам не приходит, его следует добывать. Иначе к пробуждению дракона у нас останутся только бумажные мечи.

- Воистину, друг мой, сегодня вы во власти поэтических образов, - аргументы того-кто-в-зале не убедили Звучный Голос. - Триумвират решил, что ваша группа может вмешиваться лишь на уровне "альфа".

- То есть, подглядывать, подслушивать, и, в случае крайней нужды, ободрять бодрым шепотом?

- Нет, друг мой. Бодрым шепотом - это уровень бета. Альфа же допускает шепот самый тихий. Кстати, а вам не приходило в голову, что лучше всего завести контакт не с пареньком, а с ребенком? Можно даже внутриутробно? Тогда бы новая личность восприняла ваши идеи с пеленок, и конфликта мировоззрений не возникла бы вовсе.

- Тогда, Комиссар, вовсе бы не было новой личности, а был бы покорный - на первых порах - слуга. Это мы уже проходили.

- Ладно, - буркнул Звучный Голос. Похоже, удовольствия беседа ему не принесла. - Я думаю, чай, вы с ним уже контактируете, с объектом вашим?

- Исключительно на уровне сна, Комиссар.

- И он нас видит?

- Да. Но забудет, как только проснется.

- Уж надеюсь.

- В конце концов, нам тоже снятся сны.

- И вам они нравятся, ваши сны, друг мой?

- Я их, увы, не выбираю, Комиссар.

- То-то и оно, - Звучный Голос повернулся и вышел. За ним вышли и не проронившие ни слова спутники. Это и есть триумвират? Он самый, подсказал тот-кто-в-зале. Подошел к висевшему на стене небольшому зеркалу - сразу-то его Иеро и не приметил. Заглянул

Из зеркала на него смотрело незнакомое лицо. Длинные волосы с проседью. Усы. Борода. Крючковатый нос. Твердо очерченный рот. Шрам на правой щеке. И глаза под кустистыми бровями, голубые глаза, смотрящие прямо в душу.

- Вот так-то, братец. Посмотрел? А теперь пора просыпаться, - сказало ему отражение.

И он проснулся. Но за миг до пробуждения страшная догадка пронзила его.

Он побывал в чертогах Нечистого!

6

Иеро несколько секунд лежал, соображая, где он. В аббатстве? На вакациях? Не вставая с ложа, он оглядел покой. Все вспомнилось моментально - поручение Аббата, поход, собрание советников, возложение на него обязанностей священника прихода Но-Ом. Он опустил ноги на пол, чувствуя себя бодрым, вся походная устлалось ушла бесследно. Ох и спал же он! Сном крепким, здоровым, очищающим душу и восстанавливающим тело. Снилось что, нет, не помнит, видно, и нечего помнить.

Спустя четверть склянки он уже входил в церковь.

Порядок внутри был образцовый. Церковный староста, видно, постарался. Нужно будет поблагодарить. Но сначала познакомиться. Кто есть кто. Староста, казначей, помощник. Понятно, это люди ответственные и, как все в поселении пионеров, очень, очень занятые. Настолько занятые, что пришли в церковь почти сразу вслед за Иеро.

Церковным старостой оказался пекарь, он же костоправ, он же историограф, он же секретарь Дома Совета - и еще с полдюжины обязанностей были у почтенного мастера Рэндольфа. "Почтенному" было всего лет тридцать, люди в поселениях растут быстро. В Аббатстве Рэндольф стал бы "почтенным" в пятьдесят, и то, если бы крепко повезло. Вот и еще одна причина, почему люди меняют налаженный, спокойный быт аббатства на полную неожиданность жизнь пионера. Он и сам-то стал священником куда как неожиданно.

Казначейшей была Сара Хармсдоннер, сестра старшины поселения. Почтенная дама тридцати лет.

Ну, а министрантом, уборщиком, кладбищенским хранителем и вообще мастером на все руки был, конечно, Рон, хотя действовала у него пока лишь одна рука. Рон, собственно, занимал место, которое предназначалось Иеро - и это было для Рона не лишней заботой, не головной болью, а способом заслужить у поселенцев уважение и признание.

Свою первую службу Иеро провел скромно. Никаких фейерверков красноречия, никаких предсказаний будущего. Прихожане, а было их столько, что упасть не могло не только библейское яблоко, но даже горошинке не отыскалось бы местечка, если и были разочарованы, то ничем разочарование свое не выказали.