А Писанко - Шанс Страница 13

Две рюмки водки сладко растеклись по ноющему от усталости телу, голова приятно закружилась, и Сергей, наверное, впервые за последние несколько дней наконец обрел душевное равновесие. Он блаженно вытянул на диване ноги и прикрыл глаза. Товарищи расположились рядом: Нос на раскладушке. Пузырь с Гвоздем - на полу. Комната наполнилась звенящей в ушах тишиной. Лишь изредка ее нарушал жалобный всхлип какого-нибудь из спящих. Но Сергей не спал. В его голове еще долго роились сжигающие душу вопросы, еще долго и мучительно теснились бесконечной грядой всевозможные мысли, догадки, предположения, еще долго тяжелым свинцовым туманом проплывали перед ним яркие образы каких-то странных говорящих чудовищ и еще долго чередовались бесконечной живописной вереницей вздымающиеся к облакам горы и разверзшиеся огненными вихрями бездонные ущелья. И все это стремительно проносилось через его уставший затуманенный алкоголем мозг вперемежку с перекошенным от испуга лицом старика-вахтера, которое то и дело неожиданно, превращалось то в расплывшуюся до невообразимых размеров физиономию Пузыря, то в худое изнеможенное лицо Гвоздя, то в седую кудластую голову Носа. И парень еще не знал, что это и есть теперь его настоящий сон - сон человека, принявшего впервые, почти осознанно, почти намеренно, на свою грешную душу одну из самых чудовищных в жизни нош, а именно - ношу соучастника убийства себе подобного существа. И он еще не знал, что в последующем, - после второго, третьего раза, - это происходит уже не так болезненно, не так мучительно. Ну, а после десятого - почти бесследно. Словно данное мероприятие было делом привычным, обыденным - как выпить стакан обжигающе холодной воды, затем спокойно передернуть плечами и тут же забыть, ничего внутри себя не задев и ничегошеньки там не оставив. Он этого еще не знал, и поэтому так плохо спал - не так, как его товарищи. Утро выдалось солнечное, яркое. С крыш капало - словно на дворе стоял не морозный для здешних мест февраль, а середина марта, когда весна обрушивается на эту землю сразу, налетом, и тотчас устанавливаетздесь свои права и законы. Сергей приподнялся на локте, посмотрел в окно. Ласковые, приветливые лучи восходящего солнца причудливо переломлялись на вспотевшем от сырости стекле и тут же превращались в беспокойных, шаловливых зайчиков, которые игриво перемещались по подоконнику, полу, стенам комнаты, наполняя душу новым светлым чувством и будоража ее до основания. Однако это никак не задело Сергея. Вернее - задело, но лишь на мгновение, чуть-чуть, и владело им до тех пор, пока безжалостная реальность ни вторглась в его мозг, где враз обнажила всю его память. И первым, что вспомнил он, когда осознал, где находится, были события минувшего дня. Они сразу же вереницей пронеслись перед его мысленным взором и тотчас вытеснили из головы все посторонние мысли. И уж конечно места для сентиментальных восторгов по случаю вдруг наступившей весны, вернее, ее нетерпеливой предшественницы - там не оставалось. Сергей тяжело вздохнул, неспеша поднялся, сел на диван, спустив голые ноги на пол, отрешенно опустил голову и уставился в одну точку. - О чем размечтался, Серый? - послышался голос Носа. Он вышел из ванной и, вытирая свою снежно-белую волосатую грудь большим махровым полотенцем, ослепительно улыбнулся. - Ты где взял это полотенце? - вдруг живо вскинул голову Сергей. - В твоем шкафу. А чо? - Да ничего, - он хмуро глянул на расплывшуюся физиономию предводителя, просто я приготовил его на подарок племяннице. Кое-как достал. А ты без спросу... - А чо спрашивать? Тут все общее, а значит - мое. - И хохотнул. - Как это общее? - дернулся Сергей. - Тут мой дом! - Ошибаешься, паря. Это - не твой дом. - А чей же? - А хрен его знает. - Он смачно высморкался в край полотенца, а затем добавил, ухмыляясь: - Вот сейчас откроется дверь - и войдет его хозяин. Чет будешь делать, а? - И уставил на Сергея соловелые глазки. "Черт бы вас всех побрал! - с отчаянной злостью выругался про себя парень. - А ведь и правду говорит. Как-никак, а я нахожусь все же не в своем мире, а значит - и квартира не моя. И вещи. Все чужое. Все! А чье? Чье?!." И ошалело замотал головой. - Слушай, а где он?.. - Кто? - не понял Нос. - Ну тот, кто живет здесь. - Двойник, что ли твой?.. Так мы его, как говаривают наши славные господа-драконы, распылили... на муку. - И вновь дурашливо хохотнув, провел ладонью по горлу. - Чтоб не путался под ногами! - Убили?! - Убили, убили,- закивали ухмыляющиеся рожи Гвоздя и Пузыря, вдруг высунувшиеся из-за дверей кухни. - Ну вы там скоро, чай стынет! Однако Сергей