Blackfighter - Рассказы Страница 12

Я отправился в комнату, где был крепко заперт Мейтин. Нахальный мальчишка утром попытался воткнуть мне кинжал в спину, пока я спал. Ситуация была не опасной — он не смог бы меня убить, как нельзя убить простым оружием никого из нашей расы, можно только ранить, да и то не особо тяжело. Но само по себе… я мирно спал рядом с этим наглецом. В утренней полудреме я услышал, как он достает что-то из-под подушки и едва-едва успел перехватить руку, в которой что-то блеснуло. Это был самый обычный крестьянский кинжал, не заговоренный. Я отобрал кинжал и толкнул его в глубь кровати, к стене.

— И что это взбрело тебе в голову, о невежественный отрок?

Мальчишка что-то буркнул себе под нос и отвернулся, сложившись в позу побитой собаки. Он был очарователен в своей грациозности на грани неуклюжести, всегда казалось, что вот-вот он налетит на угол стола или споткнется о камень. И все же в последний момент он успевал увернуться. Я любовался им, что бы он не делал. Это всегда было зрелищем, достойным лучшего живописца — не каждому дано суметь изобразить эту смесь неуклюжести, изящества и ленивой расслабленности, с которой он двигался, ел, спал и танцевал. Мальчик был невероятно избалован, невероятно испорчен и при этом странно наивен. Наверное, такой же была Мейт в его возрасте. И еще — он был отличным любовником. Капризный и требовательный, при своей неопытности, довольно холодный — он умел дразнить и заводить меня, как никто.

Я встряхнул его за плечо, разворачивая к себе. Он вскинул лохматую голову и зверем взглянул на меня.

— Итак, Мейтин. Что это взбрело тебе в голову?

— Оставьте меня в покое, милорд! Останьте от меня!

— Чем ты недоволен, мальчик? Зачем ты собрался меня ранить?

— Мне скучно! Вы держите меня взаперти, не выпускаете из комнаты. Я даже не могу выйти во двор, проехаться верхом… Я сижу тут один, целыми днями… Вы приходите ко мне только ночью, а сами развлекаетесь где-то, не знаю с кем..

О, Глубины! Мальчишка же просто ревнует. Неужели я настолько забросил его? Мне всегда казалось, что я провожу с ним достаточно времени, и балую его, как только можно. И еще… я сомневался, что ему интересно мое общество днем.

— Мейтин, я думаю, что как только я выпущу тебя, ты сбежишь. Так?

Я приподнял его голову за подбородок, другой рукой обнимая за плечи. Его глаза были полны слез. Так, вероятно, сейчас будет еще одна истерика — наверное, уже десятая или пятнадцатая. Мальчик был довольно истеричен. Но, к счастью, в его случае все заканчивалось слезами и метанием первых попавшихся под руку предметов. Сестра в таких случаях могла и использовать шпагу, и боевую магию. Колдунья она была довольно сильная. По крайней мере, один раз я очутился на глубине далекого замшелого пруда.

— И сбегу! А что мне тут делать? А может… может, и не сбегу!

— Вот видишь… пока у меня нет оснований тебе доверять, я тебя не выпущу. Ты мне слишком нравишься.

— Все вы врете!.. врете, врете..

Мальчик разразился слезами. И так он тоже был не менее очарователен. Я обнял его покрепче, и, гладя по плечам, стал утешать. Эти слезы должны были скоро закончиться, сменившись бурной страстью. Поэтому я терпеливо говорил ему в полголоса, что я не вру, что он мне действительно нужен, что я нигде ни с кем не развлекаюсь… И, как всегда, он перестал плакать и довольно сильно проскреб мне по спине своими острыми коготками. Мальчишка любил кусаться и царапаться, как камышовый кот, но при этом сам такого обращения не переносил. Мне все время приходилось сдерживать свои порывы искусать его до крови.

Когда я вошел, он читал какую-то книжку, добытую у меня в кабинете. Он посмотрел на меня волком, и отвернулся к стене.

— Мейтин. Ты опять капризничаешь?

— Вы опять не взяли меня с собой, милорд. И я не хочу с вами говорить.

— Мальчик, перестань меня злить! Я не хочу выслушивать больше одного скандала за день.

Видимо, мой окрик подействовал. Он подошел ко мне — с деланным недовольством на симпатичной мордашке. Остановился, свесив длинные руки по телу, изображая усталость и пресыщенность. Потом, увидев у меня на руке браслет с синим камнем, попросил показать поближе. Я снял браслет и отдал ему.

— Если нравится, бери себе.

Браслет был довольно дорогой, и, на мой взгляд, слишком роскошный. Мне всегда нравилось что-нибудь поскромнее и подревнее. Но мальчику было еще далеко до истинного ценителя. Он, словно сорока, обожал все блестящее и яркое. Поэтому он с восторженным визгом повис у меня на шее. Довольно специфическая форма благодарности, особенно учитывая, что он выше меня на полголовы.

Потом, утомив друг друга до полного изнеможения, мы валялись на широкой кровати. Я пил вино, мальчик сок каких-то ягод. Он все время пил его, просто кувшинами… я же на эту сладкую гадость и смотреть не мог. Временами, обнаруживая новую саднящую царапину, я ругался и залечивал ее. Мальчишка издевательски хихикал и демонстрировал мне длинные острые когти. Потом он вдруг сотворил мой фантом. Я внимательно изучил призрачную фигуру мужика средних лет, с растрепанными светлыми волосами и мерзкой улыбкой, усомнился в его схожести и начал исправлять. Первым делом исправил нос — у меня нос короткий и прямой, а вовсе не картошкой. Потом подбородок — он у меня все-таки не как у крестьянина-головореза. Мейтин тут же приделал фантому рога и большие уши. Я уничтожил фантом и кинул в него подушкой.

— Ладно, Мейтин, собирайся, поедем гулять. Верхом.

Я приказал слуге оседлать двух коней — серую мутантку для себя и вороного для мальчика. У моей мутантки были, помимо обычных шести ног, еще и зачатки крыльев. Езде это не способствовало, зато выглядело просто замечательно. Стоила эта кобылка, как половина табуна обычных лошадей, но я всегда любил что-нибудь экзотическое.

Мы отправились в поездку, взяв с собой все необходимое для пикника — палатку из теплых шкур, припасы и вино. По дороге я ехал сзади, чтобы иметь возможность полюбоваться тем, что выделывает на коне мальчик. Ездил он еле-еле, но зато очень любил, как я понял, выделывать разные фокусы. Сломать шею, он, видимо, совсем не опасался, полагаясь на мои целительские таланты. Я все больше и больше укреплялся во мнении, что погожу пока искать себе подругу. Хотя бы до тех пор, пока Мейти не станет совершеннолетним и не заведет собственный замок.

Отец его отнесся к нашему общению благосклонно. Это всегда было старой традицией — молодой отпрыск какого-то из родов в качестве любовника и оруженосца у кого-то из взрослых лордов. Традиции этой следовали немногие, но Мейран вообще был ретроградом. В свое время он очень хотел, чтобы я стал мужем его дочери, после того, как она осталась вдовой. И когда Мейт погибла, остался моим верным союзником. Я нанес ему визит, и мы неплохо провели время, вспоминая былое.