Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 1 Страница 13

— Мари, как ты живешь?

— Неплохо, — ответила она. — С каждым днем мои способности возрастают. Чего еще можно желать?

— Действительно, — согласился я, чувствуя ее враждебность под маской улыбки.

— Я много о тебе думал, Дон, — вновь продолжил Босс. — Знаешь, нам тебя недоставало. Ощутимо недоставало.

— Где Кора? — спросил я, поворачиваясь к нему.

— Кора? — Он нахмурил брови. — Ах, Кора… Конечно. Кто-то мне о ней говорил. Девушка, с которой ты в последнее время встречался. Знаешь… Знаешь, Дон… готов поспорить, что она не выехала даже за пределы штата. Спорю, что она там, в Кис, сейчас тебя разыскивает. Сперва надула губки и ушла, а потом спохватилась. Тебе следовало оставить ей записку.

Я немного смутился, потому что в принципе такая возможность не исключалась. А Босс гнул свое, не давая мне выразить свои сомнения.

— Знаешь, я не думаю, что тебя на самом деле привели сюда поиски, — заговорщически сказал он. — Может быть, ты себя в этом убедил, но причина в другом. Я думаю, что тебе стало лучше, чем несколько лет назад. Думаю, ты пришел к нам — возможно, не отдавая себе отчета, — потому что устал бить баклуши. Полагаю, ты хочешь вернуться к прежней работе.

При этом он смотрел на меня очень внимательно; я бы сказал, с надеждой.

— Я не очень-то хорошо помню свою прежнюю работу… Кора здесь?

— Мы бы могли использовать тебя, если ты готов, — быстро продолжил Босс. — Безусловно, с ощутимой прибавкой к жалованью. Не хочу, чтобы мои люди страдали от инфляции. Конкурентная борьба ожесточилась, ты знаешь? Преимущество, которым мы располагали в области солнечной энергии, улетучивается буквально на глазах. Черт побери, правительство везде сует свой нос! Да и другие ребятки шпионят за нами похлеще Джеймса Бонда. Должен признать — они пользуются хитрыми трюками, и нам немалого стоит держать их на расстоянии. Хотя они и в подметки не годятся моим лучшим людям; тебе ясно, что я имею в виду. Бьюсь об заклад, ты им сто очков вперед дашь.

— Может, да, а может, и нет — уклонился я. — Но сейчас речь о Коре. Вы знаете, где она?

— Эх, Дон, Дон… — Он вздохнул. — Ты будто не слышишь моих слов. Мы на самом деле можем тебя вновь использовать. Я предлагаю тебе прежнюю работу, причем на еще лучших условиях. Добро пожаловать в лоно нашей семьи. На меня поглядывают косо, однако я действительно считаю своих личных помощников членами семьи. Кажется, все бы сделал, чтобы внести в их жизнь немного больше света.

— Кора, — выдавил я сквозь стиснутые зубы.

— Возможно, даже помог бы тебе отыскать подружку.

— То есть вы не знаете, где она?

— Не знаю, — ответил Барбье. — Но мы поможем тебе, если ты поможешь нам.

— Я думаю, вы лжете.

— Ты причиняешь мне боль, Дон, — сказал он. — Со своими людьми я стараюсь вести дела без обмана.

— Ладно. Я знаю, что вы всему ведете строгий учет — как делам, так и делишкам. Давайте убедимся. Позвольте мне проверить закрытое досье «Дубль-зет».

— А еще жалуешься на память… Верно, ты много работал в «Дубль-зет». Пожалуй, такое трудно забыть. Хорошо. Обидно, что ты не веришь мне на слово, но, пожалуйста, проверяй. Все, что угодно. Можем пойти взглянуть прямо сейчас.

Не вспыхнули ли насмешливо глаза Мари, когда она подняла бокал и осушила его?

Босс подал знак телохранителям. Один открыл дверь — не ту, в которую вошел я, — другой проследовал наружу.

Мари подхватила с пола свою сумочку и вместе с Барбье направилась к двери. Я за ними.

Мы вышли на маленькую частную стоянку. Первый телохранитель уже садился за руль лимузина. Легкость, с какой Босс согласился везти меня в святая святых для проверки секретных архивов, казалась мне более чем подозрительной.

Лимузин заурчал и тронулся с места.

— Вы очень любезны, — сказал я. — Но я не готов заниматься проверкой немедленно. Мне бы хотелось, чтобы при этом присутствовал мой адвокат.

На самом деле здесь у меня вообще не было знакомых юристов, но, если позвонить Ралфу Даттону, он наверняка сможет связать с компетентным специалистом.

— Адвокат? — переспросил Босс, поворачиваясь ко мне. — Брось, Дон! Это должно остаться сугубо между нами. Мыслимо ли, чтобы какой-то законник копался в самых деликатных наших делах!

— Я приду утром, через парадный вход, — сказал я, — с адвокатом. Надеюсь получить тогда ответы на многие вопросы. Например, что же я такого сделал, если мне пришлось промыть мозги и отправить «на пастбище». Да, я и об этом захочу поговорить.

Автомобиль подкатил к нам, остановился.

Стоявший рядом с Боссом телохранитель шагнул вперед и открыл дверцу. Я отступил назад, расслабил руки, поиграл равновесием. Возможно, меня силой попытаются заставить сесть в машину. Тогда…

— Что ж, раз ты настроен таким образом, — проговорил Барбье, — мне жаль. Мне на самом деле жаль, что мы не можем найти общий язык, как в былые дни… Но будь по-твоему. Приводи своего человека утром, я согласен.

Они с Мари сели на заднее сиденье.

— До свиданья, Дональд.

Телохранитель закрыл за ними дверцу, сел за руль, и я проводил взглядом отъезжающую машину.

Вот так развязка! Все оказывается чертовски просто…

Неужели я ошибся в оценке ситуации?.. У меня была амнезия. А если все видения по пути сюда — натуральные галлюцинации Белпатри? Могу ли я полагаться на свои суждения? Что, если у Коры просто лопнуло терпение и она ушла? Вполне возможно…

Нет, в этом направлении лежит… Я хохотнул. Дальнейшее сумасшествие? Ну, за работу, ноги, уносите меня отсюда.

Я огляделся по сторонам. Единственный выход со стоянки вел на платформу автоматического монорельсового транспорта, которым пользовались для передвижения в пределах аэропорта.

Поднявшись по ступеням на платформу, я увидел кнопку на столбе, а ниже кнопки — табличку с инструкцией. Это была особая платформа. Вагончики останавливались здесь только в том случае, если кто-нибудь из особо важных лиц нажимал кнопку. Идея, очевидно, заключалась в том, чтобы зеваки и бездельники из обыкновенной публики не могли сойти на этой остановке.

Я нажал кнопку.

Через несколько секунд появился вагончик с единственным пассажиром, который сидел лицом ко мне. Что-то знакомое было в его фигуре. Я зашел в вагончик и рассмотрел его поближе.

Седой мужчина неопределенного, «среднего» возраста. С последней нашей встречи он отпустил густые бакенбарды, по широкому носу расползлась сеть прожилок; тело раздалось, обрюзгло, ярче обозначились мешки под светло-голубыми глазами.

— Малыш Уилли! — воскликнул я.