даже не повернул в их сторону голову. - Но - зачем?!. - не унимался он, чуть не плача. - Да забудь ты, - раздраженно бросил Нос, - не трогали мы никого, даже не видели его. Это все они- твои друзья-ящеры!.. Пошли завтракать, скоро на задание. - И почесав пятерней свою лысоватую макушку, со вздохом прибавил:Уже чувствую- затылок, мать твою, сильно зудится... И вновь они неспеша шагали по щербастому асфальту тротуара. Только теперь он неприятно почернел от растаявшего не ко времени снега. Обильные лужи тянулись по бокам дороги мутноватыми зеркалами. Однако в тенечке, на радость малышне, они уже снова успели взяться тонкой корочкой льда. Его качество, а заодно и слух прохожих, тут же испытал на себе Гвоздь приземляясь на шершаво-колючую, но все же достаточно скользкую поверхность льда своим костлявым задом, он изловчился в абсолютно короткий промежуток времени трехэтажно матюгнуться, проклясть Бога, черта и всю их многочисленную родню вместе взятую, чем сразу же привлек к себе, а в придачу и ко всей четверке всеобщее внимание. - Идиот! - прошипел, закипая, Нос. - Не хватало еще, что именно сейчас нас загребли в каталажку!- Он резко поддел его за шиворот, поставил на ноги и прохрипел еле слышно: - Захотел на рудники Альбаригона?! Убью, гад!..- И замахнулся на него кулаком. Но не удариллишь со злостью ткнул ему в спину, отчего тот снова чуть не грохнулся на асфальт. Когда инцидент, казалось бы, уже исчерпал себя и прохожие вновь засеменили мимо, уткнувшись снова себе под ноги и, вроде бы, не обращая ни на кого ни малейшего внимания, - к ним неожиданно подошел один пожилой, элегантно одетый мужчина. Он строго оглядел вдруг присмиревшую четверку колюче-прищуренными глазками и громко проговорил: - Что вы себе позволяете в общественном месте! Вокруг женщины, дети, а вы материтесь! Как сапожники!.. Кто такие? - И сдвинул на переносице свои густые седоватые брови, решительно перегородил им дорогу; его толстые красноватые губы жестко сомкнулись, подчеркивая явную неприязнь. - Да мы так... просто гуляли, - заискивающе промямлил Нос и беспокойно забегал глазами по сторонам. - Из деревни мы... - Из какой? - мужчина шагнул ближе к Носу. - Тут, недалеко, - буркнул тот и отступил назад, к парню. У Сергея неожиданно отвисла челюсть, и он ошарашенно прошептал ему сзади: - Слушай, Нос, да это же следователь! Который меня допрашивал! Д потом отправил всех нас на ту чертову планету! Он же!.. - Вижу! - не размыкая губ, резко оборвал его предводитель. А затем тихо бросил: - Бегите! А я его сейчас успокою!.. - И без промедления саданул того своим огромным кулачищем в зубы. Они неслись по улице сломя голову. А следом, почти не отставая, за ними гнались два рослых милиционера, которые случайно проходили мимо и видили всю эту сцену. Прохожие испуганно шарахались в стороны, бранились, возмущенно галдели, но ни один из них даже не пошевелил пальцем, чтобы попытаться задержать убегающих или, хотя бы, сделать вид, что намерены это сделать - ну, скажем, включиться хоть на секундочку в этот необычный марафон. Ан, нет. У всех были срочные дела, у всех были неотложные заботы. Но главным,- разумеется, с точки зрения этой толпы, кстати, зрения искреннего, неподкупного,- было то, что каждый должен заниматься своим делом, своей работой и не совать нос в чужие дела. То есть - кто убегать, кто догонять, а кто возмущаться и посылать проклятия. Между прочим, и тем, и другим. Поэтому, будь убегающие ноги чуть помоложе, точнее, чуть попроворнее, им бы без труда удалось оторваться от погони и раствориться в этом сером, безликом и, в большинстве своем, равнодушном людском потоке. Так уж тут повелось. Но догоняющие ноги были молодыми, тренированными, их здоровые мышцы еще не успели пропитаться склеротическими бляшками от непомерно больших доз горячительного напитка. А если эти излияния все же случались, - а случались они довольно-таки часто, - то сей продукт был для них намного доступнее, и, разумеется, разнообразнее, а значит - безвреднее и чище. Возможно, поэтому они вскоре и стали нагонять осквернителей порядка этого законопослушного города. И когда основательно пробуксовывающий мотор в груди Носа стал окончательно сдавать, он неожиданно уловил на своей взмокшей макушке уже знакомый ему сигнал, который точно указал на место финиша этого изнурительного состязания. А конкретнее - на подворотню следующего дома. А так как возглавлял всю эту безумно несущуюся процессию сам предводитель,хотя и начинал ее последним, - то он, сделав еще одно небольшое усилие для последнего, победного броска, первым и шмыганул в представшую перед ним, словно манна небесная, небольшую, грубо окантованную по краям острыми пиками ржавой арматуры дырку в высоком бетонном заборе. Следом тотчас проследовали и его товарищи. Внезапное исчезновение преследуемых несколько озадачило догоняющих и на мгновение приостановило погоню, что и дало возможность первым тут же скрыться в подъезде соседнего дома. Немного поостыв. Пузырь собрался было выглянуть на улицу, но Нос его остановил, пробормотав: - Постой! Кажись, сюда-то нам и надо... - Он повертел головой по сторонам, всматриваясь в двери, затем кивнул наверх. - Вроде бы четвертый этаж, первая дверь... Идем?