Константин Бояндин - Последний час надежды Страница 12

Я отвернулся и пошёл прочь. Минут через пять я услышал за спиной вопли — кого-то шумно поздравляли. Но меня это не касалось.

Волна накатила, когда я ещё не добрался до общежития. На этот раз я не пытался искать платок, мне было всё равно. Мир кружился и кружился, и в конце концов пришло беспамятство.

Когда я пришёл в себя, то лежал, в мокром и грязном костюме, на полу, а рядом сидела София — поджав колени, уткнувшись в них лицом — и плакала.

Глава 4. Немилость

Брюс, общежитие, 1 ноября 2009 года, 6:00

Я теперь просыпался всё раньше и раньше. Обычно я вставал в семь, можно было часы сверять. После того воскресенья я всякий раз просыпался чуть раньше. Интересно, так и будет продолжаться, пока я вовсе не смогу заснуть?

Весь мир изменился. А я не мог в это поверить.

…Тогда София не пожелала ничего говорить. Помогла мне подняться на ноги и едва слышно попросила уйти. Я не помню, как добрался до своего блока. Там было полно народу. Поль сиял — словно отмечали его день рождения, или что-то ещё.

— Брюс: — он первым подошёл ко мне. — Куда ты подевался? Мы уж подумали, что утонул.

— Утонул? — только сейчас я осознал, что меня знобит.

— Ну да. Ты ж в воду полез прямо в костюме!

Я в замешательстве отступил на шаг.

— Тебе бы переодеться да отогреться, — на лице Поля появилось беспокойство. — Справишься?

— Нет, позвони моей маме. Подожду, пока приедет.

Он расхохотался, хлопнул меня по плечу и вернулся к компании. А я минут через пять стоял почти под кипятком и пытался понять, что произошло. Почему я оказался у Софии? Почему Поль утверждает, что я прыгнул в воду прямо в одежде? Чтобы утопиться?

— …Брюс?

Голос Софии. Я оглянулся — стою у окна, в коридоре. Можно пойти на лоджию, но там сейчас Поль с компанией — всю ночь не спали. А мне уже не хочется в их компанию.

— Не спится, Софи?

— Брюс, зачем ты пошёл?

Она встала рядом. Глаза красные, лицо заострившееся.

— Я должен был.

Она кивнула несколько раз.

— Все вы должны были. Она что-то сделала с вами. С каждым. Господи, я послушала, о чём там парни говорят, мне жутко. Вы никогда такими не были.

— Знаешь, — я повернул голову. — Поль теперь её любимчик. Может, так и лучше.

— Ты так быстро отказался от неё?

Теперь и она смотрела мне в лицо.

— О чём ты, Софи?

— Я вижу, как она смотрит на тебя. Она ждёт от тебя чего-то, а ты ничего не делаешь.

Ждёт, ага. В упор не видит. Я замечал, она часто появлялась поблизости — но не одна, с Полем. И впервые, на моей памяти, начала пользоваться косметикой. Лучше бы не пользовалась, это выглядело вульгарно!

— Молчишь, — София прижала ладони к лицу. — Со мной что-то не так. Я помню, чего не было. И всё это началось в то же воскресенье. Ты…

Она осеклась. Посмотрела на что-то за моей спиной. Развернулась и убежала.

Я оглянулся. Жан и Ники. Оба явно навеселе, на лице Ники я прочёл презрение. Жан подошёл ко мне быстрым шагом, указал в сторону лестницы.

— Два слова, Брюс.

Мы отошли шагов на десять.

— Брюс, старик, сделай одолжение. Не подходи к ней больше. Хорошо?

— Почему это вдруг?

— Брюс, — он поправил мою куртку, смахнул несуществующие пылинки. — Я же не лез в твою жизнь, правда? Сейчас всё немного изменилось. Или ты не заметил?

Тут до меня дошло. Вот, значит, как.

— Хорошо, Жан.

Он хлопнул меня по плечу.

— Рад, что ты понял. Только не падай духом.

Будь я не так ошарашен, я бы точно послал его подальше.

С этого дня я не смог говорить с Софией. Точнее, она порывалась, и не раз мы с ней могли перекинуться несколькими словами, но почти всегда, как по волшебству, появлялся Жан. На том всё и заканчивалось.

Брюс, спорткомплекс, 1 ноября 2009 года, 15:00

— Мсье Деверо? — мэтр поднялся из-за стола. — Признаться, я удивился, отчего вы не вступили в на клуб. Я читал о вас отзывы. Присаживайтесь.

Не вступал?!

— Мне показалось… — я сглотнул. — Только не смейтесь, мне показалось, что я уже записался. И даже участвовал в турнирах.

— Сожалею, но это не так, — Лабурдоннэ покачал головой, но смеяться не стал. — Не желаете партию?

Мы сыграли три. Всякий раз всё для меня кончалось быстрее и прискорбнее.

— Мне жаль, — мэтр поднялся. — Вы явно не в форме. Я слышал, у вас недавно было сильное потрясение. Приходите в следующем году, мсье. Я думаю, вы восстановите силы.

Он дружелюбно проводил меня, а меня стали терзать недобрые предчувствия.

И они начинали сбываться, одно за другим.

Когда я пришёл на занятия по фехтованию, на меня странно посмотрели, но предложили выходить на дорожку.

И там это случилось в первый раз — потеря координации. Я начал бой уверенно, соперником у меня был незнакомый мне парень — судя по его движениям, такой же новичок. Но в последний момент, когда я наносил укол, что-то случалось. Рука двигалась не туда. Мышцы откликались немного невовремя.

Я проиграл первый же бой всухую. И второй. Тренер, Жак Сешел, жестом пригласил следовать за собой, в свой кабинет.

— Мне очень жаль, мсье Деверо, — он уселся за стол и предложил присесть напротив. — Я не хотел, чтобы вас поднимали на смех. Мне казалось, что мы уже обо всём договорились.

— Договорились? — я был в полном недоумении.

Ну да, ведь после несчастного случая у вас нарушена координация.

— Напомните, пожалуйста, — я ощущал, что почва начинает уплывать из-под ног.

— Неделю назад на вас напали неизвестные, когда вы возвращались в общежитие и жестоко избили, — он положил на стол папку, открыл и развернул так, чтобы я мог прочесть. — Доктор указал, что у вас будут сложности с координацией, что потребуется время, чтобы всё вернулось в норму.

— Откуда взялась эта справка?! — я чувствовал, что вот-вот взорвусь. И вспомнились слова — ты не представляешь, на какие гадости я могу быть способна. — Кто её принёс?

— Мсье, мсье, — Жаку было за пятьдесят, весил он, словно пёрышко, но покрепче и выносливее многих своих учеников. — Прошу, не надо так волноваться. Вам не стоит пока заниматься, но доктор сказал — через полгода всё должно прийти в норму. Я буду рад видеть вас в нашей секции.

Я отсиделся, пришёл немного в себя и предпочёл уйти. Я ощущал взгляды всех, кто занимался — казалось, они все прекратили занятия, чтобы проводить меня взглядом.

Зачем я пошёл на баскетбол, сам не понимаю. Ведь было же предчувствие — не ходить, махнуть рукой и плюнуть на всё. Но я пошёл.