Евгений Войскунский - Ур,сын Шама Страница 13

— В Африке… Послушай, зачем ты притворяешься? Ведь это про твою лодку написано.

— Каса-бланка, Тим-букту, — бормотал Ур, водя пальцем по Африканскому континенту. — Вот Монровия! — обрадовался он.

— Ты слышал, что я тебе сказал?

— Данет, я слышал, что ты сказал. Моя лодка. — Ур тщательно выговаривал слова.

— Ну, дальше? Почему ты замолчал? И не чеши, пожалуйста, ногу ногой. Сколько раз я говорил: это неприлично.

— Я не знаю, сколько раз. Я не считал.

— Господи! — Валерий вздохнул.

Вот уже неделя, как Ур жил у него, в старом двухэтажном доме на улице Тружеников Моря. Родителей Валерий потерял рано и жил у тетки, родной сестры матери. Тетя Соня работала зубным врачом в поликлинике. Много лет назад она осталась одна после неудачного брака и всю силу привязанности обратила на племянника. Валерий рос непутевым парнем, недоучился, бросил школу, пропадал по вечерам на бесконечных танцульках. От него частенько пахло вином, и он дерзил тетке, когда та принималась его упрекать, и она горько плакала. Просто счастье, что в институте НИИТранснефть, куда Валерий устроился на работу лаборантом, попались толковые молодые инженеры, которые взялись за парня, приохотили его к морскому спорту и вообще, как рассказывала тетя Соня сослуживцам, «повлияли на мальчика благотворно». Беспокойства хватало и теперь, когда Валерий уходил в море на яхте. Лет десять назад тетя Соня чуть с ума не сошла от тревоги: яхта попала в шторм и разбилась о камни, и больше двух недель Валерий прожил с товарищами на каком-то пустынном островке, потом пустился в опасное плавание на самодельном плоту. В общем, что говорить! Чудом мальчик уцелел, только чудом. С той поры его будто подменили: пошел учиться, окончил вечернюю школу, окончил вечернее отделение института — и вот стал младшим научным сотрудником в Институте физики моря, все пошло хорошо, настали для тети Сони спокойные дни. Впрочем, не такой у нее был характер, чтобы жить спокойно. Теперь волновало ее, что «мальчик никак не женится», а ведь уже ему двадцать семь…

Теперь вот иностранца привел в дом — тоже и от этого было у тети Сони неспокойно на сердце.

Ура Валерий представил ей как иностранного специалиста-практиканта, чудака и оригинала, не пожелавшего жить в гостинице. И верно, чудаковатый он был: дома ходил в плавках и босиком, воды пил безобразно много, да и имя его как-то не внушало тете Соне доверия.

— По-моему, у Барсуковых была собака по имени Ур, — громким шепотом сказала она Валерию, когда тот привел гостя.

— Урс у них был, а не Ур.

— Это все равно, — убежденно заявила она. — А какую еду ест твой оригинал?

— Шут его знает. Да ты не выкладывайся, теть Сонь, — сказал Валерий. — Что ему дашь, то и сожрет.

— Ну и выражения у тебя, Валечка! Ведь все-таки он иностранец.

Уже на третий день эмпирическим путем тетя Соня установила, что от компота, жареной картошки и помидоров Ур никогда не отказывается. Вообще иностранец был покладистый и приветливый. Он и соседям приглянулся, особенно с той минуты, когда Барсуковым привезли холодильник и Ляля Барсукова, убедившись в нежелании шофера участвовать в выгрузке, призывала на помощь мужчин. Ур как раз торчал — под присмотром Валерия — во дворе. Он подошел к грузовику, взвалил холодильник на спину и отнес в барсуковскую квартиру. Вот силища!

Но никто не знал, каким тяжким грузом легла на плечи Валерия тайна странного гостя. Обучение языку шло хорошо и быстро, Ур схватывал все на лету. С детским любопытством Ур изучал географическую карту, перелистывал книги в книжном шкафу. Терзал Валерия беспрерывными вопросами.

Хуже было на улице. Тут с Ура ни на секунду нельзя было спускать глаз. Он подолгу разглядывал встречных женщин и улыбался им во весь рот. Он брал с прилавков уличных киосков понравившиеся предметы — яблоки, конфеты, пестрые пачки сигарет, тюбики с зубной пастой. Смысл денежного обращения был ему явно недоступен. Быстрее всего Ур научился выбирать из медных монет нужные для автоматов с газированной водой. Ни одного автомата он не пропускал. Мороженое тоже ел охотно.

Валерий все время был начеку, наставляя и предостерегая своего подопечного. Но однажды, только он отвернулся, чтобы расплатиться за банку венгерского «лечо», взятую Уром с прилавка ларька, как услышал громкие крики. Невысокий парень с ниткой черных усиков наскакивал на Ура и махал руками, задевая его по носу. Оказалось, что Ур дергал за ручку запертую дверцу стоявшего у тротуара автомобиля, пытаясь проникнуть внутрь, и тут как раз вышел из магазина владелец машины. С большим трудом удалось Валерию унять расходившегося владельца.

Трудно, трудно приходилось Валерию. Он испытывал сильнейшее искушение позвонить по номеру, данному Андреем Ивановичем, и заявить, что больше не может, пусть кто-нибудь другой займется пришельцем. Но в то же время ему любопытно было докопаться до разгадки тайны, окружавшей Ура.

…— Значит, ты не отрицаешь, что это твоя лодка проплыла над Монровией? — сказал он, пристально глядя на Ура.

— Моя лодка, — спокойно подтвердил тот, продолжая исследовать карту. — Где город Сеул?

— Ур, мне важно знать: кто-нибудь есть в лодке?

— В лодке есть никто.

— Значит, ты сам управляешь ею, да? Но каким образом?

Ур промолчал. То ли не понял вопроса, то ли не пожелал отвечать. Вот так всегда — ускользал от ответа на вопросы, тревожившие Валерия более всего.

А может, не он управляет лодкой, а кто-то еще? Может, высадился на планете не он один, а целая орава пришельцев — в разных местах? Откуда он, черт дери, прилетел? И с какой целью? А если он не пришелец, то кто же?

Ур, морщась от табачного дыма, подошел к раскрытому окну. Уставился не то на полную луну, не то на красно-синий световой призыв над недалеким универмагом: «Покупайте пылесосы!» Валерий ткнул сигарету в пепельницу и поднялся.

— Ур, не выходи, пожалуйста, во двор. Я скоро приду.

Телефон был в прихожей, за дверью комнаты, но Валерию не хотелось, чтобы Ур слышал разговор. Сбежав по скрипучей деревянной лестнице, он быстро прошел по двору, залитому светом из раскрытых окон и дверей первого этажа.

На миг Валерий поднял голову и увидел в окне своей комнаты неподвижный силуэт Ура. «Господи, — подумал он, — пришелец стоит как ни в чем не бывало у окна моей комнаты, и никто, никто не подозревает об этом чуде!» Все остается совершенно обыденным. Привычно мерцают за раскрытыми дверями экраны телевизоров, вот забили гол, и вопль восторга, одновременно исторгнутый из груди всех детей и всех мужчин, шквалом проносится по двору. В квартире Барсуковых гремит музыка, — фармацевт-пенсионер Фарбер сидит в застекленной галерее второго этажа, уткнувшись в толстенную книгу. Обычный вечер в обыкновенном старом дворе, устоявшийся быт, спокойная отрешенность от дневных забот — и этот силуэт в окне! А ведь крикни он, Валерий, что у него в комнате пришелец из неведомого мира, его бы просто подняли на смех…