- И осторожно, на цыпочках, стал подыматься по лестнице. Дверь открылась сразу, после первого же звонка, словно их ждали, прямо тут, в прихожей. - Ну как? - расплылась скуластая лошадиная физиономия с глубоким красно-коричневым шрамом на левой щеке. - Удалось смыться? - Вроде бы... - опешил Нос. - А как вы узнали? - Профессиональный секрет, - ответил скуластый и полюбопытствовал: - Еще будут вопросы? - Нет. - Тогда проваливайте! - Но дверь не закрыл, внимательно изучая четвертку, и Нос обронил жалостливо: - Разрешите войти? - Зачем? - Нужно. - Зачем нужно? - уже строже повторил скуластый и, интенсивно заиграв желваками, придвинул почти вплотную к ним свою широкую массивную грудь. - Ну, хотя бы, для того, чтобы узнать ваш профессиональный секрет, неожиданно мудрено для себя нашелся Нос и тут же испуганно скривился в подобие улыбки от такой, как ему показалось, дерзкой смелости. И он не ошибся. - А ты наглец, приятель... Ну хорошо, я открою тебе этот сногсшибательный секрет. Но только здесь, на пороге. - Детина кисло улыбнулся, а затем продолжил: - Тем более, что он, наверное известен многим, кто проживает в этом доме. - Чуть помедлил и прибавил: - Особенно тем, кто имеет балконы на солнечной стороне. Захватывающая картина недавно просматривалась с них. Как в детективном сериале! - Понятно, - осклабился Нос, - можете не продолжать. - И вновь заканючил: - Ну так как, можно войти? - Теперь он явственно почувствовал, что это не тот, кто им нужен. - От кого ты, олух, пожаловал к нам? - Лицо у скуластого приняло оттенок свирепости. - И почему толпой? - Так получилось. - Нос развел руками и принял позу наивного простачка. Нужен сам, срочно... - Нет, ты действительно олух, - выдохнул скуластый и рявкнул: - А если фараонам дорожку подсказал?! - Да нет же! - почти вскриком заверил его Нос. - Мы их облапошили!.. Век не найдут! - И попытался перешагнуть порог. Но скуластый был начеку - развернулся плечом и резко оттолкнул его назад, на площадку. В этот момент из комнаты донесся спокойный, но властный голос: - Пусть войдут. В кресле, вполоборота к высокому, почти до самого потолка, и довольно-таки широкому окошку, сидел крупный, спортивного вида мужчина и глядел прямо перед собой. Взор его уходил куда-то вглубь, за стекла окон, в пространство горизонта, словно там было что-то особенное, что-то значительное, только ему одному доступное, только ему одному понятное. Его внушительные, неестественно розовые залысины на прямом, с большими надбровными дугами лбу ослепительно поблескивали и, казалось, испускали со своей почти зеркальной поверхности веселых проворных зайчиков, которые тотчас разбегались по всей этой со вкусом обставленной комнате. Он медленно, с начальственной невозмутимостью повернул большую седовласую голову с длинными сзади локонами к вошедшим и колко упер в них свои удивительно голубые, с настороженным жеским блеском глаза. - В чем дело? - Голос был неожиданно мягкий, почти по-домашнему приветливый. - Почему пренебрегли инструкциями? Надоело красиво жить? - И взгляд голубоглазого вдруг изменился- приобрел жженно-синеватый оттенок. - Необходимо было срочно сообщить!..- быстро пробормотал Нос первое, что пришло ему в голову, и ступил было вперед. Но сзади его локти тотчас сомкнулись железными клешнями чьих-то сильных рук. Лакей и телохранитель все также был начеку. И предводитель пока отбросил мысль о немедленном сближении с нужным ему объектом. - Для этого есть телефон, - бесстрастно донеслось из кресла, и голова сидящего вновь повернулась к окошку. - По телефону нельзя было... - буркнул Нос, лихорадочно соображая, как бы умудриться дотянуться до этого чертова лба. И наконец услышал: - Где товар? - Здесь! - встрепенулся Нос и хлопнул по внутреннему карману своей легонькой, туго стиснувшей плечи куртки. - Что? - Голова снова повернулась в сторону дверей. - Где это? - Здесь, - уже не так уверенно повторил предводитель, проделав тот же жест. - Ты хочешь сказать, что туда, - он бросил свой настороженно-удивленный взгляд на его грудь,- ты сумел впихнуть десять кило кокаина? - Одна бровь его слегка взметнулась, а тонкие бледноватые губы сначала приоткрылись, затем плотно сомкнулись и широко растянулись в подобие улыбки. - Там квитанция, - выручил Сергей враз онемевшего предводителя. - От камеры хранения... - И выступил вперед. - Да вы, ей-богу, спятили дружки! - Кресло жалобно скрипнуло и отпустило своего хозяина. Он круто развернулся и резко дернул рукой.