Питер Уоттс - Эхопраксия Страница 13

— Тебе помочь?

Джим Мур протянул руку над плечом Брюкса и постучал по экрану. Под пальцами возникло новое окно, солдат растянул его вширь, отыскал вид с нужной камеры и тут же дал увеличение на расщелину, раскалывающую холм к югу. Брюкс сразу отошел в сторону и признался:

— Я пытался выйти в сеть. Посмотреть, не прознал ли кто про весь этот… карантин.

— Здесь только локалка. Думаю, у Двухпалатников никогда не было доступа к Быстронету.

— Они боятся взлома?

Насколько Дэн знал, последнее время этот тренд только усиливался — перед лицом шока от настоящего люди, несмотря на все юридические последствия, отделялись от сети в целях обороны. Они начали взвешивать издержки и выгоды, предпочитали хотя бы день-два проводить за пределами паноптикона, даже осознавая неизбежность штрафов и задержек.

Мур покачал головой:

— Я полагаю, он им не нужен. Ты, например, плохо себя чувствуешь без доступа к телеграфной сети?

— Что такое телеграф?

— Вот именно, — что-то отвлекло полковника, — Хм… Это нехорошо.

Брюкс проследил за его взглядом и уставился на расщелину в недавно открытом окне.

— Я ничего не вижу.

Мур сыграл небольшое арпеджио на стене, и ложными цветами расцвело изображение: во фрактальной синеве нечто евклидовых форм засияло желтым.

Джим еще раз хмыкнул:

— Похоже на аэрозольную установку.

— Парни из твоих?

Уголок рта Мура едва заметно опустился:

— Не могу сказать наверняка.

— А чего говорить-то? Ты же солдат! И они — солдаты, разве что правительство заключает контракты с…

— И биотермы. Они не доверяют ботам управление, — В голосе старого солдата звучал намек на удивление. — Значит, там еще и исходники.

— С чего бы?

— Хрупкие эго. Низкая самооценка. — Он провел пальцами по почерневшей стене, и яркие окна вспыхнули в местах касаний.

— По крайней мере вы все на одной стороне. Так?

— Это работает иначе.

— И что ты имеешь в виду?

— Цепь командования уже не та, — слабо улыбнулся Мур. — Теперь она более… органическая, если можно так сказать, — Еще один танец пальцами: все окна уменьшились и переместились в пустое пространство на краю стены. — В любом случае, пока они занимают позиции. У нас есть время.

— Как прошло совещание? — спросил Брюкс.

— Оно еще идет. Мне не было смысла прохлаждаться там после всех положенных приветствий. Я бы их замедлил.

— Позволь предположить: ты не можешь сказать мне, что происходит, и это вообще не мое дело.

— С чего мне так говорить?

— Лианна сказала…

— Доктора Латтеродт на совещании не было, — напомнил Мур.

— Хорошо. Ты можешь сказать мне хоть…

— Светлячки.

Брюкс моргнул:

— Они тут… А, ваш общий враг!

Мур кивнул.

Вспомнились перехваченные переговоры, скользящие по экрану рождественской мишурой.

— «Тезей». Экспедиция что-то нашла?

— Возможно. Пока ничего определенного, лишь… намеки и предположения. Никаких точных данных.

— И все-таки.

Инопланетная сила, способная одновременно, без всякого предупреждения сбросить в атмосферу Земли шестьдесят тысяч наблюдательных зондов. Сила, которая появилась и исчезла за секунды, застав планету со спущенными штанами, и получила бог знает сколько компрометирующих снимков, по бог знает какому числу волн, прежде чем папарацци сгорели в атмосфере и превратились в неотслеживаемую железную пыль. Сила, подобную которой никто никогда не видел ни до, ни после, несмотря на все усилия ее найти.

— Полагаю, светлячков можно признать общей угрозой, — согласился Брюкс.

— Полагаю, так, — Мур снова обернулся к военной стене.

— А почему они вообще начали драться? Какие претензии у вампирши к горстке монахов?

Полковник какое-то время молчал, затем произнес:

— Ничего личного, если ты подумал об этом.

— Что тогда?

Мур вздохнул:

— Ну… дело привычное, как везде. Увеличение энтропии. Война реалистов против Небес. Наногистомиты в Хоккайдо. Исламабад в огне.

Брюкс удивленно моргнул:

— Но Исламабад еще…

— Черт! Забежал вперед. Дай срок, — полковник пожал плечами. — Брюкс, я не пытаюсь говорить уклончиво. Ты попал в переплет, поэтому я скажу тебе то, что смогу, — если это не подвергнет тебя еще большей опасности. Но многое придется принять… на веру.

Дэн еле сдержал смех. Мур взглянул на него.

— Прости, — объяснил. — Просто сейчас столько всего говорят о Двухпалатниках, их научных открытиях и поиске Истины. Наконец я попал внутрь этого огромного здания и слышу только: «Поверь», «Если на то будет воля Божья» и «Прими на веру». В смысле, по идее, этот орден основан на поиске знаний, а правило номер один здесь — не задавай вопросов.

— Дело не в том, что у них нет ответов, — ответил Мур, помедлив, — А в том, что мы, по большей части, не можем их понять. Можно, конечно, прибегнуть к аналогиям. Запихнуть трансгуманистические озарения в крошечные формочки человеческих представлений. Но тогда получишь, в основном, кровоточащие метафоры с переломанными костями, — Он поднял руку, предвидев возражения Брюкса. — Я знаю, это страшно раздражает. Просто у людей есть одна очень дурацкая привычка: они считают, что осознали реальность если поняли аналогию. Когда упрощаешь нейрохирургию до уровня дошкольника, не стоит удивляться, что ребенок взял микроволновой скальпель и начал резать, пока никто не видит.

— Тем не менее, — Брюкс взглянул на стену, где сияли желтые и оранжевые буквы «АЭРОЗОЛЬНАЯ УСТАНОВКА». Там, где прошлой ночью бушевал смертельный торнадо. — Двухпалатники решают свои проблемы вполне в духе старых добрых исходников.

Мур еле заметно улыбнулся:

— Это да.

Дэн нашел Лианну на лестнице перед входом. Синтет смотрела на закат, держа поднос с ужином на коленях, и оглянулась, когда Брюкс открыл дверь.

— Я спрашивала про мозгоусилители. Безрезультатно. Линия сборки то ли занята, то ли еще что.

— Все равно спасибо.

— Может, они есть у Джима? Если ты еще не спрашивал.

Брюкс взял поднос в одну руку, а второй принялся массировать лицо, пытаясь унять боль в глазах.

— Ты не против, если я сяду рядом?

Она махнула рукой вдоль ступени, широкой и массивной, как в соборе.

Дэн принял приглашение, взял тарелку:

— Я хочу сказать по поводу утра…

Она глядела в сторону горизонта. Солнце в ответ озаряло лучами ее лицо и подчеркивало скулы.

— Извини, — закончил Брюкс.

— Забудь! В клетке никому не нравится.

— И все же. Мне не стоило набрасываться на гонца с дурными вестями. Неожиданный порыв ледяного ветра обдал плечи.