Джек Уильямсон - Кометчики Страница 13

Джей Калам стоял во весь рост, напрягшись, посреди роскоши огромной безмолвной комнаты в летящем корабле. Длинное лицо его было мрачным. Темные глаза прищурены. Вибрирующий звон тихого голоса казался Бобу Стару затихающим эхом величественных подвигов.

— Мы были разбиты, — сказал он тихо, — однако не уничтожены. Легион никогда не был уничтожен, Боб. Ты должен помнить это.

— Да, сэр. — Боб Стар инстинктивно встал и вытянулся.

— Пока политиканы в Совете тянули время и спорили, как ответить на ультиматум Орко, мы принялись строить свою атомную пушку. Мы имели результаты спектрографических наблюдений за теми выпущенными солнцами и несколько намеков, которые твой отец получил из личных документов Претендента в библиотеке Пурпурного Холла.

Эта информация была неполна и отчасти неточна. Но твой отец высказал замечательное предположение, что деформации пространства-времени увеличивают нестабильность атомов. Я сделал, что смог. Однако именно твоя мать, с помощью, может быть, собственной секретной науки, показала нам, как контролировать движение и рост полей нестабильности.

Мы построили и установили на Церере атомную пушку, во всем равную той, что стояла на Каллисто. Стивен Орко организовал свою Империю и в большой спешке рассылал ультиматумы, потому что думал, что мы находимся полностью под его контролем. Успешное возведение атомной пушки на Церере было сюрпризом, который и послужил его разгрому.

Ни одно из этих орудий не могло уничтожить другое, потому что контрольные поля каждого защищали его от выстрелов противника. Орудие Стивена Орко было достаточно мощным, чтобы, имей он время, распылить все планеты в Системе. Один выстрел с Каллисто превращал десять тысяч квадратных миль на Меркурии в дымящуюся радиоактивную лаву.

Но наше орудие было столь же эффективным. Стереть жизнь со спутников Юпитера было проще, чем со всех других планет Системы. Мы должны были закончить первыми. И Стивен Орко, как ты сказал, был замечательно сообразительным человеком. Он тут же понял, что проиграл. Он был слишком умен, чтобы вести безнадежную борьбу. Он немедленно запросил пощады, когда наш первый вихрь обрушился на Каллисто.

Однако он потребовал, чтобы мы гарантировали ему жизнь. Он потребовал от каждого члена Зеленого Холла лично и от меня, за Легион, клятвы, что он будет защищен от любых покушений. Он сделал странное исключение, Боб, в отношении тебя. До сегодняшнего дня я не мог понять, почему.

Боб Стар подался вперед, чтобы хрипло спросить:

— Что это за исключение?

— Думаю, я могу вспомнить его слова, — сказал Джей Калам. Вот что он сказал: «Оставь Роберта Стара. Он и я уже сделали все необходимое для защиты моей жизни. Если у этого щенка не слаба кишка меня убить, пусть он это сделает».

Это заявление заставило Боба Стара дернуться вперед. Он дрожал. Тонкое лицо его напряглось, ногти глубоко вонзились в ладони. Треугольный шрам на лбу побелел.

— Его надо убить, — хрипло прошептал он. — Но я боюсь… боюсь, что не смогу этого сделать. — Рот его чуть приоткрылся, и он стоял, вытирая пот с бледного лица. — Я не могу вспомнить всего, что случилось, однако знаю, что Железный Исповедник что-то сделал с моим мозгом. Орко говорил, что намерен сломать меня. И я боюсь… боюсь…

— И я тоже, — печально улыбнулся командор. — Но мы — солдаты Легиона. — Мгновение он молчал, темное лицо его было резким и серьезным. — Клятвы офицера Легиона редко нарушаются, разве что такими, как Претендент или сам Орко.

Темные глаза посмотрели на Боба Стара.

— Но поскольку он сделал это издевательское исключение относительно тебя, Боб, то в наших интересах необходимо им воспользоваться. Пойми, я не приказываю убить его. Все, что я намерен сделать, — это удержать его в заключении, и ты волен предпринимать относительно его любые действия, какие сочтешь нужными. Ты получаешь приказ не дать Орко бежать.

— Да, командор. — Боб Стар облизал губы. — Я…я понял.

— Очень жаль, что нам приходится щадить жизнь предателя, — с сожалением нахмурился Джей Калам. — Твой отец был против этого. Я настоял, чтобы совет согласился с этим, потому что это могло спасти миллиарды жизней.

Быть может, выглядит удивительным, что Орко доверился Легиону, но он, очевидно, знает наши понятия о чести, хотя и презирает их, думая о собственной карьере. Тем не менее, все было улажено, и он стал нашим узником — самым опасным человеком, которого нам когда-либо приходилось содержать под замком.

— Так оно и есть. — Боб Стар быстро шагнул назад. — Если он знает секрет моей матери!

— Он под хорошей охраной, — продолжал Джей Калам. — Мы объявили, что он осужден и наказан, чтобы обескуражить возможных спасителей. В потайном месте мы построили надежнейшую крепость, которую только могли создать наши инженеры. Он содержится там под именем Меррин, мертвый для всего мира. Но не, — тихо добавил командор, — для кометчиков.

— Да? — спросил Боб Стар. — Это почему?

— Существа с кометарного объекта открыли, что Стивен Орко жив, — хладнокровно сказал Джей Калам. — Именно по этой причине твоему отцу и было приказано немедленно уничтожить комету.

— Но как… — Боб Стар сглотнул, чтобы прочистить горло. — Как они разузнали?

— Точная информация о Стивене Орко, в том числе, о месте его заключения, хранилась в подземелье Зеленого Холла. Подземелье считалось недосягаемым и всегда охранялось верными людьми.

Однако невидимки с кометы проскользнули в здание. Они убили четырех часовых, причем неизвестным оружием. Они взломали замки, которые проверил и не смог открыть сам Жиль Хабибула. Они выкрали все документы, касающиеся Стивена Орко.

— Если они выпустят его… — Боб Стар покачал головой. Лицо его было серым от раздумий. — Я даже не хочу об этом думать. Стивен Орко не станет хранить верность человечеству. Если кометчики станут нашими врагами, он охотно присоединится к ним.

— В это трудно поверить. — Командор поднял голову, хмуро улыбаясь. — В любом случае, я надеюсь, что кометчики встретят нас как друзей. Если им не удастся расшифровать наш жест приветствия, вспомни о долге. — Голос его стал тверд. — Не дай Орко бежать.

Боб Стар утонул в огромном кресле, дрожа. Тонкое лицо превратилось в маску боли, и шрам от Железного Исповедника был мертвенно-бледен. Искаженные мукой глаза с мольбой глядели на Джея Калама.

— Я попытаюсь, — жалко прошептал он. — Однако я… боюсь…

ДЕВУШКА В СТЕНЕ

«Непобедимый» снижался над южным полюсом Нептуна. Восьмая планета была огромным и негостеприимным миром бледных сумерек и суровой ночи. Огромные сооружения планетарных инженеров, возводившиеся в течение долгих веков, уже очистили ядовитый воздух от метана и аммиака, выработали достаточно чистого кислорода, чтобы поддерживать человеческую жизнь, и на много градусов повысили температуру поверхности. Над большими залежами полезных ископаемых в экваториальных зонах были построены города, но гигантский полярный континент еще не был готов к колонизации. Застывшие пустоши, большие, чем вся Земля, покрытые замерзшими бесконечными болотами. Они были обозначены на межпланетных картах так: «Необитаемо и опасно». «Избегать посадок».