- Давайте ее сюда! А вы!..- Но не договорил, не успел. Ибо одна из клешней телохранителя неожиданно ослабла и на мгновение освободила руку Носа, так как потянулась к Сергею, грубо нарушившему положенную дистанцию. Этого вполне хватило, чтобы пятерня предводителя тут же метнулась вперед и, казалось, совсем безобидно, даже как-то ласково, коснулась отполированного лба нужного ему объекта. Мафиози осел. Скуластый же мгновенно выхватил из-за пояса пистолет, но не выстрелил - лишь ринулся к своему шефу, который уже стоял на четвереньках и удивленно пялился на сияющую рожу Носа. Однако телохранитель не успел сделать и двух шагов, как тоже рухнул на пол - подножка Гвоздя вовремя сделала свое дело. Пузырь тут же подхватил выскользнувший из рук скуластого пистолет, саданул им того по макушке,-и все четверо тотчас бросились к дверям. А перед тем, как выбежать из квартиры, уже у самого порога, Сергей вновь почувствовал какую-то невидимую упругую волну, которая на этот раз приятно, щекотно, окутала все его тело, - от макушки до пяток, - затем пахнула жаром прямо в лицо и, казалось, ушла внутрь, пронзив кожу и даже кости до самого основания. Но не остановилась на этом - ушла еще дальше, еще глубже, будто сумела перейти какую-то запредельную черту, за которой уже окончательно размываются границы всей окружающей реальности. Бежали они долго. Но не по улице - по каким-то зигзагообразным закуткам, крохотным узеньким проулочкам, о которых Сергей даже и не подозревал, хотя жил в этом городе, вернее в его абсолютной копии, уже давно и совсем недалеко от этого места, и, как ему казалось, знал тут каждый дом, каждый двор и каждую дырку в окрестных заборах. Сердце бешено колотилось, и если бы этот дикий галоп продлился еще минуту, Сергей, наверное, замертво рухнул бы на землю. Однако Нос, который бежал все время впереди, неожиданно остановился, приподнял руку и огляделся. Прямо перед ним, на стыке двух бетонных заборов, просматривался узкий прямой проход, в конце которого виднелась оживленная улица. Все разом прислонились к приятно холодным каменным плитам, а затем обессиленно опустились задом на черноватый, взявшийся уже жесткой корочкой снег. Передохнув немного, они как по команде поднялись, отряхнули друг друга от снега, затем протиснулись в проход, спокойно вышли на тротуар улицы и тут же растворились в толпе. Пахло чем-то пережженным, горьким, и Сергей вдруг с ужасом осознал, что попал в какую-то чудовищную западню, а точнее - в катакомбу, заполненную удушливым угарным газом. Он мучительно застонал, широко открыл рот, ища хотя бы, глоток чистого спасительного воздуха, а не найдя его, резко дернул головой и... проснулся. На кухне слышался приглушенный говор и умиротворенное шипенье жарившихся на газовой плите котлет. Жена вернулась! Сергей резко вскочил с постели и кинулся на кухню. Однако вместо знакомого и дорогого ему лица - правда, как всегда сердитого и строгого его встретила ухмыляющаяся физиономия Пузыря. - А-а, голубчик, - осклабился тот, - почувствовал аппетитный запашок сразу зеньки продрал? - Да пошел ты!.. - со злостью бросил Сергей и, досадливо вертанув головой, поплелся назад. - Да-да, - протянул Гвоздь, - видать, не с той ноги поднялся наш плюс-био. - И снова принялся усердно перемалывать своими костлявыми челюстями поджаренную котлету. - Вряд ли. - Нос расплылся в улыбке, шагнул из-за стола, догнал Сергея, положил ему руку на плечо, и потянул назад. А когда привел на кухню, продолжил, снова скалясь: - Вряд ли он не с той ноги встал, правда, Серый? Просто ему любимая женушка во сне пригрезилась. Только уж слишком злючая! Не обласкала! Я угадал, а, Серый? Сергей дернулся плечом, скидывая руку предводителя, и процедил сквозь зубы: - Отвяжись! - Ну что ты заладил: пошел да отвяжись? - Нос притворно скривил губы. Мы же не чужие! Сергей ухмыльнулся, оглядел своих недовольных товарищей и буркнул: - А я и не говорю, что чужие. - Вздохнул и тихо добавил: - Если уж судьба так распорядиласв... - Кстати, о судьбе, - живо отреагировал Ное. - Раньше я в нее не верил. - А теперь? - полюбопытствовал Гвоздь, отправляя в рот очередную порцию котлеты. - Теперь верю. - Это почему