Николай Басов - Место отсчета Страница 13

– Нам-то что? Вот лошадок жаль.

Жеребцы у них в самом деле выглядели не лучшим образом. От веса доспехов и поклажи первое время они вообще проходили километров двадцать, что не укладывалось ни в какие нормы суточного конного перехода. И за эти километры лошадки успевали растереть себе спину до ощутимых гнойников, которые уже через день начали отвратительно вонять.

Пытаясь избавить животных от страдания, в первый же вечер Ростик со старшиной сгрузил поклажу, загнал их в ручей и вымыл, вычистил чуть не каждый волосок, но это все равно не помогало. Лошадям приходилось туго, они с большим трудом привыкали к новым нагрузкам, и раны их затягивались плохо.

– Ничего, крепче будут, – ответил старшина. – Да и не так уж мы тяжелы, я полагаю, доспехи не больше тридцати килограммов весят.

Это было правдой. То ли более современная технология стала, то ли умелая ковка – но что-то позволило облегчить стальную скорлупу до приемлемой величины. О том, чтобы, как писали в школьном учебнике истории, невозможно было подняться в этих панцирях с земли без помощи, не было и речи. Что касается Квадратного, так тот даже иные упражнения делал в панцире, например, кувыркался.

– Знаешь, в этих доспехах на лошади ехать приятней, – проговорил Рост. – Не так некоторые места болят.

Старшина хмыкнул и ничего не ответил.

– Интересно, – снова подумал вслух Ростик, – эти доспехи пулю из «калашника» держат?

– Ребята на заводе пробовали, – тут же повернулся к нему старшина. – Нагрудный щиток и шлем, как правило, держат. А вот то, что у нас на ногах и руках – пробивается навылет. Но доспех на доспех, конечно, не приходится.

– М-да, а мне хотелось бы как раз знать: наши каковы? И не теоретически, а самым что ни на есть практическим образом.

– Почему-то мне кажется, – мрачно отозвался старшина, – придет время – проверим.

Заднее копыто жеребца Квадратного вывалило немалый булыжник, и он откатился вниз по склону метра на три. Под дерном, на вывороченном месте блеснула темно-красная, сыроватая, как свежая царапина, почва. Не нужно было учить почвоведение, чтобы представить, какие урожаи она могла приносить.

– В своем докладе я обязательно помяну, что целина у холмов куда богаче, чем земля у города.

– Согласен, – кивнул старшина. – Людей заставили огороды на красной глине городить, а тут плюнь – дерево вырастет.

– Зато огородников пасти сложнее.

– Все равно проверить следовало. И не понимаю я, из-за чего патрулировать эти земли сложнее?

– От города дальше.

– Зато урожай тут – не увезешь, а там – едва не впустую надрываться приходится.

Ростик подумал и все-таки напомнил:

– Только за последнюю неделю у города более десяти стычек случилось. И хотя никто, кажется, серьезно не пострадал, все-таки…

– Это волосатики балуются, – лениво ответил Квадратный. – Вот были бы собаки, хрен бы они сунулись.

Да, судя по всему, нападения совершали те же глазастые ночные ребята, что ограбили Ростика со старшиной по дороге из Старого города. И конечно, с собаками их можно было отгонять в любую темень. Но собак осталось мало, Ростик не был даже уверен, что служебные породы вообще пережили нашествие саранчи.

Из низинки между холмами послышалось ржание, резкие хлопки крыльев. Ростик осадил коня и повернулся к шуму. Рука его легла на рукоять автомата, подвешенного, как у ковбоя, с правой стороны седла. Но тревога оказалась ложной – мерно покачивая набрякшими, заваливающимися в разные стороны горбами, из кустарника выплыло два десятка трехгорбых жирафов. Морды у них были сонные, а коричневато-золотистые разводы делали их малозаметными на фоне свежих листьев и ветвей.

Старшина, который оказался к ним ближе, выволок автомат, приложил к стальному плечу, прицелился. В течение последних дней такое случалось раз десять. Разумеется, Квадратный не стрелял, как настоящий охотник, он не убивал ради развлечения.

Мерно покачивая длиннющими шеями, звери ушли в сторону отдаленной рощицы. Квадратный проводил их стволом, как завороженный. Потом посмотрел в сторону города, который в неимоверной дали отсвечивал крохотной серебряной искоркой маячного шара, поставленного на телевышке.

– За день машины сюда доберутся из города? – спросил он, усиленно о чем-то раздумывая.

– Почему же нет? Между нами и городом километров девяносто, не больше. За день они вполне могут подскочить – только зачем?

– Помимо разведки, у нас есть приказ о мясе, – мягко напомнил старшина. – И это вполне разумный приказ. Представь, у нас там котлеты детишкам только дважды в неделю дают.

Ростик подумал.

– Я все помню. – Он в самом деле помнил этот разговор с Рымоловым, вот только Ростик не придал ему большого значения. – Но не уверен, что начальники и сами помнят об этой идее.

– Я тоже. Пошлют они нас, ой пошлют, – обреченно-озабоченно ответил старшина и сунул автомат в седельную кобуру.

Конечно, причиной тому было не только обостренное чувство долга, но и охотничий азарт. Тот самый, который был Ростику не понятен. Впрочем, с питанием в городе в самом деле было не ахти.

– Ты думаешь, ради мяса имеет смысл жечь топливо?

– А ради чего его еще жечь? Ведь мы же предлагаем еду, пищу… А если не на машинах, а на конях? В городе остался еще с десяток лошадей. Если договориться…

– Это кобылы, ждущие приплода, – отозвался Ростик. – Вряд ли ради охотничьих подвигов кто-то будет рисковать и таскать на них возы.

– Я и сам так думаю, – Квадратный повесил голову.

Ростик пожал плечами, что было довольно неудобно под доспехами и абсолютно бессмысленно, потому что никто, кроме него, не мог понять, какой жест он проделал.

– Но спросить-то мы обязаны?

Старшина кивнул и, взобравшись на ближайший холм, спешился. Стянув латные перчатки, стал расшнуровывать свой самый большой тюк. В нем находилось много разного, но еще, как знал Ростик, хранилась довольно внушительная система, которую они получили перед самым отъездом в обсерватории. Именно ее-то старшина и достал.

По всему, это было похоже на не очень аккуратную связку тонких дюралевых уголков и полосок, с вдетыми в фигурные дырки облегченными винтиками и гайками. Достав это устройство, Квадратный выложил и свинтил подобие легкой, как воздушный змей, квадратной конструкции со стороной почти в полтора метра. Потом он порылся на самом дне мешка и выволок на свет кусок тонкой, легкой, сверкающей, как зеркало, и, по-видимому, очень прочной фольги.

– Это не фольга, – покачал старшина головой на вопрос Ростика. – Ребята сказали, это алюминиевое напыление на капроновую пленку. У них случайно на заводском складе остался рулон, они этой штукой железнодорожные цистерны собирались обматывать для светоизоляции.