же? - заинтересовался Пузырь, он отстранился от плиты и прищуро уставился на своего шефа. - Потому что всю жизнь меня преследует цифра три. - Цифра три? - Сергей хмуро покосился на своего бывшего сокамерника. - Да, Серый, три. Три раза меня сажали. Три раза я проворачивал крупное дельце и не разу на них не попался. Все на мелочах. Три раза был жестоко избит. Три раза попадал в автомобильную катастрофу и каждый раз оставался живехоньким и невредимым. Три раза... - Постой,- прервал его излияния Сергей, морщась, словно от зубной боли. Это мы уже слышали еще в камере. Ты лучше скажи, что мы будем делать дальше. - Именно к этому я и веду! - рубанул тот и возбужденно засверкал глазами. - Судьба к нам благосклонна! Там, где я лично участвую, что-то делаю, цифра три для меня, как правило, удачлива. Хоть и не всегда. Но в основном - меня проносит! Так вот, она для меня, как бы, священна. - На это Сергей криво усмехнулся, однако Нос, казалось, не заметил этого и все также возбужденно продолжал: - Если первый раз нам посчастливилось и мы успешно справились с заданием, то и во второй раз это должно было случиться! А это случилось? Он круто развернулся к Сергею и уставил на него свои мутноватые кругляшки глаз. - Случилось, - буркнул тот. - Ну и что из этого? - А то, что и третий раз нам повезет! - напыщенно заверил его Нос и с довольной миной растянул губы. - А четвертый? - спросил Гвоздь. - Четвертого раза не будет, - бесстрастно изрек предводитель. - Не будет? - Глаза Сергея чуть-чуть ожили, и он добавил уже с оттенком явной радости в голосе: - Значит, нас ожидает всего лишь одно, последнее испытание? - Не испытание, а задание, - поморщился Нос. - Ну да, да, конечно... - торопливо закивал головой Сергей, не в силах подавить охватившее его волнение. - А когда? - Сегодня вечером. День тянулся долго, и Сергей не находил себе места. Ложился, вставал, склонялся по квартире, и только теперь понастоящему пожалел, что вовремя не купил новый телевизор, взамен старого, сломавшегося. Потом было уже не по карману. Однако вдруг вспомнил, что он, как-никак, а все же- не дома, и с горечью подумал, что и его двойнику в этом мире, видать, живется не сладко - тоже не может телевизор приобрести. Под вечер, когда стало совсем невмоготу, он попытался выйти на улицу. Но Нос категорически воспротивился этому. И он снова вытянулся на диване, вновь и вновь перебирая в памяти события последних дней - непонятных, кошмарных и, одновременно, удивительных дней. Кто он? Какую роль уготовили ему в этом диком, чудовищном спектакле? Да и спектакль ли это? А если спектакль - то чей?.. Господи, да помоги же мне?! Наконец сумерки размазали свои серые тени по красочно убранным улицам, сделав их враз совершенно другими. Словно какая-то неведомая волшебная сила вдруг сняла со всего города его элегантный сверхмодный костюм, обнажив в один миг все вокруг до нага. А там вместо красивого и здорового тела неожиданно - и на удивление всем! - оказался всего лишь манекен - жалкий, никчемный, прибитый... Они вышли, когда уже совсем стемнело. На этот раз предводитель проследовал сразу же к автобусной остановке, и Сергей тотчас поинтересовался: - Куда-нибудь поедем? - Кажется. - А куда? - Не знаю я ни черта! - зло бросил Нос, озираясь по сторонам. - Ну как же так?.. - выдохнул парень и разочарованно развел руками. - А вот так! Я же тебе говорил, все идет по ходу, куда прикажут - туда и двинем! - Значит, сам не знаешь... - А ты думал - знаю? - вопросил он с обидой в голосе и чуть погодя проворчал: - Не мешай, что-то плохо их слышно... Автобус был наполовину пустой. А так как у этой криминальной компашки не было ни гроша в кармане, им стоило больших трудов скрыться от въедливых глаз водителя, внимательно следивших через зеркало за входящими в салон пассажирами и сразу же отмечающих не оплативших проезд. Однако космические скитальцы ничуть не растерялись, они деловито потолкались возле кассы, затем как ни в чем не бывало проследовали вперед, уселись, сделав свои постные физиономии беззаботно-невинными, и водитель еще раз придирчиво прощупав их своим колючим взглядом, переключился на других- группу молодых парней, шумно ввалившихся следом. Они ехали уже полчаса, остановки следовали одна за другой, но предводитель пока оставался на месте, хотя и пытался несколько раз вскакивать, понапрасну беспокоя своих вконец испереживавшихся товарищей, и теперь, уже обессилев, начинавших дремать. Сергей же, как ни странно, оставался спокойным - неожиданно для себя и, наверное, еще неожиданнее для своих коллег, узнай они об этом. Прошедший день не прошел ему даром - все внутри у него перегорело, улеглось, и нервозность, тревожное ожидание чего-то неизвестного, опасного под конец сменилось сонливой апатией, безразличием. И лишь только когда водитель объявил конечную остановку, сердце у Сергея неожиданно екнуло, учащенно заколотилось. Они покинули автобус и очутились на довольно-таки обширной площади, в дальнем конце которой виднелось зубчатое здание железнодорожного вокзала. Зал ожидания кипел приглушенным гулом - как улей, который вот-вот собирались разворошить. Народ суетился, нервничал, и лишь немногие сидели спокойно, уткнувшись себе под ноги или, наоборот, откинувшись в кресле и прикрыв газетой глаза, - дремали. Откуда-то из глубины зала исходил аппетитных запах жареных пирожков, и Сергей сглотнул слюну, неожиданно почувствовав жгучий голод, - последние два дня он питался кое-как, и поэтому сейчас был готов проглотить все, что подвернется под руку. Ноги сами пошагали в ту сторону. Его товарищи проследовали за ним. Возле лотка с пирожками стояло несколько человек и неспеша, даже с каким-то показным безразличием, пережевывали купленную продукцию. Губы у них лоснились, пальцы блестели в жиру, и этот вид еще сильнее разжег аппетит у Сергея. Трое из космических скитальцев завороженно уставились на лоток, и поэтому не сразу заметили, как их предводитель проследовал чуть дальше, к сиротливо сидящему неподалеку человеку в старенькой потертой куртке. Он сосредоточенно доедал пирожок, и поэтому не обратил внимания на подошедшего к нему Носа. Обросшее густой щетиной лицо этого мужика было пурпурно-серым, а большие кроваво-синие мешки под слезливыми глазами, одутловато свисавшие на его дряблые щеки, красноречиво говорили только об одном- как о прожженном бродяге и пьянице. И лишь руки с тонкими гибкими пальцами выдавали в нем человека интеллектуального труда- но, по-видимому, в прошлом. - Привет, приятель, - обратился к нему Нос, пристально вглядываясь в его мутноватые, с густыми красными прожилками глаза. - Здравствуйте, - отозвался осипшим голосом бомж, проглатывая последний кусок пирожка. - Похмелиться хошь? - Похмелться? - Небритая рожа расплылась, показывая неровный ряд пожелтевших зубов. - Непротив. Хотя уже три дня не употребляю, на мели... Закурить есть? - Найдется. Слиняем отсюда. Однако мужчина вдруг изменился в лице, глаза его лихорадочно забегали, и он испуганно пролепетал: - Нет! Нет!.. Я никуда не пойду! Ты - от Хана! Да?.. - От какого Хана, приятель? - Нос удивленно приподнял брови. - Никакого Хана я не знаю. - А зачем зовешь? - Вмазать. - С чего бы это?.. - Он стал потихоньку передвигаться по креслу подальше от Носа. В это время из соседнего зала вышел милиционер. Бомж резко вскочил и кинулся к нему навстречу. - Ты опять здесь! - раздраженно прохрипел сержант, увидев опостылевшую ему физиономию.- Снова в КПЗ захотел? - Да нет... я... - жалостливо залепетал бродяга, то и дело озираясь на Носа и явно показывая блюстителю порядка, что боится этого человека намного больше, чем его, милиционера. Однако тот, казалось, не замечал этого - его лицо побагровело, и ливень отборной ругани сдерживала лишь только форма. - Немедленно убирайся отсюда... вшивая собака! - наконец подобрал сержант более-менее подходящие слова и, поддев бродягу за шиворот, потащил его к выходу. Нос оглянулся - его сокамерники по-прежнему не могли оторваться от прелестей лотка. - Сюда, олухи! - позвал он негромко. - Видите мента с мужиком? Топайте за ними!.. - Чево? - опешил Гвоздь. - За ментом не пойду... - Пузырь тоже был явно на его стороне. - Не пойдете?!. - грозно прогудел Нос и, шагнув им навстречу, вынул из карманов туго сжатые кулаки. Но исполнить задуманное не успел. Неожиданно послышался обеспокоенный возглас Сергея: - Он убегает! Нос резко обернулся - бомж вырвался из рук милиционера и устремился в противоположную сторону, к выходу на перрон. Сержант чуть помедлил и кинулся за ним. Не долго думая, четверка бывших сокамерников тоже бросилась следом. Выбежав из вокзала, Сергей на секунду растерялся, не зная в какую сторону ринуться. Но заметив Носа, подскочившего к бродяге, которого уже догнал сержант и пытался скрутить ему руки, не раздумывая метнулся в их сторону. А когда подбежал - понял: все уже кончено. Вернее, сначала почувствовал, как какая-то упругая волна окутала его с ног до головы, на мгновение затуманив сознание, и лишь после этого он окончательно осознал, что бомж мертв. А уже потом увидел распластанного на асфальте мужика и неподалеку стоявшего сержанта, оторопело глазевшего на неожиданно рухнувшего кулем бродягу- прямо перед его глазами, почти из самых его рук. Чуть в сторонке пятился задом Нос. Сергей тоже стал потихоньку отступать назад, и прежде, чем до его ушей донесся истерический выкрик Носа: "Бежим!..", сзади и спереди прозвучал пронзительный вой сирены. Два милицейских газика круто развернулись и остановились по бокам, ослепив их яркими лучами своих фар и отрезав путь к отступлению. Через полчаса вся четверка вновь очутилась в камере предварительного заключения- почти такой же, в какой они прохлаждались, казалось, еще совсем недавно. Где-то так же монотонно капала вода, и Сергей, как и в прошлый раз, никак не мог уснуть, хотя его космические коллеги уже давно беззаботно посапывали. Будто ничего особенного не произошло, будто все хорошо и прекрасно, и они дрыхнут не под крепким тюремным замком, не под пристальным взором стражей, не в этой вонючей каталажке, а у себя дома, в своих теплых мягких постелях. Нет, наверное, ему никогда не привыкнуть к такой жизни! И он уже в который раз перевернулся на другой бок. Утро подкралось незаметно, исподволь, оповестив, вернее, разбудив крепко спящую тройку и забывшегося к расрвету тяжелым беспокойным дремом парня звонким лязгом запоров на массивных дверях. - Подъем! На прогулку! - прогудел на пороге зычный голос охранника. Через пятнадцать минут их снова вернули в камеру, заперев за ним двери с таким убийственным скрежетом и звоном, словно это была не дверь, а крышка гроба, и закрывали ее не на засов, а заколачивали намертво толстыми ржавыми гвоздями. - Вот тебе и судьба, - пискнул Пузырь, скалясь в сторону Носа. Предводитель дернул своей потускневшей лысиной и прорычал: - Заткнись ты!.. - Помолчал, играя желваками, и уже без злости проговорил: - Где-то промашку дали, будь оно все не ладно!.. Что же теперь будет, а? - И повернулся к Сергею. Тот усмехнулся, пожал плечами и обронил: - Нашел кого спросить. - Пожевал губами и продолжил: - Я даже не знаю своей роли во всей этой идиотской кутерьме. И вообще- зачем все это надо было делать?.. - Он вылупился на понуривщуюся физиономию своего главаря и неожиданно сжал кулаки до хруста в суставах. - Об этом нужно спросить твоих друзей, - буркнул тот хмуро. - Они тебе лучше объяснят... - Но где они?! - не на шутку разошелся Сергей. - Где эти уродины, черт бы их побрал?! - Еще увидишь, - вздыхая, заметил Гвоздь, - обожди... - Не дай Бог, - вставил Нос и добавил примирительно: - Чево теперь искать виновных, Серый? Что случилось - то случилось. Судьба! - Опять судьба, - хохотнул Пузырь и вытянулся на нарах. Нос хотел было огрызнуться, но не успел - снова открылись двери и на пороге вновь появился тот же охранник. - Ты, - кивнул он на Сергея. - На выход! Коридор, по которому вели Сергея, был удивительно знакомым, и когда он остановятся перед представительной дверью, обитой темно-коричневым кожезаменителем, он уже почти не сомневался, кого увидит там, точнее, кто будет хозяином этого кабинета. И не ошибся. За столом сидел так хорошо ему знакомый седовласый следователь с такими примечательно-толстыми, как у негра, губами. - Садитесь, - кивнул он на стул, не отрываясь от бумаг. - А вы можете идти. - И стрельнул на охранника живыми острыми глазами. Когда тот закрыл за собой дверь, Вадим Иванович поднял голову, внимательно посмотрел на Сергея и проговорил, вздыхая: - Та-а-к, значит, докатились. Сначала маты и мордобой в общественной месте, а теперь - и убийство, так? - Да нет же! - Сергей попытался вскочить. - Сидите, сидите, молодой человек! - властно бросил следователь... вдруг улыбнулся, неожиданно проронив: - Здравствуйте, п-биоинверт! - Что?! - онемело уставился на него арестант. - Вы... вы и здесь связаны с ними?!. - И здесь, и там, и везде, - довольно промурлыкал тот. - Как себя чувствуете, Сергей? - Ничего... - опешил парень и вдруг взорвался: - Послушайте, вы!.. Когда все это кончится?!. Когда вы перестанете издеваться надо мной?!. - Кто это - вы? - ухмыляясь, полюбопытствовал Вадим Иванович. - Ну вы!.. Все вы... инопланетяне! - Во-первых, я не инопланетянин. А во-вторых, над вами никто не издевается. - Но тогда как... как все это называется?! - Вы работаете. - Голос у него оставался спокойным, и это несколько остудило Сергея. - Работаю? На кого? - В первую очередь, на себя. Ну, а потом уже... - Вадим Иванович помолчал, потер пальцами глаза и продолжил: - Ну, а потом уже на других. Ведь вы же- п-биоинверт. А значит, обязаны помогать космическим сообществам. - Господи, - воззвал к небу Сергей, - ну вы-то хоть можете мне объяснить - что это обозначает?! - Что именно? - Следователь нахмурился. - Ну это... это чертово - п-биоинверт! Хозяин кабинета тяжело вздохнул, встал, подошел к окну, затем резко повернулся к парню и задумчиво, словно убеждая в чем-то самого себя, проговорил: - По-моему, теперь уже можно вам все объяснить. По крайней мере, ОНИ, кажется, не против... Следователь снова проследовал к столу, кряхтя опустился на стул и продолжил: - П-биоинверт - это человек, который своим уникальным биополем впитывает в себя астральные тела погибших, а точнее - умерщвленных гениев. Проще говоря, это собиратель душ выдающихся личностей. - Собиратель душ?.. - оторопело повторил Сергей и вдруг расхохотался. - Чего вы ржете? - Хозяин кабинета недобро глянул на смеющуюся физиономию своего собеседника и свел гармошкой лоб. - Ну как тут не смеяться, - Сергей утер кулаками выступившие из глаз слезы и посмотрел на следователя, - как ту не умереть со смеху, если вы причисляете дряхлого старика-вахтеришку, бандюгу-гангстера и грязного, опустившегося бродягу-бича к гениям человечества! - Не скажите. - Вадим Иванович круто повел головой и нервно пожевал губами.- Все они, имей благоприятные обстоятельства, сделали бы блестящую карьеру и преподнесли бы миру не одно выдающееся открытие. - Почему же они упустили, а вернее, поленились создать для себя эти благоприятные обстоятельства? - с явным сарказмом полюбопытствовал Сергей, продолжая смеяться теперь уже одними глазами, и, кажется, не веря ни единому слову своего собеседника. - Они ничего не упустили и уж, конечно, никогда не ленились! - неожиданно резко бросил следователь. - Этих обстоятельств просто не могло быть в этом обществе! - Значит, виновато общество... - Сергей криво улыбнулся и, покачивая головой, еле слышно прибавил: - ...виновато в том, что они стали изгоями. - Увы. Иного и не могли случиться здесь. Сергей вздохнул, ухмылка с его губ слетела, он поджал их, вновь покачал головой, затем хмуро глянул на Вадима Ивановича и проговорил: - И все же тут что-то не так... - Что именно? - Ну, хотя бы, то, что умерщвление ни в чем не повинных людей - это... - Мы их не умерщвляем, - резко перебил его следователь, - мы их спасаем! - Спасаете? - Парень округлил глаза. - Каким образом?!. - Через несколько лет этот мир должен погибнуть в жестокой и бессмысленной бойне. А термоядерное и психотронное оружие, которое будет применяться в этой войне, уничтожает, к сожалению, не только физические, но и астральные тела. Так что мы их спасаем самым настоящим образом! И ТАМ они обретут второе тело и новую жизнь, в которой - надеюсь! - и реализуют весь свой интеллектуальный потенциал! - Вадим Иванович помял ладонями виски и продолжил уже не так возбужденно: - Кстати, возрождаются ТАМ не только гении, но и часть, так сказать, простых смертных, в основном используемых для второстепенных служб. Что-что, а этот контингент личностей у Анти-6 отшлифован до совершенства - работают как автоматы! Особенно хороши они в роли обслуги... Парень поморщился и заметил: - И все же тут попахивает чем-то нехорошим. Какой-то космический вампиризм, что ли?.. - Что поделаешь, - выдохнул следователь, - каждый приспосабливается, как может. - А если бы не было таких миров? - вскинул голову Сергей и прищуро уперся в собеседника. - Каких таких? - Ну, которые должны погибнуть в ядерной воине. - Кстати, им грозит, как правило, не только эта беда, - тихо поведал Вадим Иванович, уходя от прямого ответа. - У подобных миров также довольно-таки высокий процент экологических катастроф. - Господи, еще одна напасть! Но это, наверное, в том случае... - Да, да, - не дал ему договорить следователь, - это в том случае, если такому миру удастся каким-то чудом выкарабкаться из ядерной трясины. - Значит, если перескочишь первое болото, то во второе - уж обязательно угодишь! - Именно так. Хотя и не всегда, были и исключения. Но очень редко! - Понятно, - буркнул парень и чуть погодя прибавил: - Хотя и с натяжкой. - Затем повторил свой вопрос: - Ну так как, если бы их не было - что тогда? - И снова уткнул в собеседника вопрошающий взгляд. - Значит, ОНИ просто не существовали бы, - как ни в чем не бывало ответил тот и добавил: - Вернее, Вселенная их и не породила бы, вот и все. - А может Анти-б и им подобные специально подталкивают цивилизации к такой критической ситуации? Может, умышленно способствуют возникновению на таких планетах всевозможных конфликтов, переворотов, глобально враждующих лагерей? И с определенной целью внедряют в промышленность экологически вредное производство, а? - Все может быть, - глухо проронил хозяин кабинета; он нервно поправил свои посеребреные сединой локоны, кашлянул, а затем продолжил: - Однако ваш мир, кажется, выкарабкивается из этой трясины, не так ли? - Вроде бы, - кивнул Сергею